Синие звезды

Один из захватчиков отделился, двинувшись в сторону Игната. Отделившийся был вильменцем, что можно было сразу определить по его смуглой коже и темным смоляного цвета волосам.

Вильменцы жили за болотами в жаркой, словно печка, земле.

– Вы продават нам ест еда, зерн, провианти, — на ломанном вистфальском выплянул вильменец, кинув Игнату мешочек незнакомых монет.

Крестьянин с подозрением поднял незнакомую монету и поднесся ее ко рту, попробовал на зуб. А затем, сплюнув, достал из-под рубахи синие камушки. Брать что-либо из рук безбожника считалось большим грехом.

– А если мы откажемся?

– подняв на чужеземца глаза, спросил Игнат.

Вильменец расхохотался.

– Мы оказат вам большой милост, захотеть и отбрать все задаром, -и он обнажил блеснувший синевой меч и, помахав мечом перед лицом крестьянина, с силой влепил свободной рукой Игнату пощечину. — Будешь знат, как дерзит новый хозяин.

Лицо крестьянина побагровело, но он, сдержав гнев, процедил сквозь зубы:

— Вы получите еду. Мы вас всех накормим.

— То, то же, — усмехнулся вильменец.

Ночью алые языки пламени охватили хозяйским дом вместе со спящими в нем захватчиками.

Небольшой монастырь, расположенный в глухих лесах на западе Аутсмении.

Рядом с угрюмыми кельями монахов, служащих Октомсу, богу сбора урожая, расположился гарнизон императорских гвардейцев, лично присланный сюда Луизианом.

И здесь было что охранять.

— Ваша светлость, — заглянув в келью к принцу, произнес хмурый монах и, подмигнув, добавил: — Пора прогуляться.

Принц Андер прекрасно знал, что значат эти слова. Сосланный сюда генералом-узурпатором он вместе со своим отцом принцем-близнецом Эмоном все детство и юность провел в этой глуши. Генерал-выскочка занял их законное место, но час расплаты обязательно придет.

Вслед за монахом принц вышел в коридор, где кишели занимающиеся своими рутинными делами одетые в черные балахоны братья.

— Брат, Нинфор, с территории аббатства с узником ни ногой, — окликнул монаха настоятель.

Монах послушно склонил голову, прошептав на ухо принцу:

— Ждать осталось совсем недолго, ваша светлость, скоро вы станете нашим законным правителем.

Принц лишь усмехнулся, эти слова он слышал с самого детства.

Они прошли мимо кельи его отца, из которой доносились не членообразные звуки. Принц Эмон сошел с ума в первые годы своего заключения.

В саду, стоя в тени деревьев, одетый, как и другие монахи, в черный балахон, его дожидался ройзсец.

– Когда вы мне вернете мой законный престол? Сколько можно ждать? — накинулся на гостя принц.

Ройзсец слегка склонил голову:

— Консул Максимус Антони Плацент желает вам доброго здравия и просит прощения за ваше долгое ожидания. Он уверен, что уже совсем скоро представится отличный шанс сместить Генерала-выскочку с узурпированного им трона… — с легким акцентом, выдающим в нем иностранца, произнес ройзсец.

– Я слышу это каждый год, — перебив ройзсца, огрызнулся в ответ принц.

– Сейчас наступило лучшее время для этого, Генерал-выскочка вторгся в Вистфалию, и когда он потерпит поражение…

– Если потерпит, — проворчал принц.

– Ни если, а когда, — перебил ройзсец.

[1] Каждый из двенадцати богов аутсменцев ассоциировался с определенным месяцем и тем, что этот месяц характеризует. Например, Апрелс был богом тающего снега, капели и надежд, Феврс богом стужи, отчаяния и главой царства мертвых.

Глава 12. Джейк

— Когда-то давным-давно в одной холодной северной стране, где день, едва наступив, уже сменяется ночью, жили ледяные великаны…

Джейк дремал, сидя у окна, слушая разлетающийся по комнате тихий материнский голос.

Артур уже практически не кашлял, лишь изредка, повернув к матери голову, негромко всхлипывал, желая обратить внимание на себя.

— Спи, мой маленький, все будет хорошо… –поцеловав Артура, тихонько прошептала мать, стараясь скрыть слезы.

Джейк выглянул в окно, за которым поднимались бледно-желтые лучи тусклого вистфальского солнца, извещая о наступлении нового дня, возможно последнего в жизни его брата.

В этот момент послышался скрип открывающейся двери, и Джейк изумлено замер, глядя на вошедшего в их дом человека. Ему показалось, что он увидел покойного отца, настолько тот был похож на него.

Такой же низкорослый, с продолговатым бледным лицом, заросшим светло-желтой бородой и русыми волосами, торчащими клоками из-под треугольной шапки. Правую щеку незваного гостя пересекал покрывшийся рубцами старый шрам, выделяющийся на бледном лице.

Призрак отца, дыхнув перегаром, подмигнул Джейку, а затем, сняв шапку, двинулся к склонившейся над Артуром матери.

Джейк сильно ущипнул себя за руку, желая убедиться, что увиденное им не сон. Но призрак не исчез.

— Сколько лет, черт меня побери!
– осматривая комнату, хриплым голосом пробасил незнакомец. — Как ты возмужал, подлец, вырастишь настоящим морским волком! — снова подмигнув мальчику, произнес гость.

Нахлынувшее на Джейка оцепенение постепенно сходило на нет, дав возможность узнать стоящего сейчас перед ними дядю Бернарда, которого он видел всего несколько раз в жизни.

«Что ему от нас нужно?» — думал мальчик, всматриваясь в улыбающееся лицо дяди, и чувствуя, как вместе с появившимся дома запахом перегара в сознании возникают неприятные воспоминания прошлого.

«Чертов подлец! Чтобы акулы откусили тебе твою гнилую башку! Я спас тебе жизнь, став калекой, и где твоя благодарность, сукин ты сын, Бернард. Вот только попадись мне кусок говна!» — всплыли в памяти Джейка слова отца, когда тот, напившись до чертиков, крушил все на своем пути, последними словами ругая некогда предавшего его брата.

Мальчик замер, не зная, что ответить.

Мать, подняв глаза, бросила на Бернанда удивленный взгляд:

– Что тебе от нас нужно? Проваливай отсюда! — и она отвернулась к всхлипнувшему Артуру.

Поняв, что его радостный тон сейчас не к месту, Бернард тихонько проговорил:

— Я знаю, что виноват, Андра, но…

Мать, вытерев с глаз слезы, перебила:

— Защищая тебя, Уистон лишился ноги и спился, так и не смирившись со своим увечьем. А тот, кому он спас жизнь, даже не стал навещать его, вычеркнув из жизни, словно бракованную вещь.