Пока, заяц

А Тёмка всё не успокаивался и опять хитро спросил меня:

— Снилось, да?

— Снилось. Да.

— Что снилось?

Я тяжело вздохнул и вскочил с дивана, случайно взорвал облако пыли из старой обивки, засунул руки в карманы и бросил ему:

— Ладно, на кухне тебя буду ждать.

И ушёл, а сам слышу, как он зашебуршал одеялом, как засобирался в ванную свою моську умывать, уши свои большие и глазёнки любопытные. Он пришёл ко мне на кухню в своей растянутой серой футболке и в домашних трико, расселся на табуретке и зацепил вилкой пельмешек, обмочил его в сметане и так долго стал на него дуть, что аж до меня этот воздух долетел, отчего я демонстративно поморщился.

А он опять как дунет, укроп как брызнет во все стороны: ему на лицо, нам на голубые обои и мне на нос.

— Да Тёма, блин, ешь нормально! — я раздражённо прикрикнул на него, звонко брякнул ложкой и стал отряхиваться.

А он как заноет:

— Ну горячее же, чего ты орёшь?

— Не ору. Дуть потише можно ведь. Всё укропом заговнял, ты посмотри, ну? Хрюша.

Я стряхнул остатки зелёной травы с обоев и со стола, а сам вдруг пожалел, что так на него наорал. И так в воздухе какое-то незримое напряжение повисло, будто что-то вот-вот рванёт и следа не останется от нашего глупого безмятежного январского утра.

— Извини, — я бросил ему, вскочил из-за стола и трусливо убежал в коридор.

— Куда ты? — спросил Тёмка и выглянул из-за дверного косяка.

— Покурю пойду. Не ходи за мной, ладно?

Я достал из холодного кармана жёлтую пачку с верблюдом, потряс ей, услышал глухой шорох парочки оставшихся сигареток и пошёл на балкон. Тёмка застыл в дверном проёме, свесил руки и посмотрел на меня таким нахмуренным и каким-то отрешённым взглядом, будто обиделся.

И так тихо-тихо пробубнил:

— Ты мне раньше всегда разрешал с тобой на балконе курить.

Я надул щёки и тяжело выдохнул:

— Да. Разрешал. Там щас холодно, замёрзнешь.

— Я оденусь. Чего ты прям весь?

— Тёмка. Ну… — тут я вдруг на мгновение застыл и снова, прямо как вчера, будто почувствовал, как в нос больно вгрызлись острющие осколки, тяжело сглотнул и продолжил: — Ну зачем тебе это надо, а?

— Что? С тобой на балконе стоять?

— Да… Да, точно. Зачем?

Мой невесомый взгляд рухнул куда-то в пустоту, упал прямо на безжизненную стену с уголком ободранных голубых обоев прямо над старым ещё советским плинтусом.

Он тихо сказал мне:

— Я просто люблю с тобой рядышком стоять. Ты же знаешь. Чего с тобой такое, а? Хорошие пельмени, извини, что набрызгал там в разные стороны, я всё уберу.

— Пошли, — я дёрнул головой и зашагал в сторону балкона.

Тёмка зашелестел своей пышной курткой, скрипнул старой облупленной дверью и вышел со мной в утренний январский мороз. Заулыбался и прищурился от яркого солнца, а я развалился на другом конце балкона с сигаретой в руке и старался выдувать дым в сторонку, чтобы на него не попасть.

— Ты не злой на меня? — тихо спросил Тёмка и так осторожно на меня посмотрел, будто я его съем.

Я хлопнул пальцем по фильтру, и кончик сигареты брызнул пеплом.

— Нет, конечно, чего ещё выдумываешь? Извини, я просто… Не выспался, наверно.

— Так пошли поспим. Сам меня поднял. Сколько времени вообще?

— Да нет уж, какой там спать. Не обращай внимания, ладно?

— Ладно.

Я докурил сигарету, выкинул бычок в сверкающее белое море под окном и спросил:

— Вещи-то все собрал? Всё готово?

— Да, собрал. Готово.

— Проверять надо? — я хитро прищурился и посмотрел на него.

— Зачем?

— Потому что знаю, что ничего тёплого не взял.

Тёмка засунул руки в карманы своей куртки и пробубнил как-то обиженно:

— Да ну всего на три дня, господи.

— Да, конечно. У тебя ж за эти три дня заячья шкура отрастёт, да? Будет тебя от морозов греть. Ты не на юга, а в Москву едешь. Как там Светка Букина говорила? Город… где?

И он вдруг так мило заулыбался, прямо ожил весь и добавил:

— На Неве.

— Вот. Да. Блин, жалко, что с тобой нельзя поехать.

— Я там всё равно буду в оплаченной гостинице жить. Гости не предусмотрены. И погулять времени не будет, будут тесты, интервью эти всякие. А потом домой.

— Да знаю я, — сказал я и полез в пачку за оставшейся сигареткой. — Так уж просто сказал.

— Даже Красную площадь не успею посмотреть, плотный график будет.

— Мгм, — я зажёг сигарету, выпустил первое дымное облако и добавил: — Деловой заяц.

— Знаешь, куда бы хотел зайти?

Я молча кивнул ему, мол, куда?

— В палеонтологический музей Орлова.