Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Страх — это ключ
Шрифт:

Я писал, стараясь изложить в самой краткой форме, то, что хотел сказать Кеннеди. При этом умудряясь держать в поле зрения и занавеску, и появляющийся текст, а также внимательно прислушиваться к голосам и звукам, доносящимся из-за занавески. Это нужно было делать быстро, ведь еще надо съесть все, что лежало на тарелке. Когда дело было сделано, я совершенно резонно почувствовал себя удовлетворенным, хотя многое зависело от случая. Но это было лучшее, что я мог сделать.

Минут через десять после того, как я кончил писать, Кеннеди принес мне чашку кофе. Книжечки на столе он не увидел, но без всяких колебаний сунул руку под лежащую перед мной скомканную салфетку, вытащил книжечку и сунул ее в карман. Сделано

это было четко, быстро — все большее уважение вызывал у меня этот парень.

После окончания трапезы, мне в сопровождении Вайленда и Ройала опять пришлось преодолевать бешеные порывы ветра, свирепствующего на открытой палубе, на этот раз было ничуть не легче, чем полчаса тому назад. За это время, пока мы находились в уютной столовой, тьма сгустилась настолько, будто наступила ночь.

В три часа двадцать минут я снова влез в батискаф, плотно задраив над головой его люк.

Глава 10

В половине седьмого вечера я вылез из батискафа и был очень доволен, что наконец-то выбрался оттуда. Когда не занят работой, — а я занимался ею всего одну минуту, а потом не пошевелил и пальцем — время тянется очень медленно и томительно, внутри батискафа нечем развлечься, не приспособлен он для этого. Я не стал дожидаться пока Кибатти задраит люки и поднялся наверх. Ройал был уже там. В полном одиночестве.

— Кончили работу, Толбот?

— Сделал все, что можно было сделать. Теперь мне нужны бумага, карандаш и инструкции по эксплуатации батискафа, и если я прав, а я думаю, что прав, смогу через пять минут после того, как снова спущусь в кабину батискафа, запустить все моторы. Где Вайленд?

— Минут пять тому назад его позвал генерал. Они куда-то пошли, а куда, мне неизвестно.

— Ладо, это не имеет значения. У меня на все дела и на то, чтобы разобраться с инструкциями, уйдет не больше получаса. Можете доложить, Ройал, что вскоре после семи батискаф будет готов к спуску. Итак, повторяю: мне нужна бумага, тишина и покой для того, чтобы сделать расчеты. Где я могу поработать поблизости отсюда?

— А разве здесь вы не можете работать? Кибатти принесет все необходимое.

— Если вы думаете, что я буду работать, а Кибатти все время торчать рядом и наблюдать за мной своими рыбьими глазами, то ошибаетесь, — на какое-то мгновение я задумался. — Когда мы возвращались сюда, то проходили мимо какой-то похожей на кабинет комнаты. Она находится в нескольких метрах отсюда в коридоре. Комната была открыта. Я видел в ней хороший стол и все необходимое для работы. Вам остается только дать мне бумагу и инструкции.

— Ну что ж, неплохая мысль. Кстати там в сейфе найдется и вся нужная вам документация. Идем. — Ройал отступил в сторону, пропуская меня. Выходя, я увидел, как из люка в комнату выбирается Кибатти. Не успели мы пройти метра три по коридору, как за спиной послышался весьма убедительный глухой стук задвигаемого засова, а затем — звук сработавшего дверного замка. Кибатти относился к своим обязанностям со всей ответственностью.

Вот и комната с открытой дверью о которой шла речь. Глянув на Ройала и увидев его разрешающий кивок, я вошел. Комната выглядела, как рабочий кабинет инженера. Там была пара больших чертежных досок с укрепленными на них лампами дневного света. Я прошел мимо досок к большому столу, столешница которого была обтянута кожей. Рядом со столом стояло удобное кресло.

