По тропам волшебных лесов

В руке у него, откуда ни возьмись, появился небольшой нож, который он сыскал тогда подле тела Анцхи, в лесу. Брав протянул его Берцху.

– Бери. Твоя сестра им владела. Думаю, она бы захотела, чтобы он достался тебе.

Мальчик перенял нож, в зеленых глазах его читалась безграничная благодарность.

– Только ты с ним поосторожней будь, – добавил Брав. – Лишний раз, как давеча, не размахивай. Да не порежься, – он щелкнул пальцами. – Надо будет тебе ножны для него спроворить.

С этими словами стражник подхватил на руки Гухта, пропустил вперед посветлевшего Берцха и, нырнув в дом вслед за ним, плотно притворил за собою дверь.

***

Хейта и ее спутники стояли на широкой прогалине в дремучем осеннем лесу. Перед ними замшелым холмом высилось тело матери мохнорога, подле которого маленькой кочкой притулилось тело ее детеныша.

Они находились на крутом ребре Подоблачного хребта. Далеко внизу пестрым покрывалом распростерлась уединенная долина, через которую вольно несла свои воды серебристая река. Позади них возвышался зубчатый утес, – точно обломок корабля, застрявший посреди шумливых вод.

– Перемещающий камень, – изумленно выдохнула Хейта. – Я только в сказках о них читала. Да и то не в людских, в пастырских. Не знала, что они взаправду существуют.

– Может статься, это единственный, – ответил Гэдор. – О других мне слышать не доводилось, и уж точно не приходилось встречать. Мы зовем его Странник.

– Как он к вам попал? – спросила Хейта.

Гэдор загадочно улыбнулся.

– Это долгая история. Не ко времени сейчас.

Внезапно, детеныш мохнорога пробудился и сел, зевнул во все горло. Обернулся к мамаше и радостно затявкал. Та тоже зашевелилась.

– Отойдем-ка мы подальше, – благоразумно предложил Гэдор. – Она, конечно, напасть не должна. Но еще затопчет на радостях.

Путников упрашивать не пришлось. Они полезли следом за ним наверх по каменистому склону и очень скоро выбрались на отвесный утес. Серый нос его был совсем голым, а дальше кости земли покрывали кудрявые травы и непроглядной стеной высился лес.

Скоро стало ясно, что совет Гэдора пришелся как нельзя кстати. От тяжелой поступи матери вся прогалина ходила ходуном. Вдоволь наигравшись с детенышем, она, наконец, решила углубиться в лес.

– Дикие земли, – промолвила Хейта. – Это ты здорово придумал. Край глухой и заброшенный. Здесь им самое место. Тут ведь прежде обитали химеры?

Гэдор коснулся ее задумчивым взглядом и кивнул.

– Тогда его и звали краем Химер, а Дикими землями прозвали позже, уже после всего…

Хейта огляделась.

– А здесь хорошо.

– Да, – отозвался Гэдор. – Я люблю это место. Здесь спокойно и тихо. И как-то дышится по-другому. Свободно. Я знаю, много печали с ним связано в прошлом. И здесь не селится никто – говорят, не к добру. А мне оно отчего-то по сердцу пришлось.

На лицо Хейты внезапно пала тень. Гэдор тотчас приметил это.

– Что не дает тебе покоя?

Она помолчала.

– Я видела Анцху во сне, – вымолвила, наконец. – Еще до трагедии. Я вижу вещие сны. И мне все думается… Если бы я только поспела к городу раньше. Если бы шла еще скорей. Если бы не свалилась тогда от усталости подле самого Хольтэста, я бы смогла ее от смерти спасти.

– Ты слишком строга к себе, – ответил Гэдор. – Уверен ты сделала все, что было в твоих силах.

– Но этого было недостаточно, – упрямо молвила Хейта. – И Анцха погибла. А следом за нею и Плахт. Кто знает, сколько еще людей пострадало в городе. И я не смогла этого предотвратить.

