Дон-Кихот Ламанчский. Часть 2 (др. издание)

— Врю, отвчалъ Донъ-Кихотъ, но ступай, Богъ теб въ помощь.

Санчо поскакалъ крупной рысью на встрчу прекрасной охотниц. Приблизясь къ ней, онъ соскочилъ съ осла, и, преклонивъ колна, привтствовалъ ее слдующими словами: «прекрасная и благородная дама! рыцарь, котораго вы видите вдали, это знаменитый рыцарь львовъ, а я оруженосецъ его Санчо-Пансо. Господинъ мой, рыцарь львовъ, извстный недавно подъ именемъ рыцаря печальнаго образа, послалъ меня къ вашей свтлости — испросить дозволенія предложить вамъ свои услуги и тмъ удовлетворить своему желанію, состоящему, если не ошибаюсь въ томъ, чтобы служить вашему соколиному величію и вашей величественной красот. Сіятельная дама! изъявивъ согласіе на эту просьбу, ваша свтлость изъявите согласіе на дло столь же выгодное для васъ, сколько лестное и радостное для рыцаря, который готовится служить вамъ».

— Славный оруженосецъ! отвтила герцогиня; вы блистательно исполнили ваше дло. Встаньте, прошу васъ; оруженосецъ такого славнаго рыцаря, какъ рыцарь печальнаго образа, подвиги котораго мн хорошо извстны, не долженъ ни передъ кмъ стоять на колняхъ. Идите, мой милый, и скажите вашему господину, что онъ доставитъ мн и моему мужу большое удовольствіе, постивъ насъ въ нашемъ увеселительномъ замк, недалеко отсюда.

Санчо поднялся съ колнъ, очарованный изяществомъ и любезностью прекрасной амазонки, въ особенности же извстіемъ, что ей очень хорошо извстны подвиги рыцаря печальнаго образа, котораго она не называла рыцареемъ львовъ, вроятно потому, что это названіе Донъ-Кихотъ принялъ очень недавно.

— Славный оруженосецъ! добавила герцогиня, господинъ вашъ вроятно тотъ рыцарь, подвиги котораго описаны въ книг: «Славный и многоумный гидальго Донъ-Кихотъ Ламанчскій, избравшій своей дамой Дульцинею Тобозскую?»

— Онъ самый, ваша свтлость, отвчалъ Санчо, а оруженосецъ его, извстный подъ именемъ Санчо Пансо, это я; если только меня не обезобразили въ типографіи. «Идите же, мой милый Пансо», сказала герцогиня, «и передайте вашему господину, какъ мы будемъ рады видть его въ нашемъ замк«.

Съ этимъ радостнымъ отвтомъ восхищенный Санчо поскакалъ къ Донъ-Кихоту и передалъ ему слова герцогини, превознося до небесъ, хотя довольно грубо, ея изящество, любезность, красоту. Въ туже минуту Донъ-Кихотъ, пріосанясь на сдл и укрпившись на стременахъ, приподнялъ забрало и пришпоривъ Россинанта, поспшилъ поцаловать руки герцогин, пославшей, по уход Санчо, предупредить своего мужа о готовящемся ему визит. Герцогъ и герцогиня (имена ихъ остались неизвстны) начали длать приготовленія къ пріему славнаго рыцаря;— появленія его они ожидали съ нетерпніемъ, знакомые уже нсколько съ нимъ по первой части его исторіи. Они ршились принять его такъ, какъ должны были бы принимать странствующихъ рыцарей, по мннію Донъ-Кихота и по теоріи его книгъ, и во все время пребыванія рыцаря у нихъ въ замк положили строго соблюдать церемоніалъ, установленный для странствующихъ рыцарей, извстный имъ очень хорошо изъ множества прочитанныхъ ими рыцарскихъ книгъ.

