Гарики на все времена (Том 1)

881

Сегодня евреи греховны совсем не своей бухгалтерией, а тем, что растленно духовны в эпоху обжорства материей.

882

Кто шахматистом будет первым, вопросом стало знаменитым; еврей еврею портит нервы, волнуя кровь антисемитам.

883

Верю я: Христос придет! Вижу в этот миг Россию; слышу, как шумит народ: «Бей жидов, спасай Мессию!»

884

По ночам начальство чахнет и звереет, дикий сон морозит царственные яйца: что китайцы вдруг воюют, как евреи, а евреи расплодились, как китайцы.

885

Перспективная идея! Свежий образ иудея: поголовного агрессора от портного до профессора. Им не золото кумир, а борьба с борьбой за мир; как один — головорезы, и в штанах у них обрезы.

886

Везде, где есть галантерея или технический прогресс, легко сей миг найти еврея с образованием и без. А слух — отрадный, но пустой, что ихний фарт покрылся пылью, навеян сладкою мечтой однажды сказку сделать былью.

887

Свет партии согрел нам батареи теплом обогревательной воды; а многие отдельные евреи все время недовольны, как жиды.

888

У власти в лоне что-то зреет, и, зная творчество ее, уже бывалые евреи готовят теплое белье.

889

В российской нежной колыбели, где каждый счастлив, если пьян, евреи так ожидовели, что пьют обильнее славян.

890

В метро билеты лотереи! Там, как осенние грачи, седые грустные евреи куют нам счастия ключи.

891

Раскрылась правда в ходе дней, туман легенд развеяв: евреям жить всего трудней среди других евреев.

892

Случайно ли во множестве столетий и зареве бесчисленных костров еврей — участник всех на белом свете чужих национальных катастроф?

893

Не в том беда, что ест еврей наш хлеб, а в том, что, проживая в нашем доме, он так теперь бездушен и свиреп, что стал сопротивляться при погроме.

894

Как все, произойдя от обезьяны, зажегшей человечества свечу, еврей имеет общие изъяны, но пользуется ими чересчур.

895

Любая философия согласна, что в мире от евреев нет спасения, науке только все еще не ясно, как делают они землетрясения.

896

Изверившись в блаженном общем рае, но прежние мечтания любя, евреи эмигрируют в Израиль, чтоб русскими почувствовать себя.

897

Новые затеявши затеи и со страха нервно балагуря, едут приобщаться иудеи к наконец-то собственной культуре.

898

Евреев не любит никто, кроме тех, кто их вообще не выносит; отсюда, должно быть, родился наш смех и пляски на скользком откосе.

899

Об утечке умов с эмиграцией мы в России нисколько не тужим, потому что весь ум ихней нации никому здесь и на хер не нужен.

900

Вечно и нисколько не старея, всюду и в любое время года длится, где сойдутся два еврея, спор о судьбах русского народа.

901

Всегда еврей легко везде заметен, еврея слышно сразу от порога, евреев очень мало на планете, но каждого еврея — очень много.

902

Есть тайного созвучия привет в рифмованности вечности и мига. Духовность и свобода. Свет и цвет. Россия и тюрьма. Еврей и книга.

903

Когда российский дух поправится, вернув здоровье с ходом времени, ему, боюсь я, не понравится, что часть врачей была евреями.

904

Христос и Маркс, Эйнштейн и Фрейд — взрывных учений основатели, придет и в будущем еврей послать покой к ебене матери.

905

Что ели предки? Мясо и бананы. Еда была сыра и несогрета. Еврей произошел от обезьяны, которая огонь добыла где-то.

906

Евреи, чужую культуру впитав и творческим занявшись действом, вливают в ее плодоносный состав растворы с отравным еврейством.

907

Евреи размножаются в неволе, да так охотно, Господи прости, что кажется — не знают лучшей доли, чем семенем сквозь рабство прорасти

908

По всем приметам Галилей (каким в умах он сохранился) был чистой выделки еврей: отрекся, но не изменился.

909

Еще он проснется, народ-исполин, и дух его мыслей свободных взовьется, как пух из еврейских перин во дни пробуждений народных.

910

Усердные брови насупив, еврей, озаряемый улицей, извечно хлопочет о супе, в котором становится курицей.

911

Евреи лезут на рожон под ругань будущих веков: они увозят русских жен, а там — родят большевиков.