Стачколомы

На развилке, точно скелет какого-то доисторического животного, старый бесколесный троллейбус. Внутри — ржавая сталь, зазубрины на месте сидений, разбитые датчики и черная дыра вместо руля. Прогнивший и продырявленный пол. Окна разбиты. Резиновые прокладки свисают из рам. Внутри не посидишь, а вот на крыше, на коробе пантографа, из которого когда-то торчали «усы», соединяющие троллейбус с электропроводами, - на крыше прикольно. Они часто туда забираются. Вдвоем или с пацанами.

В лесу она спускала Джоджика с поводка, и он бросался в чащу, мелькая за бурыми стволами. Джоджик мчался, высунув длинный язык и колотя лапами по земле, за палкой, которую то Лера, то Катя швыряли подальше от дороги. Возвращаясь, Джоджик не хотел отдавать палку и кружил степенным аллюром, гордясь, что держит в зубах такую ценную вещь.

Воздух в лесу дымчатого оттенка. Солнце, словно насаженное на пики сосен, заливает поляну липким дрожащим светом.

– Достали эти пацаны!
– говорит Катя.
– Договорились в три, а уже начало пятого!

– Ты с ними точно на три договорилась?

– Конечно! Вчера Виталику сказала. Он говорит: окей, ровно в три будем.

– Вот пиздаболы!

Пацаны появились, когда девчонки уже собирались уходить.

Джоджик бросился к ним и заметался у ног, виляя гибким хвостом.

Виталик прихрамывает, а Костя что-то горячо ему говорит, выставляя ладони с растопыренными пальцами. На девчонок — ни взгляда.

Когда, приблизились, Лера видит: у Виталика бланж под левым глазом и струйка крови из рассечения под раструбом шорт.

– Что это у тебя?

– Где?

– Вон, на ноге!

– А бля…Не заметил...

Трет колено, убирая присохшую кровь.

– Что случилось?
– спрашивает Катя.

– Так… Драка…

– Где?

– На пляж ходили, - говорит Костя.
– Там какие-то гопники. Две женщины с детьми отдыхают, а они: убери типа своего ребенка, чего тут песком разбрасывается! Веталь ему: рот закрой, чепушило! Ни у понеслась…

– Сколько их было?
– тревожно спрашивает Лера

– Четверо.

– Ого!

– Да все нормально!
– говорит Костя.
– Дрыщи малолетние. Мы их пенделями раскидали! Вот, смотри, - показывает разбитые костяшки правой руки.
– А Веталь одному коленом по зубам. Тот на песок и кровью харкает, а у Веталя теперь боевой шрам. От зуба.

– Офигеть, - шепчет Катя.

– Когда это случилось?

– Да только что! Мы поэтому опоздали, извините, девчонки.

– Да хрен с ним уже, - говорит Лера.
– Эту рану твою, ее обработать надо.

– Не надо ничего обрабатывать!
– говорит Виталик.

– Нет надо! Там инфекция может быть!

– Сто пудов!
– кивает Катя.
– Нужно перекисью водорода. И твой кулак тоже, Костя.

– Та это вообще царапина. Не парься!

– Нужно продезинфицировать, я тебе говорю!

– Идем ко мне, - строго говорит Лера.
– Обработаем перекисью и йодом, чтоб не было заражения.

Девочки всегда причиняют боль. Особенно если они красивые. Они могут молчать. Они могут улыбаться. Они могут быть вежливыми и приветливыми. Они могут быть равнодушными. Но от этого — еще больней.

Вот я с Сережей…

Что за Сережа, говорит Даня.

Это ее парень, отвечает вместо Кристины, хрустя чипсами, Лера.

У тебя есть парень? Давно встречаетесь?

Три года. С восьмого класса.

В натуре?

Ямочки на щеках. Волосы заплетены в небрежную косу и перекинуты через плечо. Глаза такие, яркие, блестящие, уверенные, трудно в них смотреть.

Она у нас отличница, встревает Лера, на медаль идет.

Че, серьезно, это Ярик.

Все удивляются, когда узнают. Думают, если медалистка, значит заучка какая-то, а мне просто учеба легко дается. Мне даже интересно учиться!

Но когда весь класс с уроков свалил, ты-то ведь тоже с нами пошла?

А что, я одна бы там сидела в классе?

Вот если б она была заучкой, тютей какой-то, говорит Лера, она б с нами тогда не пошла, потому что медалистка и к ней особый спрос, а она — нифига, не побоялась.

А чего мне боятся, если подруги пошли, так и я сними!

Уууу, за это я и люблю тебя, моя бубочка, сложив губы в бутон, Лера потянулась в Кристине, они обнялись и чмокнулись.

Как думаешь, че это у нее за хахаль, спросил Даня, когда они с Яриком спустились — в очередной раз — по склону, зашли за деревья и выпустили по тяжелой шумной струе.

Хуй его знает, ответил Ярик, было бы странно, если бы у такой девчонки не было парня.

Думаешь, у них все по полной программе?

Я ебу. Три года, говорит, встречаются. За три года он ей по-любому вставил. Хотя, кто его знает. На блядь она не похожа. Такую чтобы выебать, еще попыхтеть придется. Цветочки-хуечки, ну ты понял.

Она у нас вообще умница, продолжала расхваливать подругу Лера, когда парни вернулись. Скажи вот, к скольким ты репетиторам ходишь?

Да ладно! Кому это интересно!