Страх — это ключ

— Вначале я врежу ему в промежность. Он завизжит, как свинья, которую режут. Потом врежу в правый бок. И не беспокойтесь, работать он сможет, — из его широко раскрытых, смотрящих на меня в упор глаз сквозило безумие. Впервые в жизни я стоял лицом к лицу с человеческим существом, изо рта которого капала слюна.

Вайленд был хорошим психологом, он знал, что меня в десять раз больше напугает садизм психически неустойчивого существа, чем любая холодно рассчитанная жестокость его самого и двух его подручных. Я действительно был напуган. Кроме того, я уже в достаточной мере оказал достаточное сопротивление, показал свою стойкость и бесстрашие. Но переигрывать тоже было ни к чему.

— Это усовершенствованная модель конструкции батискафа, разработанного во Франции, — быстро проговорил я. — Является комбинацией проектов, разработанных британским и французским морскими ведомствами. Хорошо показала себя в работе на глубине до восьмисот метров. Это в пять раз меньше, чем у ее предшественников, но у нее повышенная скорость погружения, лучшая маневренность и оборудование, более приспособленное для подводных спасательных работ.

Никто никогда не питал к другому человеку такой ненависти, которую сейчас испытывал ко мне Ларри. Он был похож на мальчишку, которому обещали подарить меня как игрушку. Это была самая чудесная игрушка из всех, которые у него были. И эту чудесную игрушку отняли. Он готов был заплакать от ярости, разочарования и горечи. Все еще размахивая пистолетом, он прыгал вокруг меня.

— Он лжет, — пронзительно визжал Ларри. — Он просто пытается…

— Нет, он не лжет, — холодно прервал Вайленд. В его голосе не было ни триумфа, ни удовлетворения — цель была достигнута. И как только он достиг своей цели, мое упорство теперь уже не имело никакого значения, было пройденным этапом. — Спрячь пистолет.

— Но я же говорю вам… — Ларри вскрикнул от боли, это один из здоровенных подручных Вайленда с такой силой схватил его за запястье, прорычав:

— Убери свою пушку, сопляк, или тебе же будет хуже.

Вайленд мельком посмотрел на них и тут же отвернулся: его эта сцена не интересовала.

— Вы ведь не только понаслышке знаете, что это такое, Толбот, но вы погружались в этой штуке. У генерала есть надежные информаторы в Европе, и сегодня утром мы получили новые сообщения. — Он наклонился вперед и, понизив голос, продолжал. — Совсем недавно вы опять работали на нем на Кубе. Наши информаторы там еще более надежны, чем информаторы в Европе.

— Вы ошибаетесь: на Кубе я на нем не работал.

Вайленд сжал губы, а я продолжил:

— Англичане и французы собирались произвести пробное, без полного экипажа, погружение в закрытой зоне близ Нассау. Для этой работы они наняли судно у фирмы, специализирующейся по подводным работам. В это время я работал в Гаване на этой фирме. Это судно идеально подходило для предстоящей работы. — Мощный кран на корме. Я был на его борту, но в самом батискафе не работал. Сами посудите, какой мне смысл лгать, — я слабо улыбнулся. — Кроме того, я находился на нем всего неделю или что-то вроде этого. Я обнаружил за собой слежку, понял, что им откуда-то стало известно, где я, и немедля сделал ноги.

— Кто «они»?

— Какая разница сейчас? — неожиданно даже для меня самого в моем голосе прозвучала усталость. Это был голос человека, потерпевшего полное поражение.

— Конечно, конечно, — улыбнулся Вайленд. — Из вашего досье нам известно, что за вами могут охотиться полицейские силы по крайней мере полдюжины стран. Так или иначе, генерал, это объясняет тревожащий нас вопрос, откуда нам знакомо лицо Толбота. Объясняет, где мы видели его раньше.

