Испытание огнем

Его глаза расширились — чёрные зрачки как будто проглотили радужку. Всего на секунду. Но этого хватило. А потом на его лице наконец появилась эмоция — лёгкое недоумение, сменившееся чем-то вроде уважения. Он медленно достал из кармана серебряный портсигар, достал сигарету, но не закурил, просто покрутил между пальцев.

— Ты хоть понимаешь, с кем связался, внучек? — он произнёс это почти с сожалением, одновременно сминая сигарету в своей обожжённой ладони. Табак посыпался на пол, смешиваясь с пылью у порога.

Я ухмыльнулся, глядя ему в глаза:

— Вот завтра и узнаю.

Дверь я закрыл, не дожидаясь его ответа. Через толщину дерева почувствовал, как он замер на месте на несколько долгих секунд. Потом послышались тяжёлые шаги и звук закрывающихся дверей лифта.

Я прислонился к косяку, вдруг ощутив всю тяжесть собственного блефа. Какого хрена я несу? Но монтировка холодом проступала через ткань, напоминая: иногда старые методы работают гораздо лучше новых. Хотя бы потому, что в них верят такие вот бородатые мажористые дровосеки в дорогих пиджаках.

Когда я вернулся в кухню, Нина Семёновна дрожащими руками разливала по фарфоровым стаканам свежий чай. Чайник подрагивал, цепляясь за стенки посуды.

Глава 11. Проверка на дороге

Я тяжело опустился на прохладное сиденье «Калины», ощущая, как потная спина прилипает к потёртой ткани обивки. Задумчиво провёл ладонью по рулю. В салоне пахло бензином, старым кожзамом и едва уловимым металлическим запахом — возможно, от нагретой на солнце приборной панели.

Никак забрался на переднее пассажирское сиденье, когти цокнули по пластмассе. Поворочался, устраиваясь поудобнее. Даже попытался что-то рыть одной лапой, но быстро бросил это занятие, внимательно уставившись на меня.

— Домой вроде рано, — ответил я ему на незаданный вопрос.

Заметил, как шерсть на загривке слегка приподнялась, когда повернул ключ зажигания. Двигатель легко завёлся. Петляя между выбоин, я выехал на проспект.

Вечернее солнце, пока ещё висящее над крышами, било в глаза, заставляя щуриться. Я опустил солнцезащитный козырёк — на нем болталась старая записочка от Кати: "Не забудь купить хлеб".

— Вот кстати, да. Надо к вечеру придумать что-то с ужином, — вслух сказал я. Вспомнил о Кате, прижался к обочине и остановился. Вынул телефон и набрал её номер. Хватать трубку после первого же сигнала было не в её привычках, поэтому я спокойно ждал.

Именно в этот момент в зеркале заднего вида мелькнули синие огни.

Быстро осмотрелся — никаких запрещающих стоянку знаков не было.

— Ну что вам - то от меня нужно, — пробормотал я, ощущая, как в животе неприятно похолодело.

Полицейская машина остановилась в метре позади. Я успел заметить, как один из сотрудников что-то сказал в рацию, прежде чем оба вышли.

Высокий полицейский, лет сорока, с аккуратно подстриженными седеющими висками, подошёл к водительской двери и постучал в окно. Его напарник, коренастый мужчина с усталым лицом, держащий автомат наперевес , зашёл спереди и остановился у лобового стекла с моей стороны.

— Добрый вечер. Старший лейтенант полиции Романов, — произнёс первый ровным, скучным профессиональным тоном. Его голос звучал спокойно, но в уголках глаз читалась настороженность.

Я опустил стекло полностью.— И вам здравствовать.

— Ваши документы, пожалуйста. Водительское удостоверение и технический паспорт транспортного средства.

Мои руки автоматически потянулись к внутреннему карману.

Никак приподнял голову, его влажный нос дёрнулся, улавливая запахи. Пёс не рычал, но его глаза не отрывались от фигур полицейских.

Я заметил, как взгляд старшего лейтенанта скользнул по моей руке, туда, где на ладони была метка.

— Ши-тцу? — неожиданно громко спросил второй сотрудник, указывая подбородком на Никака.

—Дворняга, — ответил я, передавая документы, — Просто похож слегка.

Старший лейтенант Романов взял права аккуратно, кончиками пальцев, словно боясь испачкать руки. Он внимательно изучил фотографию, затем посмотрел на меня, сравнивая черты лица.

— Каримов Станислав Маратович... Ну хорошо. Вы кого-то мне напоминаете. Громов Роман Юрьевич вам не родственник случайно?

В салоне стало тихо. Даже Никак замер.

— Брат, — осторожно ответил я. В горле резко пересохло, будто я вдохнул воздуха из духовки. Похожим на него я точно не был.

— Очень хорошо, — повторил полицейский и как бы случайно бросил короткий взгляд на своего напарника.

— Страховой полис ОСАГО покажите, пожалуйста.

Я кивнул и полез в бардачок. Повозился, нашёл, начал тянуть бумагу на себя, несколько квитанций выпали на пол. Наклонился, чтобы подобрать их, а выпрямляясь заметил, что второй сотрудник обошёл автомобиль и внимательно рассматривает салон через боковые окна.

— Вот страховка, — я протянул слегка помятый листок.

Полицейский развернул его, проверил даты.— Прописка у вас московская?

— Да.

— Предъявите паспорт, пожалуйста.

Никак вдруг вскочил на своём сиденье и резко ткнулся носом в боковое стекло, как будто что-то почуял. В этот момент у полицейского зазвонил телефон — странная мелодия, напоминающая пожарную сирену.

Я достал паспорт и передал его Романову.

Когда он брал мой паспорт, рукав форменного пиджака чуть приподнялся, открывая странный шрам, будто кто-то выжег на его запястье цифру семь.

Минуту примерно длилась тишина, прерываемая только шелестом плотных страниц и тяжёлым дыханием собаки.

— Все в полном порядке, - наконец сказал старший лейтенант, возвращая документы. Его голос звучал ровно, но в глазах читалось что-то невысказанное. Выглядел он невероятно довольным. — Извините за беспокойство.

Полицейский протянул мне документы — его ноготь на мизинце был неестественно длинным. Под ним виднелось что-то чёрное, как будто он сегодня ковырялся в земле. Или в угле.

— Ничего страшного, — автоматически ответил я, принимая стопку.

Когда полицейские отошли, я опустил голову, делая вид, что раскладываю бумаги по местам. В боковое зеркало увидел, как второй сотрудник, стоя у своего автомобиля, достал телефон и начал набирать номер.