Гэдор задумчиво поглядел вдаль и заговорил, старательно подбирая слова.

– Знаешь, мы ведь не первый год странствуем вместе и помогаем тем, кто попал в беду. Я, конечно, не все еще премудрости постиг, но некоторые вещи все же усвоил. Непростые вещи, – он вздохнул. – Порой, как бы сильно мы ни старались, как бы сильно ни желали чего-то, что бы мы ни делали, – все равно проигрываем. Пока помогаем в одном месте, зло творится в другом, – он поглядел на Хейту в упор. – Тебе нужно понять одну вещь и усвоить ее на всю жизнь. Ты не можешь спасти всех. Но ты можешь попытаться. Спасти как можно больше тех, кому нужна помощь. В Хольтэсте ты спасла нас, спасла волшебных зверей, сберегла мальчика от поступка, о котором бы он сожалел, и вывела на чистую воду преступника. Я думаю, ты сделала довольно.

Хейта смущенно потупилась и благодарно кивнула.

– А что теперь? – тихо спросила она.

Гэдор пожал плечами.

– Нам, наверное, нужно наведаться домой.

– Значит, у вас все-таки есть дом, – усмехнулась Хейта.

– Смотря, что ты привыкла звать домом, – ответил он. – Наш дом с обычными домами, каменными и деревянными, не имеет ничего общего. Это, скорее, тайное убежище.

– Звучит заманчиво.

– Ты могла бы пойти с нами, – вмешался Мар.

Он давно уже старательно прислушивался к их беседе и был не на шутку взволнован. Харпа прожгла его свирепым взглядом.

– Ты лучше ничего не придумал? На что она нам сдалась! Она к такой жизни не привычная. Недели не пройдет – завоет и запросится домой.

Брон не проронил ни слова, а по лицу его трудно было что-то угадать. Но, когда заговорила Харпа, Хейте помстилось, будто глаза его на мгновение недовольно сверкнули и тут же погасли, как дотлевающие угольки.

– Это уже, наверное, Хейте решать, – рассудил Гэдор и поглядел на девушку. – Пошла бы к нам жить? Пристанище такое, правда, что сильно не разгуляешься. С провизией тоже порой туговато. Да и смотрят на нас везде, чего уж скрывать, косо. Зато нескучную компанию мы тебе обеспечим. Да и приключений будет хоть отбавляй!

Хейта улыбнулась.

– Выходит, вот как вы живете. Странствуете при помощи камня. И, где получится, помогаете, чем можете?

– Ну, почему же, где получится, – лукаво отозвался Гэдор. – Мы места указываем не наобум, а всякий раз точно знаем, куда направляемся, – он извлек из-за пазухи пожелтевший от времени, свернутый в несколько раз лист пергамента и протянул его Хейте. – А помогает нам вот что!

Девушка бережно его развернула и ахнула. Перед ней предстала карта Запредельных земель. Она была, без сомнения, старой, но, сберегаемая с любовью, сохранилась на диво хорошо.

То тут, то там темнели пятна непролазных лесов, торчали острыми пиками каскады гор, синели ленты и круги рек и озер. Тонкие линии четко отделяли пашни от лесов, одну землю от другой, волшебный удел от людского. Все казалось живым, только очень и очень маленьким.

О каких-то краях Хейта читала, о других – слышала, а о некоторых не знала вообще ничего. Глаза разбегались. Все так и манило, беззвучно зазывая к себе. Везде мечталось побывать.

Хейта так увлеклась, что не заметила, как коснулась карты рукой. В том месте находился черный покров Сумрачного леса. И от ее прикосновения деревья неожиданно ожили. Зашевелили ветвями, затрещали сучьями, ворчливо зашумели тяжелой листвой. Девушка изумленно открыла рот. Гэдор, приметив ее восторг, довольно усмехнулся. Она вскинула горящие глаза.