Гарики на все времена (Том 1)

719

В России так нелепо все смешалось и столько обратилось в мертвый прах, что гнев иссяк. Осталась только жалость. Презрение. И неизбывный страх.

720

Россия тягостно инертна в азартных играх тьмы со светом, и воздается лишь посмертно ее убийцам и поэтам.

721

Какая из меня опора власти? Обрезан, образован и брезглив Отчасти я поэтому и счастлив, но именно поэтому — пуглив.

722

Наши мысли и дела — белее снега, даже сажа наша девственно бела; только зря наша российская телега лошадей своих слегка обогнала.

723

Духовная основа русской мощи и веры, нрав которой так неистов, — святыней почитаемые мощи крупнейшего в России атеиста.

724

В рекордно краткий срок моя страна достигла без труда и принуждения махрового цветения гавна, заложенного в каждом от рождения.

725

Система на страхе и крови, на лжи и на нервах издерганных сама себе гибель готовит от рака в карательных органах.

726

Еще настолько близко к смерти мы не бывали, друг и брат. Герой-стратег наш глобус вертит, а сокращенно — Герострат.

727

То ли такова их душ игра, то ли в этом видя к цели средство, очень любят пыток мастера с жертвой похотливое кокетство.

728

Из гущи кишения мышьего, из нашего времени тошного глядится светло и возвышенно героика хищного прошлого.

729

Нет, не скоро праздновать я буду воли и покоя светлый час; тлеющий фашизм остался всюду, где вчера пылающий погас.

730

Нет, я не лидер, не трибун, с толпой взаимно мы прохладны; те, кто рожден вести табун, должны быть сами очень стадны.

731

Чувствуя нутром, не глядя в лица, пряча отношение свое, власть боится тех, кто не боится и не любит любящих ее.

732

Господи, в интимном разговоре дерзкие прости мои слова: сладость утопических теорий — пробуй Ты на авторах сперва.

733

Ох, и смутно сегодня в отчизне: сыро, грязь, темнота, кривотолки; и вспухают удавами слизни, и по-лисьи к ним ластятся волки.

734

Должно быть, очень плохо я воспитан, что, грубо нарушая все приличия, не вижу в русском рабстве неумытом ни избранности признак, ни величия.

735

Я часто вижу, что приятелям уже не верится, что где-то есть жизнь, где лгать — не обязательно, и даже глупо делать это.

736

В первый тот субботник, что давно датой стал во всех календарях, бережно Ильич носил бревно, спиленное в первых лагерях.

737

Не в том беда, что наглой челяди доступен жирный ананас, а в том, что это манит в нелюди детей, растущих возле нас.

738

Для всех у нас отыщется работа, всегда в России требуются руки, так насухо мы высушим болота, что мучиться в пустынях будут внуки

739

Лишь воздуха довольно колыхания, чтоб тут же ощутить неподалеку наличие зловонного дыхания, присущего всевидящему оку.

740

Я, друг мой, в рабстве. Не печалься, но каждый день зависит мой от гармоничности начальства с желудком, жопой и женой.

741

Есть явное, яркое сходство у бравых моих командиров: густой аромат благородства сочится из ихних мундиров.

742

К начальству нет во мне симпатий, но я ценю в нем беспристрастно талант утробных восприятий всего, что живостью опасно.

743

Можно в чем угодно убедить целую страну наверняка, если дух и разум повредить с помощью печатного станка.

744

Смотрю, что творят печенеги, и думаю: счастье для нации, что русской культуры побеги отчасти растут в эмиграции.

745

Висит от юга волосатого до лысой тундры ледяной тень незабвенного усатого над заколдованной страной.

746

Кошмарней лютых чужеземцев прошлись по русскому двору убийцы с душами младенцев и страстью к свету и добру.

747

Если в мизерном составе чувство чести и стыда влить вождям, то страх представить их мучения тогда.

748

Теперь любая революция легко прогнозу поддается: где жгут Шекспира и Конфуция, надежда срамом обернется.

749

Себя зачислить в Стены Плача должна Кремлевская стена: судьбы российской неудача — на ней евреев имена.

750

Где вся держава — вор на воре, и ворон ворону не враг, мечта о Боге-прокуроре уныло пялится во мрак.

751

Египет зарыдал бы, аплодируя, увидев, что выделывает скиф: мы создали, вождя мумифицируя, одновременно мумию и миф.