Детская проза

ОТ АВТОРА «Орнитоптера Ротшильда» — новая книга, которую я писал с перерывами в течение пяти лет, а собирал и осмысливал в течение всей моей жизни. Это повесть (или повествование в рассказах, картинах и воспоминаниях ) о, быть может, самых прекрасных существах Земли — тропических бабочках, и по сей день еще встречающихся в девственных, дождевых и листопадных лесах и саваннах Амазонии, Западной Африки, Индии, Малайском полуострове, предгорьях Гималаев, на островах Малайского архипелага и на…

Сборник весёлых рассказов и стихов Сергей Махотин Ты смог бы без меня обойтись? Юрка пришёл в школу какой-то грустный. Или задумчивый. В общем, не такой какой-то. Я решил, что он просто не выспался. Или встал не с той ноги. Но Юрка даже на переменах не носился по коридору, не кричал, не толкался. Он стоял у окна и строго на всех поглядывал. — Ты чего? — спросил я. — Ничего, — сказал Юрка и опять нахмурился. Я решил к нему не приставать. Если он что-то придумал,…

Лариса ШЕВЧЕНКО НАДЕЖДА ОТ АВТОРА В двенадцать лет я мечтала, что когда стану взрослой, обязательно напишу книгу о детдомовском детстве, а в ней покажу, что в три в восемь лет ребенок уже Человек, который все понимает, глубоко чувствует, остро переживает. Еще напишу о том, что в детдоме некоторые дети помнили своих родителей и берегли крупинки «того», домашнего, детства как самое сокровенное, что у них было. Они лелеяли их, украшали, дополняли…

Однажды я видел, как лошадь везла другую лошадь. По нашей улице гоняли скот на мясокомбинат – коров, быков, овец. Торный путь к скотобойне. Тогда тоже вели худющее стадо. Дело было по весне, бабы с кнутами хмуро и громко ругались хриплыми голосами, почему-то торопили коров, отгоняя их от первой придорожной травы, а позади стада шла лошадь, запряженная в телегу, на телеге валялся какой-то брезент, и на нем, стреноженный, лежал тощий конь. Он не брыкался, не ржал, а только косил огромным испуганным…

Ноль внимания. Мой младший братишка пропустил мои слова мимо ушей. Он весь был сосредоточен на пыльной дороге и только крепче прижал к себе тетрадь в газетной обертке и консервную банку с завтраком из кукурузной лепешки и сосисок. Он порядочно отстал от меня и других наших братьев – Стейси и Кристофера-Джона, потому что шел, высоко задирая ноги и осторожно опуская их, стараясь не поднимать слишком большие клубы рыжей миссисипской пыли, которая садилась потом на его начищенные черные ботинки и отвороты…

К лагерю пришли, когда солнце уже садилось за сизый лесистый хребет на том берегу. Зарозовели облака, вода стала золотистой, и мелко поблёскивал слюдяными чешуйками гранит валунов. Среди камней в траве раскидано было отрядное имущество: его дежурные привезли на подводе и на шлюпке. Лежали свёрнутые палатки, стояли корзины с картошкой, вёдра. Поблёскивали штыки на составленных в пирамиду винтовках. А еще одна винтовка — в руках у часового. Хоть и устали ребята, а отдыхать некогда — ночь на носу.…

– Она и говорит: «Тогда будете сдавать отдельный зачет…» – У нее сдвиг по фазе на этих зачетах… – Я говорю: «Я уже приходил, а вас не было. А мне, между прочим, не только английский учить надо», А она опять: «Если вы собираетесь в училище…» Впереди топает толстая, солидная девочка лет восьми. Рядом – энергичная бабушка. Девочка рассказывает: – А на другой день, когда папа попросил мальчика, чтобы… – Неправильно! – восклицает бабушка. – Ты не так выучила! Хорошие мальчики не ждут, когда…

- Вот еще! Наш, а не ваш! Но Вовка любил дразниться. Он нарочно перебросил обе ноги в Петин сад, да еще в придачу забарабанил босыми пятками по доскам забора. - Не ваш, а наш! Не ваш, а наш! Не ваш, а наш... Этого Петя стерпеть не мог. Он схватил камешек, размахнулся и сплеча запустил им в Вовку. И надо же - камень угодил Вовке прямо в ногу! Должно быть, очень больно, потому что Вовка громко заревел и, сковырнувшись с забора, побежал домой. "Теперь будет знать!" - с торжеством подумал…

Есть в Лавровом переулке легенды старинные, которые ещё прадедушки и прабабушки рассказывали бабушкам и дедушкам, дедушки и бабушки папам и мамам, а папы и мамы и сейчас рассказывают их своим детям. Вот, например, легенда про мальчика, который никогда не умывался. Ему говорили: «Посмотри на себя! На кого ты похож?» А он отвечал: «На дедушку и немножко на тётю Раю, которая живёт в Одессе». В конце концов он стал такой грязный, что однажды мама не узнала его и не пустила домой. Несчастному ребёнку…

А над копытами были белые мохнатые метёлочки, и из-за этих метёлочек лошадь казалась какой-то беззащитной. Тем более, была она вся перевязана ремнями и верёвками, на шее болталась какая-то штука, вроде как солдаты шинели скатывают, а на копытах были железные подставки с шипами. — Дядя, а что это у неё на ногах? — спросил Панама и добавил: — Извините, пожалуйста. — Вечно он эти слова забывал вовремя сказать. Старичок посмотрел на него сверху и сказал в пространство: — Дожились, дитё живой лошади…

