Синие звезды

– Ничего себе, — раскрыв от удивления рот, ошарашенно произнес одногруппник Ферона, наблюдая за происходящим.

— Что значит, мой Ферон арестован? — прошамкала герцогиня Флеманская.

Служанка, такая же древняя, как и герцогиня, зачитала присланное послание. Герцогиня встала, тяжело опершись на толстую трость.

Легкий ветерок подул в раскрытое окно, занося запахи росшего под окном сада. Герцогиня повернула голову, устремив свои побелевшие от старости глаза в сторону окна. Она уже много лет была слепа.

– Оба моих сына погибли, защищая Вистфалию. Они проливали за нее кровь. Никос не может отказать мне в приеме, — и она с силой стукнула тростью по мраморному полу. — И я уж у него-то выясню, что такого сделал мой внучок. Я Ферона вырастила, и я знаю: все лживые обвинения чей-то злой оговор, — прошамкала герцогиня.

Бом-бом-бом, — пробили часы час дня.

– Госпожа, вам подарок, — кхыкнув, заглянул в покои герцогине швейцар, занося небольшой деревянный ящик. — Какой-то молодой человек передал, просил доставить лично вам. Мне показалось, он друг Ферона.

Герцогиня недовольно фыркнула:

– Какие нынче подарки? Он разве не знает, что мой внучок арестован?

Швейцар, пожав плечами, поставил ящик на стол.

Герцогиня открыла крышку. Служанка, схватившись за голову, закричала от ужаса.

Герцогиня удивлено достала содержимое. Это были чьи-то волосы, прицепленные к чему-то похожему на мяч, только липкому и холодному. Несколько секунд, и герцогиня, издав неестественный жуткий крик, замертво рухнула наземь.

В ящике с приделанной к ней небольшой запиской лежала голова ее внучки Ольны.

Никос сидел в мрачном расположении духа, даже более мрачном, чем был всегда. Хмурый взгляд короля скользил по собравшимся на балу веселящимся аристократам.

В данную минуту Никоса больше всего раздражал преподнесённый лордом де Венром подарок. В отличие от остальных этот подарок не был завернут в праздничную упаковку, а сейчас стоял в центре зала, собрав вокруг себя кучку зевак.

— Многоуважаемый лорд считает, что нашему дворцу не достает веселья? — проскрипел Никос голосом, от которого у собравшихся побежали мурашки, рассматривая преподнесённого в дар шута.

Сидящий рядом с королем главный ляонджа слегка склонил голову:

– Возможно, ваше величество, лорд де Венром искреннее желал поднять вам и ее светлости настроение, совершенно позабыв про весельчаков ночи…

Весельчаки ночи были еще одной жуткой и безумной идеей пришедшей в голову Карлу Жестокому. Если быть точнее, это были палачи, одетые в шутовские костюмы. Они, зловеще улыбаясь, сквозь прорези детских карнавальных масок, звеня колокольчиками на колпаках, медленно приближались к своим жертвам.

Никос раздраженно фыркнул:

— Или его род все это время тайно горевал по моему безумного братцу? И этот подарок — насмешка над памятью всех, кто пал жертвой его кровавых рук?

Стоящий в уголке лорд де Венром побелел еще сильнее. Он сделал шаг вперед, попытавшись приблизиться к трону, но стражники преградили ему путь. Лорд рухнул на колени:

– Что вы такое говорите, ваше величество, я же от всей души…

Никос лишь фыркнул в ответ, жестом приказывая стражникам увести лорда.

– Папа! — с намокшими от слез глазами прокричала, бросившись вслед за лордом де Венром, пришедшая с ним на бал дочка.

Но мать, схватив ее, развернула к себе, закрыв девочке глаза.

— Языки не вырывают, и на том спасибо, — проворчал себе под нос какой-то пожилой аристократ.

— Ненавижу музыку, — негромко прокряхтел король, глядя на скрипачей.

Услышавший его стражник, было ринулся к ним, но Никос его остановил:

— Сегодня не мой праздник, пусть играют. Главное, чтобы ей нравилось, — ища глазами внучку, проворчал король. И найдя ее, скромно пристроившуюся рядом с каким-то столиком, он недовольно махнул рукой: — Если ей вообще что-то может понравиться.

Летеция чувствовала себя лишней на этом празднике жизни. Люди танцевали и веселились вокруг нее, а она лишь робко наблюдала за происходящим. Приметив группку детей, она, переселив свой страх, было решилась подойти к ним.

— А чем… — промямлила принцесса, попытавшись обратить на себя внимание.

Дети, ответив ей быстрым поклоном, удалились прочь.

До Летеции донесся обрывок фразы, сказанный одетым в теплую зеленную жилетку пухлым мальчуганом, словно ножом кольнувшей ее сердце:

– Лучше с ней не связываться. Говорят у нее не все дома, — он слегка коснулся пальцем своего виска. — Только проблем себе наживешь.

Мимо нее с подносом пирожным в руках прошел слуга:

– Не желаете, ваша светлость?

Принцесса отрицательно покачала головой. У нее совершенно не было аппетита.

— А зря, — услышала сзади себя она чей-то звонкий голос и чавканье поедаемого пирожного.

Кто-то коснулся ее плеча.

— Ты чего такая испуганная? — произнесла девочка, чуть помладше ее с русыми, цвета соломы волосами.

Надетое на девочку розовое платье с цветными рюшками создавало ощущение, что перед Летецией не живая девочка, а набитая ватой мягкая игрушка.

– Я, я не испуганная, — промямлила в ответ принцесса.

– Это же твой юбилей, почему ты не празднуешь? — с нотками удивления в голосе, спросила девочка.

Летеция, не зная, что ответить, попыталась улыбнуться. Вышло не очень.

Она взглянула на сидящего в мрачном раздумье деда.

«Вот бы сейчас родители были со мной», — грустно подумала принцесса.

– Ты словно немая, — вновь произнесла девочка.

– Я не немая, — промямлила принцесса.

Она хотела сказать, что-то еще, но не придумала что. И чувствуя, что выглядит глупо, ее щеки стали покрываться румянцем.

Девочка взяла Летецию за руку.

– Чего забилась в угол? Пойдем. Я не укушу, — и засмеялась. — Не волнуйся, у всех есть свои комплексы. И девочка, улыбнулась, показав принцессе отсутствующей впереди зуб, на месте которого была дыра.Летеция этого и не заметила: -Вот видишь, какой ужас? Но я же из-за этого не перестаю выходить в люди.