Химера, дитя Феникса

— Мать Сыра Земля, Отец Грозное Небо, дайте сил защитить Ваше имя и честь. Не убоюсь Я ворога своего и чужих ложных богов.

Глава 19. Суд Богов

Рагнар шёл прямо на меня, без уловок и финтов, видно было, насколько он уверен в своих силах. Рука крепко сжимала кривую саблю, в глазах — безумие и предвкушение скорой крови.

— Рагнар, назад! Это наш главный груз, без него нас не ждут! — выскочивший из трюма Роман быстро сориентировался в обстановке и нависшей угрозе.

— Уйди, Корабельщик, то Суд Богов, твоей власти нет более.

— Бунт на корабле? Я за то тебя повешу на рее! — распалялся Роман.

— Оспорить Бога, может только Бог, а ты — Люд.

— Я беру на себя его право поединщика. Бейся со мной! — тянясь к оружию, произнёс Ушкуйник.

— Ты не нужен Одину и Фрее, лишь только этот Светоч. В сторону!! — крикнул Рыжебородый, остальная команда оттеснила Корабельщика к корме, удерживая от вмешательства. Княжьи вои смиренно ждали, пресечь Суд — для них недопустимо.

Я вспоминал всё, что знаю о силе Светочей. Заговор на инструмент, вспышка, зрение чрез расстояние, предугадывание и чуйка, как заборонить ворога. И свой собственный отвод глаз. Взглянув на Рагнара Даром, начал искать способы выжить и исполнить наказание. Руки в шрамах и слегка трясутся, на фалангах синие пятна, то болезнь старая и затяжная. Правый глаз болезненного цвета, значит, будем держаться с левой стороны; волочит ногу, но травмы нет, потому Я понял, что это уловка. Кончик сабли дёрнулся, и почуял, что удар будет сверху вниз. Отстранился на пол шага, тут же пролетело лезвие в то место, где ещё миг назад была моя голова. Рука с саблей потянулась назад, а Я принялся по кругу читать молитвы во Славу Матери и Отца.

— Где же твой приговор? Отрыжка бесова, бейся!! — распалялся противник.

Перехватив нож обратным хватом, смотрел прямо в глаза. Рагнар сощурил больной глаз и повёл ногой. Мне пришлось спешно прыгать назад, спасаясь от широкой дуги удара.

— Скачешь знатно, как козломордые на скалах. Ну же, нападай, щенок, дам тебе фору в удар, клянусь Одином не буду препятствовать.

— Богом лжецов и висельников? Поклянись Тором и Фреями. Твои слова пусты иначе, — усмехнулся Я.

— Умен, как я погляжу. Аргг-ххх! — прорычал Главный помощник и стал часто бить саблей, глубоко заваливаясь при ударах.

— Мать Сыра Земля, укрой, обереги. Отец-Небо, дай силу одолеть супротивника, — шептал Я молитвы, выжидая время для удара. Неожиданно задул сильный ветер мне в спину, чуть не опрокинул меня, небо заволокло тёмными тучами. Раскатился гром.

— Один здесь, а где твои ложные боги? — прыгнув вперёд, замахиваясь для удара, проорал потомок Скандинавии. Шаг за шагом мореман подводил меня к борту корабля. Широко размахивая саблей, пресекая мои попытки выскочить из ловушки. Уперевшись лопатками в морёный брус, Я ждал удара.

