Книга чародеяний

Комната покачнулась. Адель одновременно хотела и не хотела знать. Судя по тому, как Арман сжал её локоть, он тоже догадался, но что чувствовал — она сейчас не поняла: пыталась разобраться в самой себе. Странно, но её тело заполнял не гнев, а что-то ещё… первобытный ужас, какого она не испытывала с самого детства.

— Хватит! — прикрикнул Берингар. Стефан застыл, не набрав до конца следующую дату. Адель тихо и медленно выдохнула, в этот миг она была готова извиниться перед Берингаром за что угодно. Он на неё даже не смотрел. — Благодарю вас, мастер, это была отличная демонстрация прошлого. Уверен, это будет одна из интереснейших глав книги. Меня интересует кое-что ещё…

— Что же это? — спокойно спросил Стефан. Адель пристально следила за ним: хотел ли часовщик причинить им с братом боль или нет? Посмотреть на реакцию ради забавы или показать бедным детям правду? Что из этого больше похоже на него? Арман, может, знает… Арман смотрел на мастера с напускной грустью, но Адель чувствовала, как он напряжён.

— Будущее.

Ответ Берингара отвлёк всех, и все были удивлены, кроме мастера.

— Вам не понравится мой ответ, — предупредил Стефан. — Мои часы совершенны — несовершенно само время. Понимаете ли, то, что ещё не случилось, им неподвластно. Самая точная область — это прорицание, и то вы знаете, какие ошибки допускают оракулы. Не сами пророчества, а ясновидцы, которые такие же люди, как мы с вами…

— Однако? — не сдавался Берингар. — Я уверен, что вы нашли какое-то решение.

— Не совсем, — вздохнул Стефан. Он казался польщённым, но на самом деле был разочарован в себе: ну как же, не смог совладать со временем. — Мои часы… они не могут показать вам то, что будет именно с нами. Я был уверен, что могут, но… один маг-теоретик, уже покойный, к сожалению, доказал мне, что это не так. Пока мы живы, мы влияем на судьбу, а часы покажут лишь то, чего с нами точно не будет. Разные варианты будущего, которое случится не с нами…

— Другие миры? — недоверчиво хмыкнул Милош. — Как-то это, знаете…

— Не другие миры! Мир один, и он наш, — отрезал Стефан. Как и все колдуны, упоминать Рай или Ад он любил только для красного словца. — Но варианты развития мира — разные, вы понимаете? Что-то, что произойдёт не с нами и не по нашей воле.

— И как же вы доказали это? — удивился Арман. Свободной рукой он придерживал сестру за плечи, хотя в этом уже не было необходимости. — Вы ведь не можете убедиться, что на самом деле будет, а чего — не будет.

— А вот и нет! — на этот раз мастер просиял глазами. — Смотрите!

Он снова ввёл дату сожжения Жанны Д’Арк. Покорный циферблат показал то же самое, и мастер добавил:

— Теперь — смотрите сюда.

Новая дата была заоблачной для Адель — шутка ли, несколько веков вперёд. Стефан запустил стрелки, и… их взору явился замок, в просторном дворе которого копошились подростки, почти ещё дети. Их было много, они носили разноцветные полосатые шарфы поверх одинаковых тёмных мантий. Вот раздался свист — иногда через чудо-циферблат Стефана прорывались одиночные звуки — и дети уселись на мётлы. Кто-то смог взлететь, кто-то — нет. Один мальчишка, самый неуклюжий, потерял контроль и взвился слишком высоко…

— Это маги, — пробормотал растерянный Милош. — Но мы ведь знаем, что магов больше не будет.

— Если верить слову Стефана и слову волхвов, это не наше будущее, — отстранённо заметил Берингар. Он тоже был впечатлён увиденным. — То есть?..

— А теперь — смотрите! — мастер был полон решимости ответить на вопрос Армана. Он сбросил стрелки, остановил механизм, а потом снова завёл его на ту же далёкую дату.

