Сара Фогбрайт в академии иллюзий

Грохнуло. Мистер Харден успел протянуть руки, схватить меня и дёрнуть вниз. Осколки кирпичей разлетелись повсюду, загремели по решётке, застучали по стенам, и всё заволокло дымом и рыжей пылью. Полицейские закричали.

Моргая слезящимися глазами, сквозь рыже-серый туман я увидела пролом в стене. Не слишком большой, но пробраться можно.

— Беги! — воскликнула я. — Уходи, скорее!

Мистер Харден оглянулся, всё ещё удерживая меня за плечи.

— Это уже больше, чем два слова! — крикнул он. — А ты?

Я толкнула его.

— Беги уже!

По счастью, он спорить не стал: метнулся к пролому, скользнул в него большой тёмной рыбой — и исчез.

Меня дёрнули под руки, вынуждая подняться. Граф Камлингтон стоял с перекошенным лицом, протирая глаза платком. Я гордо выпрямилась, вскинула подбородок и с улыбкой сказала ему:

— Благодарю, милорд, что позволили нам побеседовать. Что ж, перейдём к моей части уговора?

Глава 15. Вторая часть сделки

Я тряслась на заднем сиденье экипажа, сложив руки на груди. Граф Камлингтон, очень хмурый, с покрасневшим и заплывшим от кирпичной крошки глазом, сидел рядом. За окном проносились голые ветви кустов, и снежная каша, подсвеченная лампочками, брызгала из-под силового поля. Мы спешили в Дамплок.

В полицейском участке меня хотели обыскать и допросить, но граф неожиданно заступился.

— Я сам её расспрошу, — властно сказал он. — Она не должна быть замешана ни в каком скандале, вам это ясно? Запомните, сегодня её здесь никто не видел.

Я также слышала, что он велел комиссару Твайну заняться делом об угоне: отогнать вагончик обратно в парк и заплатить сторожу, чтобы тот забыл, что видел двух гномов и некую девицу. И поскольку ущерба никто не понёс, можно представить всё так, будто ничего не случилось.

Я подумала, что быть дочерью графа в каком-то смысле даже неплохо.

Впрочем, сигнальный шарик у меня всё же отняли. Граф перетряхнул всю мою сумку и пролистал блокнот. Чертёж тюрьмы ему совсем не понравился. Но с соседней страницы на нас глядела юная Изабелла Росси, и он изменился в лице.

Тогда меня ошарашила догадка, да такая, что всё заледенело внутри, потому что я ещё не поняла, к добру или к худу. Ведь Сэм говорил о туфельках: «этот щедрый подарок ей преподнёс Лесли Дэкстерфолл», а Кэтрин Дэкстерфолл, с которой я учусь, гордилась родством с графом Камлингтоном. И миссис Харден звала его Лесли! Как я не поняла раньше?

Всё, что связывало этих двоих, осталось в прошлом — или нет?

Не успев толком это обдумать, я спросила с милой улыбкой:

— Интересно, мама знает, что в то время как она пребывала в счастливом ожидании, вы дарили актрисам туфли с кристаллами? Кажется, за три месяца до моего рождения. Ах, я слышала, Изабелла Росси была чудо как хороша в роли Миранды! А мама едва выживала на скудные средства.

Граф велел мне помалкивать, захлопнул блокнот и бросил в сумку.

Сумку он держал под боком. У меня ничего не осталось, забрали даже счастливый камешек Хильди, потому что, видите ли, я и его могла применить для дурных дел, по их мнению! Для каких, хотела бы я знать? Хорошо хоть не выбросили. Бедный камешек теперь тоже лежал в сумке.

Я надеялась только на кошелёк с маячком. И на свою маленькую команду, ведь полицейские так никого и не поймали. Я страшно этим гордилась!

Что меня тревожило, так это наш дальнейший план. Его вообще не было.

«Ну, а там по обстоятельствам», — бодро сказал господин Сторм, когда мы готовились, и тогда это прозвучало неплохо, но теперь… Что у нас за обстоятельства?

Я оглянулась и, к своему ужасу, заметила, что за нами следует знакомый медно-рыжий экипаж с фургончиком и вывеской «Золотая империя Ригерина». За рулём сидел Шэди. Даже отсюда было видно, что у него под глазом уже налился синяк.

— Что ты вертишься? — холодно спросил граф Камлингтон и тоже обернулся. — Это твои сообщники?

Это был шанс!

— Н-нет, что вы, конечно, нет! — сказала я самым лживым голосом, на который только была способна.

— Виктор, — немедленно обратился граф к водителю, — прибавь ходу!

— Как скажете, милорд, — невозмутимо ответил водитель.

Он переключил рычаг и надавил на педаль. Двигатель зашумел. Меня вжало в спинку сиденья, а затем так подбросило, что я едва не ударилась о потолок и взвизгнула.

— Пристегнись, — велел мне граф, пытаясь справиться с ремнями. Тут он сам подлетел, стукнулся макушкой, громко щёлкнул зубами и закричал: — Виктор!

— Виноват, — невозмутимо ответил водитель, поглядев на нас в панорамное зеркало. — Думал, вы уже пристегнулись. Сбавить ход?

— Нет, — процедил граф.

Я опять оглянулась. Наш экипаж летел над дорогой, выбрасывая из сопла облака пара и газа и иногда совершая упругие длинные скачки. Мы заметно оторвались. Шэди, стиснув зубы, выжимал всё, что мог, но куда ему было тягаться с нами!

Пока он ещё мог разглядеть моё лицо, я хотела показать язык, но вовремя спохватилась, что граф увидит, и вместо этого притворилась, что я в отчаянии. Что ж, если миссис Тинкер и была Изабеллой Росси, сейчас они с графом явно действовали не заодно.

Я ждала, что мы вернёмся в дом Харденов, а уж оттуда меня как-нибудь вытащат, но Виктор свернул к Дамплоку. Какое-то время он ехал вдоль набережной, и тогда я подумала, мы держим путь в полицейское управление — однако мы миновали и его, не сбавляя ход. Наконец я поняла: мы направлялись в отель Моэтус, что возвышался серой громадой посреди заснеженного парка.

О, я всегда мечтала здесь побывать! Но только летом, когда цветут липы и воздух сладкий-сладкий. Бродить в огромном парке, похожем на лес, в тени старых дубов и вязов, и выйти к замку с увитыми плющом стенами. Оттуда, из номеров, наверняка открывался чудесный вид на озеро.

Но теперь парк нахохлился под снегом. Перед нами лежала слякотная дорога, над нами нависло серое небо. Чёрные плети плюща на замковых стенах походили на трещины.

— Зачем мы едем сюда? — спросила я, но граф не соизволил ответить. Он вообще игнорировал любые мои вопросы.

В сумрачном холле мне предоставили некоторую свободу. Граф отошёл побеседовать с придверником, но за мной присматривал Виктор, так что сбежать бы не вышло. Я побродила туда-сюда, полюбовалась огромным камином из серого камня. Над чугунной решёткой висела металлическая голова тролля в натуральный размер. Замок, где теперь располагался отель, возводили при Вильгельме Третьем, который, как известно, победил вожака троллей.