Мама в подарок

– Может, и не любила, но твоя измена изменила все, Филипп! Я не могла больше видеть тебя и жить с тобой под одной крышей.

– Ясно. Потому ты устроила весь этот спектакль с мнимой смертью. А сама преспокойно жила весь этот год припеваючи, пока мы с Мишелем тебя оплакивали? Мальчик так страдал оттого, что ты…

– С чего бы ему страдать? Он еще слишком мал, чтобы запомнить меня, – фыркнула Лаура.

Мне стало не по себе от ее слов. Разве любящая мать могла так говорить о своем маленьком сынишке, которого не видела почти год? Пренебрежительно и безразлично.

– И тем не менее он помнил и страдал.

– Скорее, он страдал оттого, что ты привел в замок свою шлюху. Эту Мадлен.

Я увидела, как де Моранси сжал кулак, явно раздосадованный словами жены.

– Ты что, намекаешь на то, что я развлекался с ней, когда твое тело еще не остыло?

– Даже не сомневаюсь в этом.

– Это не так. Я был с ней всего раз, как и сказал. Но вижу, что ты не веришь мне.

– Не верю.

– Зачем тогда ты вернулась сейчас? – с вызовом спросил герцог. – Зачем восстала из мертвых?

– Ты все же мой муж. И мой долг быть с тобой. Я долгое время не могла простить тебя. Но сейчас все в прошлом, – сказала молодая женщина обволакивающим голосом. – И я готова снова начать с тобой жизнь. Заново, с чистого листа.

Герцогиня медленно подошла к мужу и положила свои тонкие руки на плечи Филиппа. Прижалась к нему гибким телом и подставила губы, ожидая поцелуя. Я замерла, чувствуя, как мое сердце бешено колотится. Я не знала, что сейчас сделает де Моранси. Он вполне мог обнять ее в ответ и поцеловать. Все же она была его женой.

– А если я не хочу этого?! – прорычал недовольно герцог и скинул руки жены, отошел от нее на пару шагов.

– Как? – опешила Лаура.

– Именно, – отчеканил Филипп, испепеляя ее взором. Даже со своего места я видела его бьющий недовольный взгляд, направленный на жену. – Наш брак был ошибкой. Сейчас я это прекрасно понимаю. Я никогда не любил тебя и не люблю, как, впрочем, и ты меня. Это был договорной брак между нашими родами, король желал этого! И только. Но сейчас я не намерен совершать ту же ошибку. И буду просить короля о разводе.

– Нет! Ты не опозоришь меня этим разводом.

– Ты уже опозорила себя фальшивой смертью и связью с этим майором! И не делай такие непонимающие глаза. Завтра все королевство будет шептаться о том, что весь этот год ты, будучи замужем, жила в доме холостяка майора! Никогда не поверю, что ты вела себя как монахиня.

– Я и не буду отпираться, Филипп. Д’Брильяк – мой любовник, это так. Но я лишь отомстила тебе той же монетой за измену. И в том, что я сделала, виноват только ты!

От признаний герцогини меня даже бросило в жар. Зачем было говорить мужу о своих изменах? Чтобы позлить? Вызвать ревность? Или что? Даже если это было правдой, и она изменяла ему с майором, можно было промолчать или солгать. Я искренне не понимала ни ее бесстыжих поступков, ни ее дерзких речей. Неужели она не понимала, что после такого не каждый мужчина примет ее обратно. Или была так уверена в преданности де Моранси?

– Да, я виновен, – глухо произнес Филипп. – Но только в одном – что в пьяном угаре перепутал тебя с Мадлен. И та единственная ошибка стоила мне очень дорого. До сих пор за нее расплачиваюсь!

Герцог дернулся с места и направился к выходу. Я же отшатнулась от двери, чтобы он не увидел меня. Прошмыгнула в соседнюю спальню. Едва успела затаиться, прежде чем Филипп стремительным шагом проследовал мимо, не заметив меня. Глава 51

На следующее утро я проснулась от неприятного толчка по плечу. Резко открыв глаза, увидела у своей постели Лауру.

