Мое прекрасное искупление (др. перевод)

– К чему ты клонишь?
– Спросила я.

– Он просто… не хочу говорить, что он влюблен. Это немного преждевременно. Но он так… влюблен.

– Ты бредишь.

– Что насчет тебя?
– задала она вопрос.

– Мне он нравится, - задумалась ненадолго я.
– Очень нравится.
– Лгать Вэл не было никакого смысла.

– Каково это? Испытывать симпатию к Томасу Мэддоксу? Я ненавижу его столько, сколько себя помню. Даже за человека не считаю.

– Возможно, именно это мне и нравится.

– Вранье.

– Я имею в виду, что свою человеческую сторону он позволяет увидеть только мне. Это вроде как, наш общий секрет, который он придерживает только для меня.

Она покачала бокал, взбалтывая остатки вина, и вновь поднесла его к губам, делая последний глоток.

– О, будь осторожна. Звучит так, словно ты собираешься заполучить этот приз, солнышко.

– Ты права. Беру свои слова обратно.

– Ну, что ж, вино закончилось, и на этой грустной ноте я отчаливаю.

– Чувствую себя использованной.

– Но тебе понравилось, - подмигнула она.
– Встретимся утром.

– Проводить тебя?

– Я живу в соседнем здании, - ее пьяный и полный неодобрения взгляд совершенно не внушал страха.

– И каково тебе?
– Уточнила я.
– Жить в одном доме с Сойером?

– Раньше мне это нравилось.
– Она подняла пустую бутылку вина и направилась в сторону кухонного уголка.
– Но недолго. Теперь я просто не обращаю на него внимания.

– Почему все его так ненавидят?

– Ты поймешь, - только и ответила она.

Я нахмурилась.

– К чему такая таинственность? Почему ты не можешь просто рассказать мне?

– Поверь, обычного заверения, что он придурок, не хватит. Ты должна на собственной шкуре испытать это.

Я пожала плечами.

– Что насчет Маркса? Он тоже там живет?

– Он живет в центре.

– Не знаю, что и думать о нем, - начала я, поднимаясь на ноги.
– Думаю, он меня ненавидит.

– Маркс и Мэддокс - братаны на веки вечные. Это отвратительно, - Она шла поразительно ровно, для человека, выпившего полторы бутылки вина.

Я засмеялась.

– Я иду спать.

– Хорошо, спокойной ночи, гииз с буквы «Л».
– Она вышла из моей квартиры, и вскоре после этого раздался сигнал прибывшего лифта.

Заранее переодевшись в домашнюю одежду, я плюхнулось лицом вниз на укрытую желто-серым пледом кровать.

И напрягла слух, когда тишину нарушил стук. Сперва мне показалось, что звук исходил откуда-то из холла, но потом он повторился уже громче.

– Вэл, - недовольно заворчала я от того, что приходится вставать. Пройдя через кухню и гостиную, направилась открывать дверь.
– Тебе нужно было остаться,… - мой голос осекся, когда передо мной возник пьяный Джексон, в глазах которого читалось отчаяние.

– Лииз.

– Господи, Джексон. Что ты здесь делаешь?

– Я пошел в бар «Лучшего стрелка», как ты и советовала. Напился. В этом городе столько горячих, сексуальных, - он отвел взгляд.
– Женщин.
– И поморщился.
– Это заставило меня заскучать по тебе еще сильнее, - проскулил он и протащился в гостиную.

Все мое тело напряглось. Он не был частью моей новой жизни, и присутствие Джексона в «не имеющей-никакого-отношения-к-прошлому» квартире практически свело с ума.

– Тебе не стоит здесь находиться, - начала я.

– Я не хочу ничего делать без тебя, - невнятно пробормотал он.
– Я хочу посмотреть Сан-Диего только с тобой. Может, если я тоже… переведусь сюда…

– Джексон, ты пьян. Ты и в трезвом-то состоянии меня практически не слушаешь. Давай, вызовем тебе такси.

Я направилась к своему телефону, но Джексон добрался до него первым и швырнул через всю комнату. Тот отскочил от пола и ударился о плинтус.

– Да что с тобой такое?
– Заорала я и сразу же прикрыла рот рукой.

Я поспешила к телефону. Он лежал экраном вниз рядом с плинтусом, о который стукнулся. Я осмотрела его, проверяя на повреждения. К моему облегчению, на нем не оказалось ни трещинки.

– Прости!
– В ответ прокричал Джексон, наклоняясь вперед и поднимая руки.
– Не вызывай такси, Лизи.

Он покачивался из стороны в сторону, пытаясь сохранить равновесие. Мне никогда не приходилось видеть его настолько пьяным.

– Я просто останусь на ночь здесь, с тобой.

– Нет, - резко ответила я.
– Здесь ты не останешься.

– Лииз, - двинулся в мою сторону со смягченным взглядом полуприкрытых глаз. Покачиваясь вперед и назад, он устремил свой взгляд куда-то в пространство. Схватил меня за плечи и наклонился, выпятив губы и закрыв глаза.

Я попыталась увернуться, и мы вместе полетели на пол.

– Черт возьми, Джексон!

Я вылезла из-под него, наблюдая за его попытками восстановить координацию. Раскачиваясь, Джексон принял сидячее положение, выглядя при этом, как черепашка в своем панцире. Я застонала. А он поднялся на колени и начал громко всхлипывать.

– О, нет. Пожалуйста. Пожалуйста, перестань, - взмолилась я, протягивая к нему руки.

Я помогла ему подняться и начала набирать номер такси. Джексон выбил телефон из моих рук, который вновь ударился о пол.

Я отпустила руки, и он снова грохнулся на пол, сильно.

– С меня хватит! Я пыталась быть милой. А теперь, убирайся!

– Ты не можешь просто взять и вышвырнуть меня из своей жизни, Лииз! Я люблю тебя!
– Он медленно поднялся.

Я зажмурилась.

– Завтра тебе будет очень стыдно.

– Нет, не будет!
– Он схватил меня за плечи и встряхнул.
– Что мне нужно сделать, чтобы ты поняла? Я не могу просто взять и отпустить тебя! Ты любовь всей моей жизни!

– Ты не оставляешь мне выбора, - произнесла я, хватая его пальцы и выгибая их в обратную сторону.

Он закричал больше от удивления, чем от боли. Это могло сработать на любом другом пьяном идиоте, но не на агенте спецназа. Даже будучи в нетрезвом состоянии Джексон быстро вывернулся из моего захвата, вновь удерживая меня.

Внезапно, дверь распахнулась, врезавшись ручкой в стену. В одно мгновение Джексон держал меня, в другое - кто-то держал уже его.

– Какого хрена ты творишь?
– Томас пригвоздил Джексона к стене не только руками, но и взглядом. Удерживая за грудки.

Джексон оттолкнул Томаса в сторону и замахнулся кулаком, Томас же увернулся от его руки и прижал моего бывшего к стене, надавив локтем поперек горла.