Мальн. Наследие древних

– Пойми меня правильно, – продолжил правитель Аланты. Его голос изменился, стал жестче. – Я бы хотел отложить свадьбу. Вы будете помолвлены, а я исполню обещание и отправлю армию Аланты в Хадингард. Но это война, сынок. Если по воле духов ты не вернешься, я бы не хотел, чтобы дочь осталась вдовой. Даже если вы поженитесь здесь, она останется некоронованной, и ваш Совет ее не примет.

Финн обдумывал его слова. Подобные условия не пришлись ему по душе.

«Не время спорить с королем Аланты», – твердил себе Финн.

– Хорошо, Ваше Величество.

Ленрис как-то болезненно улыбнулся.

– Иди спать, мой мальчик, уже поздно. Вы все устали. Завтра Ларен начнет подготовку к походу. И конечно, мы обсудим будущую свадьбу.

Финн покинул малый зал. Слова короля о Ларене не давали покоя. «Есть вещи, которые я не умею прощать», – всплыли в памяти слова друга.

Финн не знал почему, но он верил сестре, не сомневался в ее искренности. Эрик и Кая отмалчивались и не спешили высказывать своего мнения, как и не изменили отношения к Аделе. Однако настороженное выражение их лиц порой выдавало истинное мнение друзей. Лита же всегда и во всем была солидарна с братом, но, кажется, не в этот раз.

После подслушанного разговора его грызла вина. Он убеждал сестру сблизиться с принцем Аланты, дать отношениям шанс. Что, если Адела начала испытывать к Ларену чувства? А теперь она будет вынуждена смириться с тем, что он женится на другой.

Финн быстро прогнал эти мысли, остановившись у знакомой двери. Он не забыл, где находились покои принцессы Аланты. Ноги будто сами принесли его туда. Было уже поздно, и Лита наверняка уже спала, но он не мог лечь спать, не поговорив с ней.

Финн застыл у входа. Его грудь вздымалась от тяжелого дыхания. Он даже не успел постучать, как дверь открылась.

В проеме стояла Лита, и на ее лице отражалось волнение.

– Я знала, что это ты.

Финн не двигался. Он молча осмотрел принцессу с головы до ног. На ней была лишь тонкая шелковая сорочка.

– Финн… – Лита попятилась назад, и он вошел в комнату следом, тихо прикрыв за собой дверь. Повернулся и вновь посмотрел на нее. Ее грудь, как и его, тяжело поднималась и опускалась.

Все его тело охватило пламя, мощное и всепоглощающее. По венам стремительно пронесся жидкий огонь, и Финн уже не помнил, зачем пришел. Он шагнул ближе и, не отрываясь от бирюзовых глаз, прижал ладонь к ее щеке. На мгновение Лита прикрыла веки. Она слегка наклонила голову и приникла к руке. Горячее дыхание танцевало на его ладони.

– Лита Де’Алармонт, принцесса Аланты, – заговорил Финн, чуть отстранившись, а затем взял ее за руку, – окажешь ли ты мне честь стать моей женой? – В другой руке он крепко сжимал кольцо королевы Аланты.

– Да, – выдохнула Лита, дрожа. – Да, – повторила она, когда он надел украшение ей на палец.

– Моя принцесса, – прошептал Финн. Он склонился и провел губами вдоль ее скул. – Лита… – произнес он ее имя почти с благоговением.

У Литы перехватило дыхание, когда Финн продолжил покрывать ее кожу поцелуями, слегка касаясь чувствительной области шеи.

– Знаешь, сколько раз я видел этот сон?

– Нет, – с придыханием ответила она.

Он водил губами вдоль ее плеча, и на каждое новое прикосновение она отвечала резким вздохом. Чувства, которые Финн три года пытался похоронить, давно вырвались наружу. Он поднял голову, не понимая, почему медлит, и перевел взгляд на рот Литы. Она словно прочитала его мысли и схватилась за отвороты камзола, чтобы притянуть к себе и неистово поцеловать. Финн отвечал ей с не меньшим напором, заново исследуя ее рот языком. Он положил руки на талию Литы и начал беспорядочно блуждать по ее спине и бедрам, поднимая ткань шелковой сорочки.