Ройал оглядел комнату. Он был в своем репертуаре. Может, привычка? Да, Ройал всегда был предельно осторожным. Невозможно представить, чтобы он сидел где-то спиной к двери или спиной к окну, как невозможно представить его с блеском в глазах. Мне кажется, он не изменил бы своей привычке, даже если бы находился в детской комнате. Правда, на этот раз он осмотрел комнату больше

с точки зрения оценки ее в качестве тюремной камеры. То, что он увидел, видимо, удовлетворило его: не считая двери, порог которой мы только что переступили, второй выход из комнаты был только в окно, под которым бушевало море. Ройал уселся на стул, и закурил сигарету. Сидел и молчал. Свет лампы поблескивал на его гладких темно-русых волосах. Его не отражающее никаких мыслей и настроений лицо находилось в тени. Он сидел не более чем в полутора метрах от меня. В руках у него ничего не было. Правда, он мог запросто выхватить свой маленький черный пистолет и всадить мне две пули промеж глаз прежде, чем я проделал бы половину пути к его креслу. Но, я и не собирался сейчас этого делать.

Минут десять я писал на листке бумаги какие-то цифры. Изображал работу с логарифмической линейкой, изучал электросхемы, достав их из сейфа ключом Ройала. И, всем своим видом давал понять, что у меня ничего не получается. Я щелкал языком от нетерпения, почесывал концом карандаша голову, сжимал губы и с возрастающим раздражением смотрел на стены, дверь и окно. Но чаще всего раздраженно смотрел на Ройала. В конце концов он заметил это. Слишком явной была демонстрация моего раздражения, чтобы продолжать оставаться в неведении о моем отношении к нему.

— Мое присутствие раздражает вас, Толбот?

— Что? Как сказать, не то, чтобы… но только я не могу получить…

— Значит, вам работается не так легко, как вы думали, а?

Я злобно и молча уставился на него. Если он промолчит, мне ничего не останется, как самому подсказать ему убраться отсюда. К счастью, он сам пришел мне на выручку.

— Я так же, как и вы, хочу, чтобы это дело скорее закончилось. Мне сдается, что вы относитесь к тем людям, которые не любят, когда их отвлекают, а похоже я своим присутствием это делаю — он легко поднялся на ноги, посмотрел на бумагу с «расчетами», которая лежала передо мной, поднял одной рукой свой стул и направился к двери. — Лучше подожду снаружи.

Я молча кивнул головой. Он вынул ключ из двери, вышел в коридор и запер дверь на ключ. Я встал, на цыпочках подкрался к двери и замер.

Долго ждать не пришлось. Не прошло и минуты, как я услышал шум шагов в коридоре и чей-то голос:

— Ну, извини, дорогой, — человек говорил с явным американским акцентом, и не успел он произнести эти слова, как послышался сильный, глухо прозвучавший удар. Этот тяжелый удар заставил меня сморщиться, словно от боли. Через мгновение ключ повернулся в замке, и дверь открылась. Я втащил в комнату тяжелый груз.

Этим тяжелым грузом был Ройал, бездыханный и холодный, как камбала. Пока я тащил его, фигура в дождевике закрывала дверь на замок. Затем фигура начала освобождаться от зюйдвестки, этого широкого непромокаемого плаща с капюшоном, куртки и сапог. Под всем этим темно-бордовая форма была безупречной, как всегда.

— Неплохо, — пробормотал я, — и маскировка, и американский акцент. Вам удалось бы обмануть даже меня.

— Самое главное, мне удалось обмануть Ройала. — Кеннеди наклонился и посмотрел на начинающую синеть ссадину на виске Ройала. — Жаль, если я саданул его слишком сильно. — Кеннеди действительно очень встревожился. Точно так же встревожился бы и я, если бы случайно наступил на тарантула.

— Ничего, он выживет, Симон. Зато вы получили удовольствие, которое пришлось неоднократно откладывать. — Я сбросил пиджак и стал быстро натягивать спецодежду, которая было до этого на Кеннеди. — Вам удалось подготовиться? В мастерскую все доставлено?

— Послушайте, Толбот, зачем спрашивать — укоризненно сказал он. — У меня было целых три часа.

— Ну ладно, прошу прощения… А что если наш друг начнет проявлять признаки жизни?

— Тогда я снова приму такие же меры, — мечтательно сказал Кеннеди.

Поделиться с друзьями: