Мама в подарок

Мурлыкая песенку, я подошла к черной лестнице и едва не вскрикнула. Передо мной во мраке узкого округлого проема неожиданно появилась Марта. Она отчего-то спускалась сверху.

– Ой, Марта, ты напугала меня, – воскликнула я.

– Простите, мадемуазель Орси, я не увидела вас. – Она вдруг чихнула.

– Смотри, к тебе прицепилась паутинка, – улыбнулась я служанке, убирая с ее плеча серую пыль. – Ты на чердак ходила?

– На чердак. Госпожа Мадлен велела прибраться там. А я забыла взять метлу. Мне надо бежать.

– Конечно, Марта, – кивнула я, и горбатая служанка поспешила дальше вниз по лестнице.

Я же нахмурилась. Уборка на чердаке? Очень странно. В доме было полно других дел, зачем ведьме Мадлен понадобился чистый чердак? Я слышала, как Бертран, камердинер герцога и старший над слугами, еще утром велел провести генеральную уборку на нижних этажах. Оттого вряд ли у прислуги было время прибирать какой-то там чердак.

Отметив, что Марта скрылась из виду, я тут же решила посмотреть, что там такое на чердаке. Быстро поднялась выше на два этажа, прошла в небольшую дверь. Тут было мрачно и темно. В небольшие круглые оконца едва проникали лучи заходящего солнца. А еще на чердаке было сыро и холодно.

Я прошла между старой пыльной мебелью, какими-то тюками и деревянными коробками, наваленными в беспорядке, но ничего странного не увидела. Обычные вещи, которые и хранятся на чердаках.

Присела на старый стул, стоявший в укромном уголке за облезлым шкафом, так чтобы меня не было видно. Решила дождаться Марту и посмотреть, что она тут будет прибирать. Хотя я в это не верила. Тут явно была какая-то тайна.

Так я просидела почти полчаса, окончательно замерзла. А Марта так и не вернулась. Уже почти стемнело, и на пустынном чердаке стало совсем неуютно. Похоже, слова про забытую метлу были лишь отмазкой, чтобы я не задавала лишних вопросов.

Я направилась обратно к лестнице. Но вокруг уже были такие потемки, что я постоянно на что-то наступала на полу, под ногами то шуршали старые тряпки, то скрипело битое стекло.

Неожиданно сбоку я заметила некий отсвет.

Обернулась. Увидела свет, льющийся из небольшого закутка чуть сбоку. Я быстро направилась туда. Через минуту увидела зажженный переносной фонарь. Он стоял на высоком старом комоде, и в нем горела толстая свеча.

Похоже, Марта забыла здесь свой фонарь. Но это же опасно. Оставлять фонарь без присмотра. Что, если он упадет, свеча выпадет? Конечно, это маловероятно, но все равно я задула свечу и поспешила прочь с чердака. Если Марта придет, то снова зажжет фонарь, и всего-то. Зато я буду спокойна.

Я отнесла поднос на кухню, а потом направилась в библиотеку, которую показал мне Франсуа чуть ранее. Взяла книгу о путешествиях некоего капитана, ведь сказок или детских книг в библиотеке не нашла. Подумала, что Мишелю понравится слушать о приключениях.

Когда я вернулась в спальню мальчика, он сам подошел ко мне, почти не хромая, и протянул исписанный лист бумаги.

– Вот, матушка, я все написал!

– Ох, какой ты молодец. Но ты такой чумазый. Вижу, ты очень старался, – похвалила я его, по-доброму улыбаясь. Руки и лицо мальчика были измазаны чернилами. – Давай мы с тобой умоемся, я потом я почитаю тебе.

Почти два часа я читала маленькому Мишелю книгу, а он с удовольствием слушал. Затем я оставила его играть на мягком ковре в солдатиков, которых нашла на полке в его шкафу. Но предварительно затопила погасший камин, чтобы в комнате стало тепло и уютно. Зажгла побольше свечей, а сама отправилась на кухню готовить мальчику ужин.

Чуть позже мы с Мишелем если овощной салат и бланкет из телятины в его спальне. Это было довольно изысканное и дорогое блюдо. В трактире, где я работала, его подавали только очень богатым посетителям. Но, как сказала мне вечером Барбара, я могла готовить маленькому герцогу все что угодно из тех припасов, которые найду на кухне. В холодной кладовке я отыскала свежую охлажденную телятину и грибы, потому и решила приготовить это вкусное блюдо.

С Мишелем мы съели почти все супницу бланкета и большую миску салата, объелись. После трапезы уселись у камина в большое кресло и снова читали книжку. Мишель пристроился у меня на коленях, важно переворачивал страницы книги и иногда показывал мне пальчиком знакомые буквы, которые уже знал. Мы чувствовали себя совершенно счастливыми. Оттого что были вдвоем, сытые и в тепле.

Около девяти вечера в спальню вошла Эжени с большим подносом.

– Барбара испекла эклеры с лимонным кремом на ужин для его сиятельства. Велела принести и вам с господином Мишелем, еще и чай.

Я даже удивилась. Надо же, какая Барбара предупредительная! Похоже, после дневного разговора она стала опасаться меня, потому и проявляла сейчас такую щедрость и заботу. Наконец-то кухарка стала выполнять свои обязанности как надо.

– Спасибо, милая, – улыбнулась я. Эжени всё проворно поставила на стол. Я заметила, как она жадно пробежала взглядом по остаткам телятины в супнице. Видимо, как и всегда, на ужин маленькая служанка ела только сыр и корку хлеба. – Ты голодна, Эжени?

– Я? – удивилась она моему вопросу.

– Эжени, ты можешь тоже поесть. Там еще осталось, – предложил вдруг Мишель. – Матушка много приготовила.

– Но я не знаю… – замялась Эжени.

– Садись и поешь, – велела я, спуская Мишеля с колен и поднимаясь с кресла. – А я пока налью чай. Будем вместе есть пирожные. Смотри, сколько тут. Нам двоим и не съесть столько, ведь так, Мишель?

– Эжени, ешь. Ты дала мне леденец, а я тебе подарю пирожные, – сказал мальчик.

– Спасибо, ваше сиятельство, – заулыбалась маленькая служанка.

Глава 24

Эжени уселась за стол, и я положила ей телятины. Мишель сам сел рядом с ней и терпеливо ждал, пока я разолью чай.

– Эжени, хотела спросить тебя, – сказала я задумчиво. – Отчего Мадлен живет в замке? Разве допустимо незамужней девице находиться в одном доме с вдовым мужчиной?

– Ты права, Дарёна. Но семейство мадемуазель Мадлен очень бедное, еще их дед разорился. Они живут на окраине графства в захудалой деревне в небольшом доме. Там у них даже кухарки нет, насколько я знаю. Оттого она и перебралась сюда, к своему жениху.

– Мадлен бедна? Значит, это неравный брак?

– Почему же? Она из старинного рода и крестница короля. Главное достоинство мадемуазель Мадлен – это ее титул. Сам король печется о ее будущем. Именно он решил устроить этот союз между нашим герцогом и Мадлен. Потому то ей и разрешено до свадьбы жить здесь. Король лично благословил их помолвку в церкви, потому она герцогу словно жена уже.

– Понятно, – ответила я, ставя чашку чая перед мальчиком. – Но все равно не понимаю этого.

– Господин герцог относится к ней большим уважением. Даже не целует госпожу Мадлен. Это все в замке знают и видят.