Вернуться в Антарктиду

С Новолазаревской от метеорологов поступил не самый обнадеживающий прогноз: шторм мог продлиться еще сутки, а то и двое.

– Эх, надо было мне пойти служить в подводники, - сказал Игорь, тяжко вздыхая. – Мечтал ведь.

– Неужто нравится сидеть в железной бочке? – удивился Сергей.

– Не нравится, - ответил Сахаров, - но подводная лодка хотя бы плывет куда-то, а наш «Бурлак» на месте стоит.

– Радуйся, что стоит, а не летает, - сказал Юра. – Или ты в летчики тоже собирался?

День прошел ни шатко, ни валко. Вечером Мишур долго брился перед туалетным зеркальцем, соскребая со щек бородку. Для наведения красоты ему пришлось согнуться в три погибели, потому что тесный санузел пневмохода не был рассчитан на сказочных богатырей. Однако Мишур пыхтел, кряхтел, но к делу подошел основательно.

– Ради кого стараешься? – полюбопытствовал Тарас. – Гостей, тем более женского пола, вроде бы не предвидится.

– Примета такая, - невнятно, вытягивая губы трубочкой, чтобы было сподручнее добираться бритвой до подбородка, ответил Сергей, - у меня всегда так: если побреюсь, то погода меняется. Замечено уже.

– Ты ж бороду специально отращивал, чтобы теплей было, - напомнил Громов.

– Придется пожертвовать. Надоело взаперти сидеть. – Сергей огладил помолодевшие щеки и для верности оросил их одеколоном. Произнес удовлетворенно: – Завтра точно на работу выйдем. И можете меня не благодарить, бездельники!

Сработала примета или нет, но на исходе вторых суток сила погодного катаклизма и впрямь пошла на убыль. К пяти утра сквозь неплотные облака смазанной кляксой проглянуло солнце, но поземка все еще мела, снижая видимость до десятка метров. Громов, вставший проверить сводку, скептично поглядел сквозь лобовое стекло, повздыхал и завалился обратно на койку. Однако к десяти ветер улегся до приемлемого, и стало возможно выйти наружу.

Вылезать пришлось через люк в потолке. Дверь оказалась с наветренной стороны, и ее намертво забило снегом. Вооружившиеся лопатами и ломами полярники спрыгнули с крыши в сугробы и принялись откапывать колеса и выскребать наледь из щелей. Сахаров попутно заполнял снегоплавильню, потому что за завтраком израсходовали последние запасы воды.

За трудами праведными миновало несколько часов, после чего, наскоро пообедав, исследователи отправились искать вешки, отмечавшие трещину. Их ставил Мишур, человек в Антарктиде новый, но ребята лелеяли надежду, что стальные прутья не повалило и не засыпало – ну, хотя бы часть из них.

Из шести вешек уцелело две. Красные короткие флажки на их наклонившихся верхушках задорно трепетали на свежем ветерке. К ним приближались предельно осторожно, прощупывая перед собой снег лыжными палками. Под плотной крышкой ледового щита, как ни странно, были способны прятаться огромные каньоны, пещеры и долины с озерами, заполненные относительно теплой водой. Заметить их сложно, а свежий снег слишком рыхлый, чтобы создать прочный навес. Сорвешься вниз – и всё, там и останешься. Второй раз такого везения, как с Травниковым, ожидать не стоило.

Вообще, когда через рантклюфт перекинут «мост» из наметенного снега, пересекать его человеку можно без опасений, особенно если он на лыжах и в альпинистской связке со спутниками. Старые снежные мосты бывают настолько прочными, что могут выдерживать тяжело нагруженные сани. С техникой сложнее, она слишком массивная, а ширина провалов иногда достигает нескольких метров. В такую дыру вездеход падает мгновенно и целиком. И повезет, если только одной гусеницей застрянет, тогда его реально вытащить лебедкой. Поэтому, несмотря на детекторы, которыми в последние годы оборудовали почти все поисковые машины в Антарктиде (*3), вблизи опасных разломов полярникам рекомендовано передвигаться исключительно караванами. На куполе это тоже бывает нелишним, если речь, конечно, не об изведанной трассе.

Когда перед Громовым снег внезапно просел, он сделал знак остановиться и сам проворно подался назад. До вешки оставалось еще метров пять.

Сухой снег сыпался и сыпался вниз, открывая мрачную ледяную яму. Им даже лопаты не понадобились – антарктическая преисподняя добровольно являла себя во всей красе.

В районе Изумрудного толщина льда составляла не больше километра, но подледные пространства были способны накинуть еще метров сто. В прибрежных районах Земли Королевы Мод встречаются, конечно, оазисы, лишенные снега, но на плато за Дригальскими горами (*4) исчезают всякие намеки на «курортные условия», и ледяной покров набирает силу.

– М-да… - протянул Травников, стоявший за спиной Громова. Он взирал на трещину без страха, движимый одним лишь любопытством, даром что вчера едва не простился тут с жизнью. – Ну и кто туда полезет первым – не передумал?

– Не передумал, - ответил Юра.

– Значит, так тому и быть. Сейчас наша любимая парочка «гигант и коротышка» подгребет, тогда и начнем, помолясь.

Тарас отщелкнул карабин, сбросил рюкзак и принялся извлекать экипировку, раскладывая ее прямо перед собой. Громов, как первопроходец в связке, шел налегке, чтобы уменьшить давление на снег, поэтому остальные вещи, необходимые им для спуска, нес Мишур.