Ее прикосновения были не менее жаркими. Лита вновь дернула за камзол, будто желала немедленно сорвать его, чтобы между ними не осталось никаких преград. Финн подчинился – быстро расстегнул пуговицы и скинул верхнюю одежду. Лита тут же забралась ладонями ему под рубашку, ощупывая каждую мышцу. Он вздрогнул, застонав ей в губы, и начал расстегивать эту помеху из ткани так отчаянно и быстро, что практически оторвал все пуговицы. Их тела вжимались друг в друга, едва ли не сливаясь воедино, и Финн знал, что Лита чувствовала его желание.

– Моя принцесса, моя Лита, – выдыхал он между поцелуями.

– Финн, – прошептала она и впилась зубами в его нижнюю губу так, что он ощутил во рту привкус крови.

Это пробудило в нем что-то дикое. Эта женщина обладала безграничной властью над ним. Он хотел Литу, всегда только ее одну, и теперь, наконец, прижал ее к себе в собственническом жесте, стискивая бедра так крепко, что испугался, как бы наутро не проступили синяки. Но судя по тому, как выгнулась Лита, ей это понравилось. Его губы заскользили вниз по ее подбородку, шее, груди. Финн целовал и покусывал холодную белоснежную кожу, заставляя сердце любимой биться быстрее.

Он поддел пальцами лямки сорочки – сначала одну, затем другую – и спустил их с плеч. Невесомая ткань медленно сползала с тела Литы на пол, и Финн так же медленно опускался вслед за ней, пока не оказался на коленях. Он старался не смотреть на Литу, на ее совершенное обнаженное тело, и пока что мастерски владел собой. Финн приподнял ее лодыжку, поцеловал голень и скользнул вверх по ноге, все выше и выше, к внутренней стороне бедра. Он жаждал вспомнить ее вкус. Лита вздрогнула, когда он коснулся самого чувствительного места. Он срывал с ее губ стон за стоном, пока с жадностью целовал ее там.

– Финн, – нетерпеливо взмолилась она.

Он отстранился и оставил несколько поцелуев внизу живота, а затем неспешно поднялся, продолжая пальцами ласкать ее. Другой рукой Финн зарылся ей в волосы, впился в губы и медленно потянул ее к кровати. Он бережно уложил любимую посреди белых простыней, спешно и неуклюже расшнуровал и стянул с себя штаны, чтобы как можно скорее снова почувствовать ее тепло. Он опустился сверху и завел ее руки за голову, переплетая их пальцы. Губы, руки и тела соединились. Дыхание смешалось, а поцелуи стали медленными и опьяняющими. Кровь пульсировала у него в жилах, прогоняя все лишние мысли. Чувствовать ее тело, все равно что испить сотню бокалов мальнийского напитка – он бодрил, был восхитителен на вкус и приносил немыслимое наслаждение, но не опьянял человека до забытья.

Финну хотелось целовать Литу, пока он не перестанет думать о покинутом народе и королевстве, пока гнев и страх не оставят его хотя бы на миг – этот миг наслаждения и беспамятства. Сейчас, кроме ее прикосновений, ему не хотелось ничего больше. Он знал, что все разговоры, вся грядущая неизвестность могли подождать до завтра.

Он посмотрел на Литу, на ее лице отражались нежность и любовь, а взгляд бирюзовых глаз заставлял его кровь кипеть. Финн прижался жадным поцелуем к ее груди. Лита дрожала под ним, под его ладонями и губами, изгибаясь ему навстречу и прося о большем. Она гладила его плечи, спину, царапала кожу ногтями. Он понимал, что испытывала Лита, потому что чувствовал то же самое. Они упивались ощущением друг друга, прикосновениями его золотистой кожи и ее нежной молочно-белой.