Въ эту минуту показался Донъ-Кихотъ съ приподнятымъ забраломъ, и Санчо поспшилъ соскочить съ осла, чтобы поддержать рыцарю стремя. Но судьб угодно было, чтобы оруженосецъ, соскакивая съ осла, запутался въ веревкахъ, служившихъ ему стременами, и посл тщетныхъ усилій освободиться изъ нихъ, онъ полуповисъ на воздух, уткнувшись лицомъ въ землю. Ничего этого не видя и воображая, что Санчо стоитъ на своемъ мст, — Донъ-Кихотъ никогда не сходилъ съ коня, пока Санчо не появлялся поддержать ему стремя, — рыцарь приподнялъ ногу, готовясь поставить ее на землю, но потащивъ за собою дурно укрпленное сдло, онъ вмст съ нимъ свалился съ коня и очутился между ногами Россинанта, сгарая со стыда и проклиная своего оруженосца, силившагооя, въ свою очередь, освободиться изъ опутавшихъ его веревокъ.

Герцогъ поспшилъ послать слугъ своихъ на помощь рыцарю и его оруженосцу. Они помогли Донъ-Кихоту подняться на ноги, и немного измятый рыцарь, прихрамывая, подошелъ къ ихъ свтлости. Онъ хотлъ было, по существующему обычаю, преклонить передъ ними колна, но герцогъ ни за что не согласился на это, и самъ, сошедши съ коня, обнялъ Донъ-Кихота. «Очень жалю, благородный рыцарь печальнаго образа», сказалъ ему герцогъ, «что наше знакомство началось такъ неудачно, но отъ небрежности оруженосцевъ случаются иногда и худшія вещи».

— Все, что доставляетъ мн удовольствіе видть васъ, благородный герцогъ, сказалъ Донъ-Кихотъ, не можетъ быть непріятно для меня, и въ настоящую минуту, я не сожаллъ бы о своей неловкости, еслибъ даже она опрокинула меня въ глубину бездны; удовольствіе видть васъ помогло бы мн выбраться и оттуда. Оруженосецъ мой, да покараетъ его Господь, говоря правду, съ большимъ искусствомъ уметъ разнуздывать языкъ свой, чмъ взнуздать коня и укрпить сдло. Но стоя или лежа, верхомъ или пшкомъ, я, врьте мн, всегда готовъ служить вамъ и вашей прекрасной супруг, достойной герцогин красоты.

— Тамъ, гд царствуетъ донна Дульцинея Тобозская, отвчалъ герцогъ, подобныя похвалы кажутся нсколько преувеличены.

Санчо, успвшій уже выпутаться изъ веревокъ и подойти къ герцогу, предупредилъ отвтъ Донъ-Кихота: «нельзя отрицать чрезвычайной красоты донны Дульцинеи Тобозской», сказалъ онъ, «въ этомъ я готовъ присягнуть, но заяцъ выскакиваетъ въ ту минуту, когда меньше всего ожидаешь его, и слыхалъ я, будто то, что называютъ природой похоже на горшечника, лпящаго горшки. Тотъ, кто въ состояніи сдлать одинъ горшокъ, или одну прекрасную вазу, можетъ сдлать ихъ дв, три, сто наконецъ. Этимъ сравненіемъ я хочу уврить прекрасную герцогиню, что она ни въ чемъ не можетъ позавидовать донн Дульцине Тобозской».

Въ отвтъ на это Донъ-Кихотъ, обратясь къ герцогин сказалъ ей: «нужно предувдомить вашу свтлость, что не было еще на свт ни у одного странствующаго рыцаря такого болтуна и шута оруженосца, какъ у меня. И если вашей свтлости угодно будетъ оставить его у себя въ услуженіи на нсколько дней, то вы вполн убдитесь въ этомъ».

— Если Санчо такой шутникъ, какъ вы говорите, отвчала герцогиня, тмъ больше я уважаю его, какъ человка не глупаго. Острота, ловкая шутка, умнье въ пору найтись, на все это, какъ вамъ, вроятно, извстно, благородный рыцарь, неспособенъ грубый, тяжелый умъ; и если оруженосецъ вашъ острятъ и шутникъ, такъ это только право его на то, чтобы я видла въ немъ человка смышленнаго.

