Мое прекрасное искупление (др. перевод)

– Не. Смей. Двигаться.
– Голос Томаса был тихим и угрожающим.

– Джексон, делай, что он говорит, - предупредила я.

– Что ты здесь делаешь?
– Спросил Джексон. И перевел взгляд на меня.
– Он живет здесь? Вы живете вместе?

Я закатила глаза.

– Боже.

Томас взглянул на меня через плечо.

– Я собираюсь его отпустить и вызвать такси. В каком отеле он остановился?

– Понятия не имею. Джексон?

Глаза Джексона были закрыты, колени подгибались, и он глубоко дышал.

– Джексон?
– Повторила я громче, ткнув его в плечо.

– Где ты остановился?
– Когда он так и не ответил, мои плечи поникли.
– Мы не можем отправить его в такси в таком состоянии.

– Здесь он не останется, - процедил Томас с ноткой злости в голосе.

– Не вижу других вариантов.

Томас наклонился так, что Джексон упал ему на плечо, и отнес его на диван. Гораздо бережнее, чем казалось на первый взгляд, опустил Джексона на спину и накрыл покрывалом.

– Пошли, - протянул руку.

– Куда?
– Немного воспротивилась я, когда он повел меня к двери.

– Сегодня ты останешься со мной. Утором у меня важная встреча, и я не смогу спокойно спать, думая о том, что когда он проснется, то попытается пробраться к тебе в постель.

Я вырвала свою руку.

– Мне бы не хотелось мешать тебе приходить в форму перед важной встречей.

Томас вздохнул.

– Сделай мне одолжение. Уже поздно.

Я выгнула бровь.

В раздражении он отвернулся, и затем вновь посмотрел на меня.

– Хорошо, я признаю. Не желаю, чтобы он прикасался к тебе.
– Он был в ярости от одной только мысли, но потом, казалось, расслабился. И сделал шаг в мою сторону, нежно сжимая мои бедра.
– Разве ты не видишь, что со мной сейчас происходит?

– Можем мы просто,… не знаю… поделиться своими мыслями или чувствами?

– Я думал, что уже сделал это.
– Произнес Томас.
– Твоя очередь.

Я начала ковырять ногти.

– Ты был прав. Мне страшно. Не уверена, что смогу, даже если и хочу этого. Не думаю, что и у тебя получится.

Забавляясь, он сжал губы в прямую линию.

– Ключи возьми.

Сделав несколько шагов к телефону, я подняла его с пола и подошла к столику, забирая ключи в одну руку, а сумочку в другую. Скользнув в тапочки, я не смогла ничего поделать и в последний раз обернулась на Джексона. Его руки и ноги были раскинуты в разные стороны, рот открыт, и сам он храпел.

– С ним все будет в порядке, - подал голос Томас, протягивая мне руку.

Я присоединилась к нему в холле и закрыла за нами дверь. Мы прошли мимо лифта и в тишине поднялись по ступеням. Как только добрались до его двери, он распахнул ее и пригласил меня внутрь.

Томас включил свет, демонстрируя безупречно обставленное пространство, словно здесь никто никогда не обитал. Три журнала веером разложены по столику, а у стены стоял новый диван.

Все было на своих местах: растения, журналы, даже фотографии. В квартире было все необходимое дому, но даже несмотря на уютные предметы декора, она выглядела слишком идеальной и чистой. Создавалось впечатление, что Томас пытался убедить самого себя в том, что у него есть жизнь за пределами Бюро.

Я подошла к пристенному столику, который находился рядом с плоским телевизором в другом конце комнаты. В серебристых рамках стояли три черно-белые фотографии. На одной, полагаю, были его родители. На другой, Томас и братья, между четырьмя младшими оказалось поразительное сходство. И на последней, Томас с девушкой.

Ее привлекательность была исключительной, она казалась необузданной и непринужденной. Коротко выбритые волосы и довольно откровенная футболка очень удивили. Никогда бы не подумала, что такая девушка могла привлечь внимание Томаса. Толстая подводка подчеркивала выразительные серые глаза. И Томас обнимал ее так, словно та была сокровищем; в горле образовался комок.

– Это Камилла?
– Поинтересовалась я.

– Да, - смутившись, признался он.
– Прости. Я едва бываю дома. Совсем забыл про эту фотографию.

Боль в груди усилилась. Эта фотография стала единственным ответом, который мне был необходим. Вопреки всем своим усилиям, я влюблялась в Томаса, но он все еще любил Камиллу. Даже в идеальном мире, где два человека, одержимые работой, способны построить отношения, на нашем пути возникло препятствие в виде безответной любови. На данный момент, проблема касалась только Томаса, но если я позволю своим чувствам зайти еще дальше, все это непосредственно коснется и меня.

Я всегда буду придерживаться мнения, что человек не может любить одновременно двоих. Если Томас до сих пор любит Камиллу, мне что с этим делать?

В голове раздался неприятный свист, да такой громкий, что я едва могла соображать. Мне необходимо подавить чувства к Томасу, агенту Мэддоксу, моему боссу. Я взглянула на его диван, представляя, как в один прекрасный день пьяной и взволнованной нарисуюсь перед его дверью, умоляя полюбить меня в ответ прежде, чем отключится на диване, в точности как Джексон.

– Если ты не против, я просто лягу на полу. Диван выглядит не очень удобно.

Он засмеялся.

– Тейлор сказал то же самое. Ты можешь спать в кровати.

– Учитывая нашу историю, думаю, это плохая идея, - повторила его давнишние слова я.

– Что, по-твоему, мы будем делать в Сент-Томасе?
– Поинтересовался он.

– Тогда наступит твоя очередь спать на полу, - стараясь скрыть боль в голосе, произнесла я.

Томас ушел к себе в спальню и через некоторое время вернулся с подушкой и скрученным спальным мешком.

Я посмотрела на его добычу.

– Ты это придерживаешь на случай ночевок?

– Кемпинг, - ответил он.
– Никогда не ходила?

– С тех пор много воды утекло.

– Кровать в твоем распоряжении, - проигнорировал он мой выпад.
– Я только сегодня сменил постельное белье.

– Спасибо, - ответила я, проходя мимо него.
– И прости, что разбудили тебя.

– Я не спал. И должен признаться, что слышать мужские вопли из твоей квартиры интересно.

– Прошу прощения.

Томас небрежно отмахнулся и отправился выключать свет.

– Прекрати извиняться за него. Я вылетел за дверь прежде, чем успел подумать, что делаю.