Мальн. Наследие древних

Люди сели за стол, но мальны продолжили стоять у окна. Финн кивнул на стул, но Стейн покачал головой. Он устал сидеть, как и Райя.

Стейн вздохнул и без лишних эмоций подробно все рассказал. О том, как в первый раз заметил изумрудный свет в глазах Гелиена и перемены в поведении, о тайных собраниях за спинами близких, об уничтожении Северного леса и решении мальнийского короля вернуть себе Оглам.

– Это все меняет, – обратился Ларен к Финну, подбородком указывая на Стейна. – Если мальны захватили Хадингард, наше войско бессильно против них. Мы готовились к войне с людьми, а не с королем Мальнборна.

Стейн повернулся к Финну, испытывая странное чувство вины за каждое следующее слово:

– Он ждет тебя. Будет ждать только тебя. Я видел блеск в его глазах. Для Гелиена это просто игра. Если бы ему нужна была власть в Хадингарде, он бы заставил королевский Совет избрать новую династию.

– Рано или поздно ее выберут, – неуверенно возразил Эрик.

– Да, – согласился Стейн. – Но пока потомок Деарсенов здесь, мы хотя бы выиграем немного времени для старейшины Хэварда.

– И что дальше? Король мальнов остановится, когда вернет Оглам? – вмешался в разговор незнакомый мужчина.

– Стейн, это Матс, он был капитаном королевской гвардии Хадингарда и…

– Наставником Гелиена, – перебил Эрика Стейн, вспомнив все, что рассказывал Гелиен о своем учителе.

– Видать, парню не особо требовались мои уроки, – невесело хмыкнул Матс и провел рукой по подбородку. – Он остановится?

Стейн нахмурился, раздумывая над ответом.

– Боюсь, что нет. Когда закончилась древняя война, Мануса Мальнсена выбрали верховным королем Оглама. Ему присягнули девять государств: разумеется, сами мальны на севере, пять королевств людей на западе, а ныне единое государство Хадингард. Речной народ на востоке, теперь именуемый Дартхоллом, перебрался на северо-восток континента. Как и пустынники, владевшие центром Оглама. Они ушли далеко на юг. И уже давно зовутся Солнумом. Смерглы на юге Оглама не склонили колено, но признали власть Мануса и поклялись не покидать свои гиблые края. Гелиену нужны не просто земли, он хочет, чтобы потомки древних династий исполнили клятву, данную предками.

Эрик поморщился, будто только сейчас начал все осознавать. Он наклонился вперед и так сильно сжал край стола, что на его шее вздулись вены.

– Я должен с ним поговорить, – отчеканил он каждое слово.

– Нет, – настойчиво сказал Стейн. – Это ничего не даст. Единственная, кто по какой-то причине ему не безразлична, – это Арэя. Гелиен дорожит женой, но даже ее слушать не станет.

– Мне надо сообщить отцу и предупредить Дартхолл. Хотя что они могут… – сказал Ларен, поднявшись из-за стола.

Повисла тяжелая тишина. Все они обдумывали услышанное, а Стейн отвернулся к окну, пытаясь сквозь морозные узоры и темноту разглядеть очертания внутреннего двора.

В зал вошли принцесса Лита и Кая, прерывая затянувшееся молчание. При виде Стейна и Райи у них вытянулись лица.

– Что происходит? – спросила Лита, стремясь восстановить дыхание. Видимо, она сюда бежала.

Финн сразу отодвинул кресло и встал на ноги. Он приблизился к принцессе и будто хотел взять ее за руку, но передумал.

– Я расскажу чуть позже. Как Адела?

Ларен резко повернулся к сестре.

– Лихорадка, – ответила она и закусила нижнюю губу. – Лекарь пытается сбить жар. Брат, ее сейчас лучше не переносить. Зачем было отправлять Аделу в свои покои? Отцу это не понравится.

Ларен пожал плечами, стараясь вложить в этот жест как можно больше равнодушия, но напрягшееся тело выдавало его с головой.

– Мои комнаты лучше отапливаются, там несколько очагов. Финн, Адела все время проводила в покоях? Нужно поговорить со слугами. Она могла отказываться от постоянной помощи и мерзнуть по ночам.

– Ты никак беспокоишься, братец, – достаточно громко сказала Лита, скривив губы в легкой усмешке.

Ларен предостерегающе зыркнул на сестру и с недовольством на лице ответил:

– Адела – наша гостья и, следовательно, находится под моей защитой.

– Ну-ну, – насмешливо протянула принцесса.

– Лита… – Ларен раздраженно сжал губы.

– Ты прав, братец. Я попрошу подготовить для тебя другие покои, но отцу это не понравится. – Лита слегка улыбнулась и откинула за спину длинные волосы.

Стейн громко кашлянул, привлекая внимание.

– Ваше Высочество? – Он чувствовал, что к Ларену лучше не обращаться сейчас на «ты», понимал, что в его нынешнем положении придется проявить учтивость. – Райе нужен отдых, мы практически не спали в дороге.

Стейн обеспокоенно посмотрел на девушку, которая едва держалась на ногах. Темные круги под глазами становились все заметнее, а взгляд временами стекленел.

– Разумеется. Поужинайте здесь, а сестра распорядится, чтобы вам подготовили покои.

Лита кивнула и направилась к выходу.

– Благодарю, – сказал Стейн.

– Почему ты помогаешь нам? – вдруг громко спросил Ларен. Он встал так, словно ждал нападения: ноги на ширине плеч, тело наклонено вперед. Воин в нем явно был сильнее принца. Эта фраза, да и боевая стойка, сбивали с толку. Даже Лита замерла у двери.

Стейн сразу взял себя в руки, погасив раздражение, и сделал вид, что обдумывает заданный вопрос, хотя на самом деле решал, стоит ли говорить правду.

– Я не маг. Помочь нашему королю могут только старейшины. Но я могу попытаться спасти то, что ему дорого. Алвис и Арэя пробуют сдержать Гелиена, но если встанет выбор, то они всегда выберут мальнов. – Стейн сказал лишь часть правды.

– А ты не выберешь?

– Я предпочитаю не выбирать.

Ларен приподнял брови.

Райя наконец-то решила присесть, устало откинувшись на спинку кресла, но, как и все, сосредоточила внимание на Стейне.

– Я тебе не верю. Ты что-то скрываешь, – гнул свою линию Ларен. Его лицо превратилось в ледяную маску, однако временами на нем проступало прежнее недоверие. – Можешь и дальше прятать истинные мотивы, но ты – мальн, и я сомневаюсь, что названная тобою причина способна толкнуть на столь опрометчивый шаг.

Стейн устало потер лицо ладонями, а затем, посмотрев на Райю, задал вопрос королю Хадингарда:

– Финн, ты прожил с мальнами не один месяц. Скажи мне, какого цвета глаза у светлорожденных?

Финн непонимающе покачал головой, но на вопрос ответил:

– Серые или серо-голубые в основном. Бывают голубые, но редко.

– Темнорожденных ты знал меньше, но замечал, какого цвета у них радужки? – задал следующий вопрос Стейн, присаживаясь в одно из мягких кресел.

На лице Финна отразилось недоумение, но он снова ответил, заняв место за столом.