— Во славу Одина! — быстрый удар справа, что должен был раскроить мне череп, остановило ребро навешанных Щитов. Тяжёлая сабля крепко застряла в нем. Я прыгнул вперёд с ножом, метя в правый глаз, что-то подобное от меня ожидали, потому подарок Мирко порезал только щеку, а меня отправила на доски оплеуха. Лодку стало качать, ветер трепал и рвал паруса, но все заворожено смотрели на битву двух последователей чужих Богов, удерживая и не слушая приказов Романа. При падении Я выронил оружие и теперь остался с голыми руками против здоровяка с саблей. Рагнар проводил моё падение радостным окриком, схватился за черен (рукоять) двумя руками и потянул на себя. Затрещал щит, пуская длинную трещину поперёк себя. Через борт ударила большая волна, расплескав Иртыш по палубе. Вырвав лезвие из щита, окончательно его сломав, мореман оступился и, поскользнувшись на луже, упал на спину, приложившись об морёную древесину палубы. Я не стал мешкать и терять такую удачу, ухватив двумя руками голову Рагнара, пытался свой гнев из-за богохульства передать через Дар, памятуя свой опыт с Курвой в Городище. Моя Воля и ощущение правоты переполняли меня. Я выжигал глаза и мозг отчаянно вопящего рыжебородого. Из последних сил мореман махнул саблей, приложив меня по плечу. От удара Я опрокинулся оземь, тяжело дыша, схватившись за покалеченную конечность. Тяжело поднимался Старший помощник, упираясь саблей об палубу. Развернувшись ко мне, прокричал:

— Где ты, тварь! Покажись! Бейся честной сталью, а не колдовскими вывертами. Только ты и я!

Не услышав ответа, стал махать вслепую, пытаясь распознать мои шаги или голос. Подобрав нож левой рукой, Я побежал на врага, бесшумно ступая мягкими сапожками. В последний миг ослепленный что-то услышал и задрал вверх отточенную сталь, а Я всадил нож по самое огниво (крестовина) в незащищенную бронькой подмышку. Вырвал остриё и с трудом успел отскочить от удара. Отойдя от раненого на пару шагов, Я молча смотрел, как вытекает из него жизнь.

— Оо-оо-диин, я иду к тебе!!!

Разбежавшись, как следует, саданул плечом в тело подранка. От удара он оступился, сделав два неуклюжих шага назад. Я повторил свой приём ещё дважды, пока умирающий, но не побеждённый Рагнар, не перевалился за борт, плюхнувшись в свинцовые волны Иртыша. Заглянув в воду, увидел, как на большой скорости к телу летят кривые плавники чертей.

— Мать Сыра Земля, благодарю, что уберегла, Отец Грозное Небо, славлю имя твоё! — прошептал молитву, а вслух добавил. — Судилище окончено, приговор привёл в исполнение Младший Септ, Светоч Босик, — громко и с уважением к своей службе произнес Я.

Дойдя до Адель, схватил миску и отправился в трюм. Ведьма поспешила за мной.

— Зачем ты так? Теперь они будут тебя бояться, а чего Люд боится, то пытается уничтожить, так во все времена было и будет, — шёпотом произнесла Адель.

— Я не мог позволить хулить моих Богов, и он не на пустом месте ко мне привязался. Ему зачем-то нужно было меня задеть и вызвать на ристалище. Когда Я заходил на борт, неприязни от него не видел. Это случилось или во время разгрузки, или сразу после переволока.

— С ним немного говорил вой с косичками на бороде на берегу. Но после тризны Василия я его не видела. — Произнесла Дева и передала мне весло. Я принялся за остывшую еду.

Доев, вытер ложку и отдал своей сестре по неволе.

— Иди, ты должен показаться на глаза. Заодно посуду отнесёшь.

— Почему ты решила, что это важно?

— Столько времени прошло, а никто в трюм не спустился. Либо задумали что-то, либо не могут принять решение. Будь там и разверни в свою сторону.

— Мудрую Деву мне Боги послали. Быть посему. — Хлопнув по коленке здоровой рукой, Я собрал тарелки и стал подниматься на палубу. Роман отдавал приказы, сопровождая каждый ругательствами.

— Дойдём до Оби, ищите себе другую Ладью, где вам будет позволено Корабельщика пустым местом считать. Ветер рвёт паруса, Корабль кренит, а они глаза вылупили на ристалище вместо того, чтобы травить концы. Бегом, сонные жужелицы!!

Я шёл к грузному повару, что отмывал посуду речной водой, складывая в ящик отмытое. Бегающие по приказу Ушкуйника мореманы, натыкаясь на меня, почтительно кланялись и обходили загодя.

— Благодарю за уху, очень сытно и вкусно. Поистине княжье блюдо.