Воткнув палки глубоко в снег и избавившись от лыж, Юра брал нужное – страховку, кошки, красный лавинный шнур, ледовые крюки и молоток – и неторопливо облачался, цепляя инструмент на грудную обвязку перед трудным спуском.

– Эй, куда без нас? – крикнул Игорь, приближаясь.

– А вы там не зевайте! – откликнулся Тарас.

Он встал, смачно потянулся, расправляя плечи, и последовал примеру Громова – стал собираться.

( Сноски *1 ) Радиация и радиоактивные активные процессы, протекающие под ледяным куполом Антарктиды, были зафиксированы впервые несколько лет назад. Исследования, проведенные в рамках международного проекта PolarGAP опубликованы в 2018 г. Н а востоке материка с самолета засекли аномальное тепло на большой глубине. Неизвестный мощный источник растапливал лед снизу. Причина аномалии остается до сих пор загадкой, но предполагается, что подо льдом находится радиоактивная порода, создавшая на трехкилометровой глубине несколько озер с горячей пресной водой, которые дополнительно способствуют таянию льда. Участник экспедиции Эрик Штольц отметил: «Это похоже на то, как будто подо льдами спрятали ядерный реактор, и он взорвался . Это сопоставимо с взрывом на Фукусиме». В НАСА считают, что радиация может стать угрозой для исследовательских станций, если радиация вырвется через сеть глубинных разломов в ледовом щите. В таком случае на поверхность в летний антарктический период может поступать радиоактивный пар.

* 2) Факт, что в Окло (урановый рудник в государстве Габон, западная Африка) 1900 миллионов лет назад работал природный ядерный реактор установлен точно, а споры вызывает лишь вопрос его искусственного или природного происхождения. Может ли природа создать атомную станцию – сложную конструкцию, снабженную многоступенчатой системой безопасности? Открытие произошло случайно: один из работников компании «Реактор», Френсис Перрен, обнаружил в анализах урана пониженное содержание изотопа уран-235. Расхождение было достаточное, чтобы Комиссариат атомной энергетики Франции начал расследование по поводу кражи радиоактивного материала. Дело в том, что процент этого изотопа одинаков во всех месторождениях урана, и его изменение в меньшую сторону говорило о том, что урановую руду кто-то уже однажды использовал. После тщательных анализов ситуация усугубилась: в образцах из Окло обнаружился так называемый «оружейный» плутоний, свидетельствующий, что внутри породы некогда шла управляемая реакция. Шахта использовалась в качестве стационарной энергетической установки, и кто-то добыл из неё минимум 200 кг урана-235, из которого можно изготовить шесть атомных бомб! Правда, выяснилось и другое: аномально большое количество изотопов неодима-143 и рутения-99 говорило, что реактор функционировал примерно два миллиарда лет тому назад. Его тепловая мощность была невелика, но вырабатывал он ее на протяжении от 100 до 500 тысяч лет, после чего его заглушили. Причём в качестве реагента и одновременно замедлителя реакции использовалась дистиллированная вода, которой в природе не существует. Само месторождение представляло собой цепочку линз, окруженных пористым песчаником на гранитном основании, что исключало утечку. Дальше 40 метров от места реакции тепловое излучение не шло, его гасила порода. Всего французами было обнаружено несколько линз, где проходила реакция, то есть по сути, в Габоне когда-то существовала АЭС из 16 блоков. Официально было объявлено, что найден природный реактор, действовавший сам по себе и в конце концов по неизвестной причине заглохший. По этой же неизвестной причине он не разогнался и не произошло атомного взрыва. Процесс вроде бы выглядел так: через пористый песчаник к урану поступили грунтовые воды, которые сами собой очистились до нужного состояния дистиляции и запустили ядерную реакцию. Затем они испарились, и процесс остановился. Потом дождевая вода снова очищалась и конденсировалась, реакция возобновлялась, и происходило это много-много раз. Однако большинство физиков не согласилось с выводами. Например, лауреат Нобелевской премии Гленн Сиборг указал, что «подобный процесс в природе может существовать только в головах сотрудников компании «Реактор», то есть теоретически. На практике это невозможно: слишком жёсткие условия необходимы для протекания цепной ядерной реакции». Другие исследователи посчитали, что французы нашли не древнюю АЭС, а могильник радиоактивных отходов древней цивилизации. Действительно, уран в Окло залегает таким образом, что ни один грамм радиоактивного материала не попал из него в окружающую среду, он надёжно запечатан в гранитном саркофаге. Но тогда появляется новый вопрос: если это технологичный могильник, то где находились атомные реакторы древних?

*3) Электрический детектор трещин в Антарктиде был впервые применен в 1956 году поисковой партией военно-морских сил США, которая прокладывала тракторный путь от станции Литл-Америка до станции Бэрд. В дальнейшем подобные конструкции ставились и на машины других стран. Детектор состоит из электродов, прикрепленных полукругом к раме, которая вынесена впереди машины на расстояние 10 м. Электрический ток, подаваемый в одну группу электродов, проходит через снег и лед в другую группу. Изменения напряжения тока, вызываемые различной плотностью снега и фирна, непрерывно регистрируются специальным прибором в кабине машины. Когда рама с электродами попадает на менее плотный снежный мост через трещину, ток сразу ослабевает и начинает пульсировать, а сигнальные лампочки в кабине предупреждают об опасности. Прибор действует при скорости до 32 км в час, хотя на таком ходу водитель машины все равно может оказаться в трещине почти в то же время, когда вспыхнут сигнальные лампочки.