Мари-Клэръ

Я тотчасъ же поняла, что кто-то сейчасъ пройдетъ мимо моего убжища, и вдругъ какой-то мужчина въ блой блуз вошелъ въ кустарникъ, наклоняясь подъ втвями.

Холодъ пробжалъ по моему тлу.

Однако, я очень быстро оправилась, но у меня осталась нервная дрожь, которой я не могла скрыть.

Онъ стоялъ предо мной, молча.

Я взглянула въ его глаза, полные нжности, и почувствовала, что мое тло снова согрвается.

Я замтила, что на немъ, какъ на Евгеніи, цвтная рубашка и галстухъ, завязанный подъ воротникомъ, и когда онъ заговорилъ, мн показалось, что я давно знаю его голосъ.

Онъ всталъ противъ меня, облокотился на большой сукъ, и спросилъ, остались ли у меня родственники.

Я сказала, что нтъ.

Онъ сталъ вертть пальцами втку съ молодыми побгами и, не глядя на меня, сказалъ:

— Такъ Вы одна въ цломъ мір?

— О, нтъ, — быстро отвтила я, — у меня есть сестра Мари-Любовь.

И, не ожидая его вопросовъ, я сказала ему, какъ я ее люблю и съ какимъ нетерпніемъ жду минуты, когда смогу быть съ ней.

Я такъ была счастлива говорить о ней, что не останавливалась.

Я говорила о ея красот и ея несравненномъ ум.

Я говорила также о ея печали въ день моего отъзда и изображала ея будущую радость въ день нашей встрчи.

Въ то время, какъ я говорила, его глаза были устремлены на мое лицо, но его взоръ, казалось, видлъ гораздо дальше.

Помолчавъ, онъ спросилъ меня еще:

— Вы никого не любите здсь:

— Нтъ, — сказала я, — вс, кого я люблю, ухали отсюда.

И прибавила немного со злобой:

— Даже и Иванъ-Рыжій, котораго они прогнали!

— Но вдь г-жа Альфонсъ не злая? — спросилъ онъ.

Я отвтила, что она ни злая, ни добрая, и я разстанусь съ ней безъ сожалнія.

Въ этотъ моментъ послышался скрипъ колесъ экипажа г. Альфонса, который возвращался домой, и я встала, чтобы уйти.

Онъ посторонился немного, чтобы пропустить меня и я оставила его одного въ кустарник.

Вечеромъ я воспользовалась хорошимъ настроеніемъ Адэли и спросила ее, не знаетъ ли она рабочихъ Потеряннаго Брода. Она отвтила, что знаетъ только самыхъ старыхъ, такъ какъ новые не живутъ подолгу у г-жи Дэлуа съ тхъ поръ, какъ она овдовла.

Какой-то необъяснимый страхъ помшалъ мн заговорить о молодомъ человк въ блой блуз; но Адель прибавила, тряся подбородкомъ:

— Къ счастью, старшій сынъ ея вернулся изъ Парижа: работникамъ станетъ полегче.

На слдующій день въ то время, какъ г-жа Альфонсъ взяла кружево, я шила, думая о рабочемъ въ блой блуз.

Я не могла отдлить его отъ Евгенія; онъ выражался, какъ Евгеній, и я находила у нихъ черты сходства.

Къ вечеру мн показалось, что онъ идетъ мимо конюшенъ, и минуту спустя, онъ стоялъ на порог бльевой.

Его глага скользнули по мн и остановились на г-ж Альфонсъ; онъ держалъ голову высоко, и его ротъ немного опускался съ лвой стороны.

Увидя его, г-жа Альфонсъ сказала протяжнымъ голосомъ:

— A-а, Анри!

Она дала ему поцловать себя въ об щеки и указала стулъ рядомъ съ собой. Но онъ, отодвинувъ полотно, слъ на столъ.

Когда проходила Адэль, г-жа Альфонсъ сказала ей:

— Если увидите моего мужа, скажите, что здсь мой братъ.

Мн понадобилось нсколько минутъ, чтобы догадаться, что это онъ старшій сынъ г-жи Дэбуа.

Какое-то незнакомое мн до сихъ поръ чувство стыда заставило меня густо покраснть и страшно пожалла, что говорила ему о сестр Мари-Любови.

Мн показалось, что я только что бросила на втеръ самую прекрасную вещь, какая у меня была, и, несмотря на вс усилія, я не смогла удержать двухъ слезъ, которыя повисли у меня на губахъ прежде, чмъ упасть на тонкое полотно, которое я подрубала.

Анри Дэлуа долго сидлъ на углу стола.

Ежеминутно я чувствовала его взглядъ на себ, и словно какая-то тяжесть мшала мн поднять лобъ.

Два дня спустя, я снова нашла его въ кустарник.

Увидя его на пн, я почувствовала слабость въ ногахъ и остановилась.

Онъ немедленно всталъ, уступая мн мсто, но я стояла и смотрла на него.

Та же нжность, что и въ первый разъ, была у него въ глазахъ и, какъ бы ожидая, что я начну разсказывать ему что-нибудь новое, онъ спросилъ:

— Вы ничего не скажете мн сегодня?

Вс слова, приходившія мн на память, казались мн безполезными и я головой сдлала жестъ: „нтъ“.

Онъ снова сказалъ:

— Но, вдь, я былъ вашимъ другомъ въ прошлый разъ.

Это воспоминаніе усилило огорченіе, и я отвтила только:

— Вы — братъ г-жи Альфонсъ.

И ушла.

Я не ршалась больше ходить въ кустарникъ.

Онъ часто приходилъ въ Вилльвьей.

Я избгала смотрть на него, но его голосъ всегда причинялъ мн глубокое безпокойство.

* * *

Посл отъзда Ивана-Рыжаго, я не знала, куда дться посл обдни. Каждое воскресенье проходила я мимо дома на холм; иногда заглядывала въ щели ставней и, когда нечаянно стукалась о нихъ лбомъ, раздавался такой звукъ, что я со страхомъ отскакивала назадъ.

Какъ-то въ воскресенье я вдругъ замтила, что на двери нтъ замка. Я толкнула щеколду, и дверь сразу открылась съ большимъ шумомъ.

Я не ожидала, что она откроется такъ быстро, и стояла, раздумывая, закрыть ли ее или войти… Когда шумъ прекратился и солнце ворвалось, отбросивъ большой свтлый четырехугольникъ, я ршилась тоже войти, не закрывая за собой двери.

Въ очаг не было ни крючка для котла, ни высокихъ тагановъ, и въ зал остались только толстые паи, которые служили дтямъ Ивана-Рыжаго вмсто стульевъ. Кора съ нихъ слзла, верхъ былъ отполированъ и блестлъ, какъ навощенный, отъ долгаго сиднья Вторая комната была совершенно пуста; она не была выстлана плитами и на глиняномъ полу остались углубленія отъ ножекъ кроватей.

У двери во дворъ тоже не было замка, и я тотчасъ же очутилась въ саду.

На грядкахъ виднлись еще зимніе овощи, и фруктовыя деревья были въ полномъ цвту.

Почти вс деревья были очень старыя; нкоторыя сгорбились, и втви ихъ поникли, какъ будто даже цвты были для нихъ слишкомъ большой тяжестью.

Въ нижней части сада холмъ слабымъ уклономъ сливался съ обширной равниной, гд паслись стада, и на горизонт рядъ тополей вытягивался стной, какъ бы преграждая доступъ небу.

Я мало-по-малу узнавала каждое мстечко. Вотъ рченка у подножія холма. Я не вижу воды, но ивы выстроились такъ, какъ будто даютъ ей дорогу.