— И добавьте болтуна, сказалъ Донъ-Кихотъ.

— Тмъ лучше, вмшался герцогъ; много хорошаго трудно сказать въ немногихъ словахъ. Но, чтобы намъ самимъ не терять времени въ разговорахъ, добавилъ онъ, подемъ и пусть славный рыцарь печальнаго образа…

— Рыцарь львовъ, перебилъ Санчо, печальный образъ больше не существуетъ; его замнилъ левъ.

— И такъ прошу рыцаря львовъ, поправился герцогъ, отправиться съ нами въ мой замокъ; тамъ рыцарь, гость нашъ, будетъ принятъ со всми почестями, подобающими его высокому званію, въ которыхъ ни я, ни герцогиня жена моя никогда не откажемъ ни какому странствующему рыцарю. Донъ-Кихотъ слъ верхомъ на Россинанта, — Санчо усплъ уже поднять и укрпить на немъ сдло, — герцогъ на своего дорогаго коня, герцогиня помстилась между ними, и блестящая кавалькада направилась къ герцогскому замку. Герцогиня подозвала въ себ Санчо и велла ему идти около нея, желая забавлять себя прибаутками и рчами милаго оруженосца; Санчо не заставлялъ себя упрашивать и преспокойно помстился между тремя благородными особами, должно быть, въ качеств четвертой, къ неописанному удовольствію герцогини и ея мужа, надявшихся весело и интересно провести время, приглашая въ свой замовъ знаменитаго рыцаря и его оруженосца.

Глава ХХХІI

Санчо не чувствовалъ себя отъ радости, видя вниманіе къ себ герцогини и надясь найти въ замк ея тоже, что у донъ-Діего и Василія. Любя вкусно пость и мягко поспать, онъ ловко умлъ схватывать всякій представлявшійся къ тому случай. Исторія передаетъ намъ, что подъзжая въ своему увеселительному заику, герцогъ, опередивъ гостей, поспшилъ сдлать въ замк нужныя распоряженія въ пріему Донъ-Кихота; и когда послдній подъхалъ съ герцогиней въ воротамъ замка, ихъ встртили два конюха въ кармазинныхъ атласныхъ платьяхъ. Взявъ рыцаря подъ руки они подняли его съ сдла и предложили ему помочь герцогин сойти съ ея коня. Донъ-Кихотъ въ ту же минуту поспшилъ къ герцогин, но посл долгаго упрашиваніи съ одной и отказа съ другой стороны, сіятельная дама настояла на томъ, чтобы ей помогъ сойти съ коня мужъ ея, считая себя недостойной обременить славнаго рыцаря такой безполезной тягостью, какъ она. Слзши съ коней, хозяева и гости вошли въ большой, передній дворъ замка герцога, гд дв прелестныя камеристки накинули Донъ-Кихоту на плечи дорогую, багряную эпанчу. Въ ту же минуту галлереи наполнились слугами, привтствовавшими прибытіе въ замовъ рыцаря. «Привтствуемъ прибытіе цвта странствующаго рыцарства», восклицали они, обливая Донъ-Кихота и хозяевъ замка дорогими духами. Видя, что его принимаютъ въ замк герцога совершенно такъ, какъ принимали въ рыцарскихъ книгахъ рыцарей временъ минувшихъ, восхищенный Донъ-Кихотъ впервые кажется почувствовалъ себя истиннымъ, а не воображаемымъ странствующимъ рыцаремъ. Санчо же какъ будто приросъ къ юбкамъ герцогини и вошелъ вмст съ нею въ замокъ. Совсть однако скоро напомнила ему о покинутомъ имъ осл, и оруженосецъ, замтивъ вблизи какую-то почтенную дуэнью, сказалъ ей: «сударыня, госпожа Гонзалесъ, или позвольте узнать, какъ зовутъ вашу милость»?