Однако теперь, несмотря на историю с Жанной, циферблат показал совсем другое. Дом, сад, дерево, на верхних ветвях сидит мальчишка с каким-то механизмом, совершенно незнакомым Адель. Таких механизмов было чудовищно много, и она не знала ни одного — они передвигались, мерцали и, возможно, жужжали, но ни одно из них не источало пара и не показывало многочисленных шестерней. В какой-то момент в кадр попал кот — попал и тут же исчез.

— Хотите сказать…

— Да, да! Вы понимаете? Они никогда не показывают одно и то же! — вскричал Стефан. — Наше будущее не определено, но это — точно будущее, значит, оно не наше — каждый раз не наше и каждый раз новое!

— Наш ли это, прошу прощения, мир? — переспросил скептически настроенный Милош.

— Наш. Увы, здесь и сейчас не было никаких доказательств… но в прошлый раз я точно знал, что вижу Пруссию… — бормотал Стефан, возясь со стрелками. — Ах, заели… слишком много всего.

— Пожалуйста, ещё один раз, — настоял Берингар. Ошарашенная Лаура, поражённый Арман, недоверчивый Милош… немой писарь. Сейчас Адель понимала их всех.

И Стефан показал. Та же дата, то же будущее — не их будущее, чужое. То, что могло произойти, а могло и не произойти; то, что случилось бы, не исторгни волхв с вишнёвой косточкой своё проклятое пророчество. В полутёмной комнате за столом сидел человек и писал, изредка обмакивая перо в чернильницу. Больше ничто не отвлекало, и Адель смогла рассмотреть всё — во всяком случае, она разглядела эту сцену лучше, чем детей, и теперь пыталась разобрать, что пишет темноволосый мужчина на длинном свитке. Она не знала этого языка, но многие слова совпадали с французским, и Адель прочла на одном листке, что был повёрнут к молчаливой публике: «…из этого вытекает, что магия заставила нас расслабиться. Всемогущество, упомянутое мною абзацем выше, всего лишь иллюзия, порождённая близостью мира людей…»

— Простите, а ваши часы точно не ошибаются? — Милошу не давало покоя увиденное, и он пристал к мастеру. — Не может такого быть. Почему это ясновидцы неправы? И почему вы уверены, что циферблат показывает нам разное будущее? Вы выбираете время, но не место. Эти три сцены вполне могли располагаться, скажем, в соседних странах.

— В самом деле, — медленно проговорила Лаура, — в тот день вряд ли только казнили Жанну, а часы выбрали её.

— Я не могу повторить все свои изыскания при вас! — возмутился Стефан. — Я пробовал много раз, пробовал на ближайшем будущем, сверял города и страны, и ни разу, слышите, ни разу…

Адель продолжала смотреть до тех пор, пока картинка на померкла. В последний момент пишущий отвлёкся и, чуть подняв голову, посмотрел исподлобья прямо на неё, сквозь время и волшебный циферблат. Так бы она сама подняла голову, если б в комнате кто-то шумел. Адель невольно отступила на полшага, поражённая тем, что её словно… увидели, но как? Это ведь невозможно… Затем всё пропало — она снова глядела на стрелки часов. Неподвижные.

— Я не могу настраивать ещё и место, это делается по велению души заказчика! Знаете, тот историк, который хотел посмотреть на гладиаторов, пришёл и увидел гладиаторов, и успокоился, а вы!

— Ну, знаете, это могло быть где угодно…

— Часы выбирают магию!

— А вот это аргумент, — вмешался Арман, встав на защиту мастера. — Слушайте, он может быть прав. Возможно, часы в самом деле выбирают место, где происходит что-то важное для нас с вами. И во всех… вариантах будущего мы видели волшебников, хоть они и выглядели весьма по-разному. Историк хотел гладиаторов и получил их, нам показывали всё, связанное с магией в указанные даты.

— Это не доказывает, что часы верны, — упёрся Милош.