По тропам волшебных лесов

Эсхат пытливо поглядел на Хойю. Та поджала губы.

– Это слишком высокая цена.

Он покачал головой.

– Не думаю. Так мы будем живы, и ничто не будет нам угрожать, – он ободряюще улыбнулся и подтолкнул ее к Хейте.

Хойя неохотно шагнула вперед. Мороки-дремотники воздели руки над амулетом. Эсхат заговорил, а Хойя повторяла как эхо.

– Клянусь никого не тревожить. Не обращать других при помощи волшебства. Клянусь слово свое держать. Отныне и навсегда.

Мороки-дремотники опустили руки. Резной дракон ответил им красноватым свечением. Он принял клятву. Хейта, облегченно вздохнув, спрятала амулет. Как вдруг позади тихо треснула ветка. Все трое разом встревоженно обернулись.

– Что это? – встревоженно бросил Эсхат. – Ты вздумала с нами шутки шутить? Зубы заговаривала, пока твои спутники нас окружали?

– Они спят, – горячо заверила его Хейта. – Хойя усыпила их своим волшебством.

– Долго они не проспят, – ответил Эсхат. – Хойя еще молода и неумела.

– Все равно. Вам не о чем тревожиться, – уверенно молвила Хейта. – Мои друзья не причинят вам вреда. Особенно, когда вы поклялись. Они не таковы.

Эсхат кивнул.

– Спасибо тебе, Чара. Думаю, нам пора.

Девушка понимающе улыбнулась. Мороки-дремотники двинулись в сторону лесной чащи и очень скоро скрылись из виду. Но почти тут же следом за ними метнулась чья-то крупная, пятнистая тень. Хейта без труда ее распознала.

– Харпа! – отчаянно воскликнула она. – Харпа, постой!

Но та и ухом не повела. Проклиная все на свете, Хейта бросилась следом.

Она бежала впотьмах, верный фонарик, не поспевая, болтался позади.

– Харпа! – отчаянно кричала Хейта. – Хойя! Эсхат!

Но ответом ей была кромешная тишина. Как вдруг девушка споткнулась обо что-то большое, и неуклюже растянулась на земле, а руки ее угодили в какую-то липкую жижу. Волшебный фонарик подлетел ближе, освещая землю и деревья вокруг. Хейта подняла глаза и отпрянула с неистовым криком.

Перед ней предстало искаженное предсмертной гримасой ужаса и боли лицо Эсхата. На груди его зияла глубокая рана. Хейта хотела закрыть лицо руками, но тут же отдернула их. Они были густо измазаны темно-лиловым. Кровью.

Девушку точно насквозь пронзило ледяным ветром. Она принялась лихорадочно обтирать руки об траву. Лучистый огонек тихо опустился на землю рядом с ней, точно утешить желал.

От подступивших слез у Хейты противно защипало в носу и глазах. От нахлынувшего ужаса и ярости предательски задрожали руки. Хейта пересилила себя и подалась вперед.

Чуть поодаль обнаружилась Хойя. Ее бледное лицо было сплошь забрызгано сине-лиловой кровью. На шее волшебной девочки зияла глубокая рваная рана. Рана от звериных зубов. От зубов Харпы.

– Чего так орать? – раздался позади девушки до боли знакомый язвительный голос. – Вроде это не первый увиденный тобою труп?

Хейта подскочила на ноги и обернулась. Харпа уже приняла свой извечный облик, успела натянуть одежду и теперь стояла, деловито оттирая от чужой крови руки и лицо. Большие жемчужные глаза Хейты угрожающе вспыхнули. Отметины на щеках разгорелись так, точно девушку саму изнутри сжирало слепое, яростное пламя дракона. В глазах Харпы промелькнул страх.

– За что? – яростно вскричала Хейта и со всей мочи толкнула ее в грудь.

Харпа отлетела назад, но на ногах удержалась. Хейта ударила ее, не используя чар. На лице Харпы читалось облегчение, но оно тут же истаяло, и девушка бешено вытаращила глаза.

– За что?! – с пеной на губах прокричала она. – Эти ничтожные существа заслуживали смерти. Их могли убить уже столько раз, да только ни у кого не было против них шанса. А ты подарила его. Беспроигрышный. Клятва на амулете. Я, когда услыхала, чуть разума не лишилась от радости.

– Выходит, ты слышала все? – неверяще прошептала Хейта. – Слышала, и все равно убила их?

– Ну не толковать же было с ними о жизни, – презрительно бросила Харпа. – Это по твоей части.

В Сумрачном лесу внезапно сделалось светлее. Подоспели другие фонарики, а вместе с ними и отставшие путники.

– Что стряслось? – выпалил запыхавшийся Гэдор. – Мы слышали крики. Все в порядке?

– Мы-то в порядке, – язвительно процедила Харпа. – А вот морокам-дремотникам пришел конец. Только нашей распрекрасной Чаре это не по сердцу.

Друзья пристально оглядели изуродованные тела волшебных существ.

– Убивать, – прошептала Хейта. – Зачем было убивать?

Харпа при этих словах презрительно хмыкнула. Но Гэдор отчего-то поменялся в лице. Осторожно приблизился к девушке.

– Хейта, – молвил он тихо. – Что произошло?

– Я поговорила с ними, – потерянно прошептала она. – Они поведали мне о том, как жили в глуши. Как тяжело им было. Как во время оползня погибла вся их семья. Выжили только двое. Они пришли в деревню за новой семьей. Я растолковала им что они поступили не по закону. И заставила поклясться на амулете, – Хейта вытащила заветную вещицу из-за пазухи. – Он сделан из клыка дракона. Поклявшийся на нем сгорит, если нарушит клятву. И они ушли. Тогда Харпа… нагнала их и… просто растерзала, – девичий голос предательски задрожал.

– Ты еще поплачь из-за этих уродцев! – едко бросила Харпа.

– Уймись! – сверкнул глазами Гэдор.

– Неужели…, – Хейта вскинула горькие глаза, – неужели вы так всегда решаете дела?

Над путниками повисло неловкое молчание.

– Скажи ей, Гэдор, – вновь подала голос Харпа. – Как мы обычно решаем дела.

Следопыт не ответил. Харпа хмыкнула и пожала плечами.

– Ладно, тогда я скажу. Клыками и когтями мы обычно решаем дела. Нам некогда нянчиться с виноватыми.

– Но в прошлый раз, – начала Хейта.

– В прошлый раз явилась ты, – отрезала Харпа, – и все пошло наперекосяк, – она поглядела на Гэдора. – Ты мне давеча что-то о чистоте сердца говорил. Так вот, как по мне, не осталось у нас этой чистоты. Мы помогаем другим, но и убиваем при том. И я довольна. Иного мне и не надо!

– Убийца, – сипло прошептала Хейта.

– Да! – яростно воскликнула Харпа. – Оглядись! Мы все тут таковы.

– Довольно! – жестко бросил Гэдор.

– Что? – Харпа изогнула бровь. – Не хочешь, чтобы твоя драгоценная Чара узнала правду? Что те, с кем она связалась, не достославные герои, а жестокие убийцы? Да, теперь уже мы, конечно, не творим того, что прежде. А прежде было всякое. Гэдора звали Черным Палачом и боялись все от мала до велика. Брон промышлял разбоем. Мар в одиночку вырезал целые села. А я…