И сейчас Анна смотрит, как я вваливаюсь на кухню, чтобы выпросить немножко денег. Моголь сидит за столом и играет с моим старым будильником. Он вертит стрелки и бормочет себе под нос: — Четыре часа, время смотреть телик, ура. Пять часов, опять время смотреть телик, ура, ура. Шесть часов, время пить чай, ням-ням. — Это мой будильник! — возмущаюсь я. — Но ведь он давно сломан, Элли. Я думала, так Моголь быстрее научится узнавать время. Покрути большую стрелку, Моголь, — говорит Анна. — Честное…

Путеводитель — сложное дело, в особенности для бывшего клоуна, и не скрою, что именно я намекнул, что прежде всего ему должны помочь старожилы, сестры Фетяска, например, были старше его лет на пятнадцать, могли ли они рассказать ему о чем-нибудь истинно немухинском и в то же время значительном с исторической точки зрения? Конечно, могли. Но, прежде чем посоветоваться с ними, дядя Костя с большим блокнотом под локтем отправился в Городской Музей. К сожалению, Музей был закрыт. «Санитарный день», —…

Здесь были и другие жеребята, которые бродили по лощине и пощипывали свежие побеги травы. И все они — и жеребята и телята — только недавно вышли из того беспомощного состояния, в котором сейчас находился Дымка. Но далеко не всем так повезло, как Дымке. Не всех в день рождения ласково встретило солнце, многие родились слишком рано, когда на земле лежал еще снег или до костей пронизывали холодные весенние ливни. За несколько дней до того, как родился Дымка, его мать отбилась от своего табуна и спряталась…

Часто, выходя из лодки, хозяин качался, шёл до дому долго, медленно, падал и несколько времени лежал, не вставая. Жучка смирно садилась около и ждала. Жители деревни, проходя мимо, обычно спрашивали: — Ну что, Жучка, охраняешь своего Рыбака? Молодец! В ответ Жучка начинала строго рычать, такт как знала уже, что за это её похвалят ещё больше… Дома хозяин сразу ложился спать. А на следующее утро вставал осипший, лохматый и часто забывал её покормить. Так и жила на свете неказистая Жучка — в меру…

За сундуком вдруг кто-то шевельнулся. Варя захлопнула книгу, сунула её под мышку и на всякий случай спряталась за трубу. — Спокойно, — сказала она. — Приготовиться. Крыса. Но из-за сундука вылез усатый котёнок. Он потёрся о трубу, выставил пистолетом ногу и стал умываться. — Вот глупый, — пробормотала Варя. — Ты меня напугал. Снизу опять постучали. — Послушай, — сказала она. — Ты не знаешь, где здесь могут быть инструменты? «Мурм… — ответил котёнок. — Мур-мур…» Варя полезла к ящику у…

Но наряду с ними имеются приверженцы формализма, иссушающего всякое живое дело. Такие (среди них и директор школы Марина Федотовна, на смену которой приходит Горюнов) не задумываются глубоко над проблемами коммунистического воспитания. На словах они почитают, а на деле боятся педагогического наследия Макаренко, прикрываясь рассуждениями об «особых условиях», в которых он работал. Они боятся «выносить сор из избы», говорить о недостатках в работе и ошибках. Такие явления подвергаются в повести…

— У, черт! Все ты, Трилле, виноват, — сказала она, выбравшись целая и невредимая. Может, не я один виноват, подумал я, но вслух этого не сказал. Я очень радовался, что она жива. Все было как обычно. ДРУЖИЩЕ ТРИЛЛЕ И СОСЕДСКАЯ КНОПКА Мы учимся в одном классе, Лена и я. Она у нас единственная девочка. Лена говорит, что если б сейчас не начались каникулы, она б упала в кому и так померла. — Ты и так бы упала в кому, если б я матрас не подстелил, — сказал я ей вечером,…

Отец в новой рубашке с расстегнутым воротом сидел спиной к пышущей жаром плите. Был он не очень широкий в плечах, немного сутулый, но крепкий, как то железо, которое ковал на заводе вот уже лет пятнадцать без перерыва. Ел он не жадно, но быстро, деловито и с улыбкой поглядывал на сына. — Мамка-то, а?.. Расстаралась! — Угу! — промычал Климка. — Вкусно! Даже в их семье, считавшейся довольно зажиточной, такой стол накрывался лишь по большим праздникам: студень из телячьих ножек,…

— Я сегодня «отлично» получил, — мрачно сообщает он тёте Нюре. — Ну и молодец, — отвечает она. — Люди взглянут и скажут: ясно-дело, знатный человек идёт, отличник! — Тётя Нюра высовывается в форточку и выбивает плюшевого медведя. Теперь Никите слышно, как шелестят по мокрому асфальту шины автомобилей. — А ты мне вот что скажи, знатный человек; правую-левую научился различать? С правой-левой у Никиты неполадки. Ему объясняли и руководительница Ираида Васильевна,…

Книга первая. «Здрасьте, меня зовут Альфонс Циттербаке» Здрасьте, меня зовут Альфонс Циттербаке. Мне столько же лет, сколько вам. Вы, конечно, спросите, с чего это я вдруг взялся писать книгу? Ведь всем известно, что я за сочинения никогда больше тройки не получал. А вышло это вот как. Недавно я был в Издательстве детской книги. Наша газета «Робинзон» объявила конкурс: кто лучше ответит на всякие там вопросы, тот получит премию. Я и решил получить эту премию. Только я…