По тропам волшебных лесов

– Но как она его выследила? – задумчиво проронил Гэдор.

Бругх невольно коснулся рукой больной ноги. И Хейту осенило.

– Он ногу повредил, когда убегал. У мохнорогов чутье отменное, а запах крови они чувствуют на огромные расстояния. Вот и дошла мать за ним до самого Хольтэста.

– Значит, все же не бешеная, – подытожил Брон.

– Злая, однако, – заметил Брав. – Детеныша украли, а она давай всех задирать направо и налево!

– Когда детей крадут, не только звери звереют, – ответила Хейта. – Однако, правда твоя. Уж слишком яростно для мохнорога она себя вела. Разве только…, – девушка переменилась в лице. – Там ведь не один детеныш был, так, Бругх? Был и другой, верно, годом старше. И ногу ты не об корни и сучья повредил, а об его рога, – она резко подступила к охотнику. – Где тот детеныш, Бругх?

– Где-где, – сквозь зубы процедил он. – Вот где! – и сбросил со спины дорожный мешок.

Безвольно оттянулась завязка, и покатились по земле корявые отростки и светлые, извилистые рожки. Над поляной повисла гнетущая тишина.

– Убил, значит, – горько прошептала Хейта.

– Убил, ну так что? – огрызнулся Бругх. – В их рогах великая волшебная сила! Отвар из них от любой хвори исцелит и жизни добавит.

Глаза Хейты опасно вспыхнули. Она бросилась к оторопевшему охотнику, ухватила его за рубаху и яростно прокричала.

– Что ты несешь?! Нет в их рогах никакой волшебной силы! Мохнороги известны кожей, что тверже алмаза. А все, что говорят про их рога, – наглая ложь! Вы калечите, губите зверей. Ради чего? Нажиться на их мучениях? Жизнь свою никчемную продлить? – она тряхнула его как следует. – Отвечай!

Охотник в ужасе глядел на ее разгневанное лицо, на пылающие жемчужные глаза, на странные отметины, что с каждым мигом светились все ярче и ярче. Скосил глаза на девичьи ладони, что медленно занимались золотистым пламенем, и отчаянно возопил.

– Пусти! Не губи меня, ворожея! Пощади!

К девушке неожиданно подступил Гэдор.

– Ну-ну, будет с него, – примирительно молвил он. – Нам его допросить еще нужно.

Хейта насилу разжала руки, сделала шаг назад, лихорадочно огляделась. Взгляд ее поугас, и она бросила устало.

– Мать не за его только кровью шла. За кровью собственного детеныша. Оттого и была такой яростной. Оттого и вела себя так, словно сбесилась. Кто бы не сбесился на ее месте.

– Оттого и убила Анцху, – мрачно добавил Брав.

Девушка кивнула.

– Да. Ведь она пахла им. Бругх попросил ее достать сон-травы. Детеныша хотел усыпить, не иначе. Фэйра она не дозвалась, тогда он велел ей за город идти. Но ведь она не хотела, так, Бругх? – в голосе Хейты заскрежетал лед. – Тогда ты дал ей золотой, – она достала монету из кармана и презрительно швырнула ему под ноги. – Я его на Покойном Месте нашла, в груде золы. По возвращению ты, небось, ей еще один посулил. Знал ведь, что она работает, себя не помня. Знал, как нуждается в деньгах. Знал, что за такую плату она не откажет. И она пошла. А зверь почуял на ней твой запах и ударил ее. Но не стал жрать или рвать на куски, как делают голодные или больные звери. Просто оборвал ее страдания. Мохнороги, как видно, милосердней людей. Людей вроде тебя так уж точно!

– А, когда ты понял, что Анцху задрал мохнорог, – неожиданно заговорил Мар, – и караулит тебя подле города, ты решил выманить зверя на приманку. Руками стражников с ним разобраться. Подарил нищему Плахту свой кожух, напоил его до беспамятства, вбил в голову безумные мысли и отправил за ворота, – упырь грозно прищурился. – Так все было?!

Бругх неохотно кивнул.

– А пока мы с мохнорогом разбирались, – сверкнул глазами Брав, – ты улизнул в пещеры. И отсиживался тут до сих пор. Ах ты, поганый слизняк!

– Но матери надоело рыскать подле города, – сухо добавила Хейта. – Тогда она решилась на штурм. И притекла по запаху прямиком сюда.

– Не могла она! – зло выкрикнул Бругх. – Я пут-травой запах перебил. Она бы ни за что не нашла.

– Верно, – бросил кто-то позади них. – Поэтому я ей помогла.

Все разом обернулись. На них, утвердив руки на поясе, смотрела разгневанная Рукс.

Хейта изумилась произошедшей в ней перемене. Глаза ее больше не глядели загадочно и мягко, они сочились леденящей яростью. Губы тоже не улыбались ласково как прежде, их искривило отвращение. Тон голоса и то стал другим. Не дружелюбная торговка шерстью стояла перед ними, а свирепая коварная убийца Лиса.

– Ты травку разбросал, а я заботливо собрала, – ядовито прошипела она.

– Зачем? – мрачно отозвался Бругх. – Я думал у нас с тобой был уговор.

– Был, да, – кивнула Рукс. – Но потом ты сбежал в пещеры вместо того, чтоб избавиться от этого щенка, как я говорила. И я наплевала на уговор!

Лицо Хейты побелело от гнева.

– Так это ты за всем этим стоишь?!

– За чем «за этим»? – передразнила та. – Треклятым зверем? Убийством девки? Больно надо! – она кивнула на Бругха. – Своей непроходимой тупостью этот охотнишко свору следопыта к городу привел.

– Но ты знала, – не унималась Хейта.

– Конечно, знала, – нехорошо улыбнулась Рукс. – Иначе зачем ты думаешь, я отлучалась так часто? Пыталась разобраться со всем этим дерьмом! Это я надоумила Бругха нищего отправить за ворота, – она вновь смерила странников яростным взглядом. – Надеялась, эти бродяги кинутся его спасать, да там и подохнут. Но из-за тебя, – она ткнула пальцем в Хейту, – все пошло не так! Послушала бы меня, отсиделась бы дома. Но нет! Тебя тянуло погеройствовать! Преславная Чара спасет всех и вся, – глаза Рукс полыхнули янтарным огнем. – Весь план из-за вас полетел к рыбьим костям!

– Выходит, все это время ты мне врала, – проронила Хейта. – И все эти беседы…

Рукс издала протяжный стон.

– О, эти проклятые беседы! Как меня тошнило изображать дурацкую торговку и довольно хлопать глазками, выслушивая твою пустую болтовню! – она до боли стиснула кулаки. – Всякий раз, когда ты открывала рот, мне хотелось лишь одного. Впиться голыми руками тебе в горло и задушить на месте!

Гэдор выступил вперед, глаза его метали молнии.

– Довольно!

Но Хейта, точно очнувшись от морока, подняла голову.

– О каком плане ты говоришь?

Рукс вскинула мрачные глаза.

– Не важно.

Девушка нахмурилась.

– А пропажа Фэйра – твоих рук дело?

Рукс презрительно хмыкнула.

– На что мне сдался твой целитель?

– Ну как же, – нашелся Мар. – Вызнать все о Чаре. Выследить ее.

– У меня и без того соглядатаев хватает, – отрезала Рукс.

Вперив в Хейту изучающий взор, она помолчала и неожиданно выплюнула.

– Зря ты со мной не пошла. Так было бы лучше для всех.