Генерал промолчал. Если прежде мне требовалось подтверждение, что он ведет себя, как дурак, и является пешкой в руках Вайленда, то теперь я в этом не нуждался. Генерал был глубоко несчастен и жалок. Было совершенно ясно, что он не желает участвовать в происходящих событиях.

И я внезапно сказал с наигранным удивлением, словно мне только сейчас пришла в голову эта мысль:

— Неужели это вы, именно вы те люди, которые ответственны за пропажу батискафа? Господи, наверное, и вправду это были вы! Как вам удалось…

— Неужели вы думаете, что мы притащили вас сюда только для того, чтобы обсуждать устройство батискафа? — Вайленд позволил себе едва заметно улыбнуться. — Конечно, это были мы. Это было несложно. Дурни подвесили батискаф на стальном тросе на глубине двадцать метров. Мы отвязали его, подменили целый стальной трос на оборванный, чтобы они решили, что трос разорвался и течение унесло батискаф в открытое море. Потом наша яхта отбуксировала батискаф в нужное место. Большую часть пути мы проделали ночью, и когда нам изредка попадались корабли, мы просто замедляли ход, подтягивая батискаф к борту, противоположному тому, откуда приближался корабль.

— Вы сказали яхта? Вы имеете в виду…

Я почувствовал, что мои волосы встали дыбом, — я чуть было не совершил грубейшей ошибки, которая сразу же выдала бы меня с головой. На кончике моего языка уже вертелось, готовое сорваться, слово «Искусительница», а ведь я не мог знать название яхты генерала, и не знал, пока Мэри Рутвен ни назвала мне его. Я вывернулся как раз вовремя.

— Вы имеете в виду личную яхту генерала? У него ведь есть яхта?

— Что касается меня и Ларри, то у нас, конечно, нет яхты, — усмехнулся он. — Конечно, это яхта генерала.

— И, наверняка, этот батискаф находится где-то поблизости. Может быть, вы соизволите сказать мне, на кой черт понадобился этот батискаф.

— Нет… Хотя… наступило время сказать. Мы… э-э… охотимся за сокровищем, Толбот.

— Уж не хотите ли вы убедить меня в том, что верите во всякий вздор про капитана Кидда и про Синюю Бороду? — усмехнулся я.

— Кажется, вы снова становитесь храбрецом, Толбот, а? Нет, наше сокровище более недавнего происхождения и находится очень близко отсюда.

— Как вы нашли это место?

— Как мы нашли его? — Вайленд, казалось, забыл о своей значимости: подобно каждому преступнику, когда-либо жившему на свете, он не мог упустить шанса похвастаться, погреться в лучах собственной славы. — У нас было довольно приблизительное представление, где находится этот клад. Пытались тралить — это было до встречи с генералом, — но безуспешно. Потом мы встретились с генералом. Возможно, вам это неизвестно, но генерал предоставил свою яхту в распоряжение геологов, которые занимались разведкой нефтеносных пластов, взрывая на дне океана небольшие бомбочки, и с помощью сейсмографов определяя, где находятся нефтеносные пласты. Пока геологи занимались своим делом, мы устроившись на этой же яхте, обследовали дно с помощью очень чувствительного эхолота. И, представьте себе, нашли!

— Это близко отсюда?

— Очень близко.

— Тогда почему же не извлекли свою находку со дна моря? — Актер Толбот приступил к своей новой роли — роли специалиста по подводным работам, полностью поглощенного проблемами своей профессии и начисто забывшего о неблагоприятных обстоятельствах, в которых он находился.

— Интересно, как бы вы сделали это, Толбот, как бы вы подняли этот клад со дна моря?

— Спустился бы под воду, конечно. В этих водах это довольно просто. Здесь большой континентальный шельф, глубины свыше ста пятидесяти метров вы найдете в не менее чем в ста шестидесяти километрах от берега. Сейчас от берега мы недалеко, сколько здесь метров тридцать, сорок пять?