– У тебя час, девка. Пошла вон из моего замка! – процедила без предисловий герцогиня мне в лицо.

– Но я не могу без позволения… – попыталась сказать я, вставая с постели.

Похоже, герцогиня все еще не знала, что я рабыня и просто так без приказа Филиппа не могу уехать. Мне нужна была разрешительная грамота, которая бы позволила передвигаться по королевству без своего хозяина.

– Не хочу ничего слышать! Или ты думаешь, что и дальше будешь ублажать в постели моего мужа? Собирайся немедля!

Опустив глаза, я нервно затеребила оборку на ночной рубашке. Видимо, Лаура даже не могла допустить мысли, что я не была любовницей Филиппа, и разубеждать ее я не собиралась. Это было слишком унизительно, оправдываться, зная, что невиновна.

– Но мне надо сначала поговорить с герцогом и… – снова начала я.

– Я сделаю это за тебя, девка. Немедленно попрошу мужа, чтобы приказал тебе убраться из замка, если мои слова для тебя ничего не значат. Так что собирайся и побыстрее! Через час чтобы тебя не было. Иначе тебя выставят вон в одной рубашке!

Выплюнув угрозу, герцогиня быстро выплыла из моей спальни, сильно хлопнув дверью.

Пару раз глубоко вздохнув, я поплелась к кувшину с водой, чтобы умыться. Мельком бросила взгляд в окно, уже почти рассвело.

Спустя час я была полностью готова, причесана, даже достала небольшой саквояж. Но только не знала, куда мне ехать и какие вещи брать. Все же надо было поговорить с Филиппом.

Я начала перебирать белье, отложила пару чистых панталон, легкий корсет. Горько вздыхала. Мне так хотелось в последний раз увидеться с Мишелем, попрощаться. Но я боялась, что Лаура увидит меня в спальне мальчика, опять разгневается. И, возможно, будет права. Теперь Мишель не нуждался во мне, у него была мать. Осознание того, что больше я не нужна мальчику, вызвало у меня очередной приступ меланхолии, и на глаза выступили слезы.

В эту минуту дверь распахнулась и вошел герцог де Моранси. Он был бледен и хмур, одет во все черное.

– Как ты, Дарёна? – тихо спросил он, остановив на мне ласковый взор. – Ты плачешь?

– Нет, тебе показалось. – Я быстро вытерла со щеки слезу, отложила пару чулок в сторону и повернулась к нему. – Хорошо, что ты пришел, Филипп. Я хотела поговорить. Мне надо уехать.

– Уехать, Дарёна? Отчего? Это из-за Лауры? Но ты можешь остаться в качестве няни Мишеля.

– Это невозможно. Теперь, когда вернулась его мать, я не нужна. Прошу, позволь мне уехать.

Дело было не только в Мишеле и приказах герцогини. Я понимала, что не смогу находиться в одном замке с ними, с Филиппом и Лаурой, и видеть их семейное счастье. Это было хуже пытки.

– Мне надо уехать, Филипп, – настаивала я. – Ты же понимаешь, что я не могу остаться.

– Возможно, ты и права, Дарёна, – согласился наконец он, вздохнув. – Мне надо во всем разобраться как следует. Дай мне несколько дней. Я почти уверен, что сейчас происходит что-то тёмное.

– Тёмное?

– Я не уверен, что женщина, появившаяся вчера на балу, – Лаура. И ее история о том, что она выпила снадобье и уснула, тоже очень глупая. Она лишь имеет обличье моей бывшей жены, да и говорит очень странно. С Лаурой мы уже все выяснили по поводу моей измены, а теперь эта дама предъявляет претензии. Но Лаура простила мне все тогда, я знаю! Она сама мне говорила о том.