Проза прочее

Дэвид был брезглив. Ему противны были красные собачьи пасти с вываленными языками и то, как мать улыбается при виде своих собак, этой прожорливой слюнявой своры. За столом он поспешно отводил взгляд, когда у отца с вилки, а то и прямо изо рта кусок шлепался обратно в тарелку или когда отцовское лицо, уже после второй выпитой рюмки, начинало багроветь. Внутренние процессы организма, судорожные сокращения скользкой влажной слизи – внушали ужас. Его воротило от парочек, бесстыдно целующихся в кинозале.…

– На редкость нелепая привязанность, – чирикали прочие Стрижи. – У нее вовсе нет денег, а родственников – целая куча. – В самом деле, вся река заросла Осокой. Потом, когда наступила осень, все Стрижи улетели. Когда они улетели, Стрижу стало одиноко; он начал уставать от своей дамы сердца. – Она вечно молчит, – говорил он, – и, боюсь, она кокетка, ибо вечно флиртует с ветром. – И точно: всякий раз, когда задувал ветер, Осока весьма грациозно приседала в реверансе. – Она домоседка, тут уж не поспоришь,…

Конец ноября в наших краях – очень печальное время: в последних его числах делается ясно, что внезапное похолодание до минус пятнадцати не является кратковременным, и что ждать потепления «на днях» уже не приходится – дальше будет только хуже. Потом, спустя пару или тройку недель, многие смиряются с фактом наступления зимы, а некоторые даже начинают находить в ней прелесть – например, возможность подледной рыбалки, или празднование Нового года и Рождества, или рождение теленка, или хотя бы отсутствие…

За миг до падения В феврале пятьдесят седьмого, после зимней сессии, приехав домой на каникулы, в предвесеннем головокружении молодости, встречах с друзьями, танцах и мимолетных знакомствах, я пропустил мимо ушей сказанное мамой: приезжал какой-то мужчина недели две назад, расспрашивал про меня, сказал, что меня собираются послать на международный фестиваль молодежи летом в Москву. Фамилии своей не назвал. Но самое главное, как мама не напрягалась, не могла описать его внешность: он просто ускользал…

– А как ещё надо одевать детей? – Концептуально. – Сомневаюсь. – Ну и чёрт с тобой. Ты же – либерал. Норковый карбонарий. Бунтарь из «Шоколадницы». Ты саботируешь моё дело. Ты против великих идей. – Извини, Серёжа. Я не против идей. Но давай вернёмся в реальность. – Не понял. Ты думаешь, я перестал быть реальным? – Я думаю, тебе пора валить. – В каком смысле? – В прямом. Прочитать роман писателя Апдайка «Беги, кролик, беги». – Писателя Апдайка? Где ты таких слов набрался? …

– Не надейтесь, там могут подарить лучшую этикетку, а чтобы поддать, вряд ли. – «Поддать» она произнесла по-русски, с легким акцентом. – Откуда у вас такое произношение? – Из школы. – Разве там учат «поддавать»? – Нет, это уже ваша великая литература. Разговорились. Её звали Магда. Взглянул на карточку: «Магда Вернер». Вдруг его осенило. – Это вас специально подсадили ко мне? – Конечно. Развлекать. Антон насторожился, но улыбнулся: – С заданием? Она чуть хмыкнула и не ответила.…

Описанные в сборнике события и коллизии, в центре которых всегда стоят ОН и ОНА, разворачиваются сегодня. Место действия – Монреаль с точным указанием районов и улиц, ресторанов и кафе. Как получается, что жительницам этого динамичного и разноликого города – образованным Беатрисам, Ребеккам, Бенедиктам, занятым в большинстве случаев интересной работой и следящим за модными трендами, – не удается устроить то, что раньше называли словосочетанием «личная жизнь»? Почему, вопреки всем их достоинствам…

В 1831 году Эдгар По отправился в Нью-Йорк, где начал сотрудничать с различными издательствами в качестве критика и эссеиста, но безденежье вынудило его обратиться к прозе. