Терпение дьявола
Шрифт:
Под конец дня Магали с Бенжаменом сказали Людивине, что по BFM[28] крутят сюжет, в котором ее и Сеньона называют главными следователями по делу серийного убийцы или убийц во множественном числе. Журналисты быстренько опознали Людивину Ванкер как участницу фантастической облавы на группу *е, орудовавшую в разных странах полтора года назад, и снабдили свою жертву идиотскими ярлыками вроде «охотница на убийц», «спец по монстрам», «эксперт» или даже «хищница, пожирающая хищников».
Людивина была в ярости. Она ненавидела работать под давлением прессы, когда повсюду мелькают ее фото и фамилия, как полтора года назад, – тогда ей этой шумихи хватило выше крыши. Она считала себя человеком тени, ей нравилось
К счастью, нигде не засветился номер ее телефона, поэтому ее не одолевали звонками. Но, так или иначе, Людивине понадобилось не меньше часа на то, чтобы успокоиться, привести себя в норму и сосредоточиться на работе, насколько это было возможно. Диана в вагончике – та страшная картина стала для нее глубоким потрясением.
Дело Михала Баленски передали в лилльский отдел расследований, и Людивина была разочарована, несмотря на то что коллеги щедро делились информацией и отчитывались о своей работе в реальном времени, так что большинство звонков за день поступило именно от них. У Жана-Луи Эрто образовалась куча хлопот, он разрывался между текущим расследованием и делом, которое на него завела ГИНЖ[29], выясняющая обстоятельства смерти Баленски. Задача у них была нелегкая: Эрто открыл огонь и стал убийцей убийцы. Так или иначе, по слухам, доходившим до Людивины, он всегда командовал своими людьми жестко, безупречно и эффективно.
Была проведена экспертиза подозрительных кусков мяса из морозильных камер в доме Михала Баленски, и установлено, что это останки Дианы Кодаэр. Людивина была уверена в своей версии, но доказать ее можно было, только найдя человеческое мясо в холодильных помещениях супермаркета, где работал Баленски. Так психопат избавлялся от тел. Их съедали мужчины и женщины – возможно, даже дети – плотоядные хищники, которые доверяли системе и не ждали подвоха.
Следователи проверяли все версии. Искали связь между Баленски и его жертвами, начиная с Дианы – единственной, кого удалось опознать, – но все говорило о том, что он выбирал жертву наугад и, вероятно, в соответствии с личными фантазиями. Диана Кодаэр оказалась в неудачное время в неудачном месте. Вдали от людей, на отшибе – легкая добыча. Баленски напал на нее, как хищник нападает на раненое или отставшее от стада животное – внезапно выскакивает из саванны, впивается зубами в добычу, парализует болью и страхом, а затем вместе с ней под ошеломленными беспомощными взглядами ее сородичей исчезает в густой траве, чтобы устроить пиршество. А стадо возвращается к своим повседневным заботам: «Одним меньше. Что ж, идем дальше. Жизнь сильнее всего остального. Нас еще много, так что займемся чем-нибудь важным». И занимаются до тех пор, пока зубы не впиваются в кого-нибудь из них. Но уже слишком поздно.
Полковник Жиан прав, призналась себе Людивина под конец дня, – она одержима. Одержима истиной. Необходимостью защищать свое стадо. Выслеживать хищника, который бродит вокруг них по саванне.
Людивина вырезала из разных газет заголовки и прикрепила их кнопками к пробковым доскам на стенах кабинета. Бойня в скоростном поезде, стрельба в ресторане и серная кислота в торговом центре.
Несколько телефонных звонков, несколько писем – и она получила доступ ко всем трем делам, хотя по торговому центру информации было совсем мало, расследование только началось. Надо было понять смысл этого варварства, и Людивина все бы отдала, чтобы допросить виновника кислотной атаки, но сначала нужно дать коллегам сделать свою работу. Версия Людивины пока что не подкреплялась фактами, и никто, кроме нее самой, эту теорию не разделял.
Всю вторую половину дня Людивина вместе с Сеньоном собирала информацию о четырех гражданах, которые
внезапно впали в преступное безумие. Она хотела разобраться, кто они, найти что-то общее в их биографии, доказать, что между ними есть связь. У нее не было никаких полномочий вести это расследование, но она не сомневалась, что, если найдется что-нибудь убедительное, полковник Жиан и прокурор будут вынуждены поручить ей это дело официально, по крайней мере доверить руководство.Сеньон относился скептически к ее теории о связи, но не возражал и энергично выполнял свою часть работы. Гильем в это время просматривал документы, которые ему присылали по электронной почте, и заносил имена, названия городов, распечатки показаний в аналитическую компьютерную программу – сотни, а затем и тысячи данных нужно было оцифровать, преобразовать в подходящий формат, а иногда и набрать вручную, страница за страницей.
Под конец дня Людивина решила поговорить со свидетелями стрельбы в поезде, расспросить о двух подростках. Добиться сведений от коллег, занятых этим расследованием, было сложно, а свидетели жили в разных городах. Заниматься торговым центром было рано, и она это знала, – нужно дать время следователям. Поэтому Людивина взялась за ресторан. Лейтенант из криминальной бригады с набережной Орфевр не стал возражать и дал ей координаты человека, на глазах у которого убили жену, и сказал, что разговор с ним может Людивину заинтересовать. Человек этот находился в больнице в Биша, и, хотя речь его была путаной, он много болтал и не скупился на детали.
Поскольку лейтенант хорошо знал дело и оказался приятным парнем, Людивина воспользовалась этим, чтобы расспросить его поподробнее:
– Убийца есть в вашей базе?
– Нет. Судимостей у него не было, но он проходил лечение в психушке.
– Принудительное?
– Нет, сам регулярно ложился в стационар двадцать с лишним лет.
– Где он лечился?
– Не помню, там очень длинный список.
– Можете переслать его мне?
– Все есть в досье, которое вам сегодня передали.
– Отлично. А этот псих застрелился прямо в ресторане или вышел на улицу? – Людивина искала детали, которые не вписываются в общую картину, за которые можно зацепиться.
– Нет, покончил с собой на месте, на глазах у выживших.
– Вы сделали анализ его крови?
– Понятия не имею. Думаю, да, если так положено по протоколу, но точно сказать не могу. Если есть результат, он должен быть в досье вместе с отчетом судмедэксперта. А почему вас это интересует?
– Пока что строю предположения. У четверых почти одновременно снесло крышу. Что-то не верится в совпадение. Хочу проверить, не лечились ли они в одном дурдоме одинаковыми препаратами.
– И это толкнуло их на массовые убийства? Я не знаю ни одного препарата, способного на такое. И потом, отделы по борьбе с наркотиками давно бы забили тревогу.
– Возможно, на них тестировали экспериментальный препарат.
Лейтенант не смог сдержать смешок:
– Однако у вас там, в жандармерии, богатое воображение.
– Я считаю необходимым отработать любые версии.
– Те мальчишки из скоростного поезда… Они все тщательно спланировали, раздобыли оружие. Это не временное помешательство под наркотиками. И я слышал, в торговом центре похожая ситуация: парень долго готовился, у него не снесло крышу, как вы говорите. Этот план долго созревал в больном сознании. Так что тут вы ничего не найдете. Но если вам так хочется потерять время, копайте дальше.
Людивина, немного обиженная высокомерным тоном лейтенанта, поблагодарила его и быстро повесила трубку. Конечно, он прав: нельзя отрицать, что по крайней мере два из трех преступлений были преднамеренными, к ним готовились много дней, а то и недель. И это опровергает версию о внезапной вспышке безумия. Но все же Людивину это не успокоило. Конечно, ГФЛ – то еще трепло, его рассуждения о дьяволе просто бред, тем не менее он им не врал и привел к трупу в Брюнуа. Людивина не желала отбрасывать версии, даже самые нелепые. А особенно самые безумные, потому что никто, кроме меня, ими не займется.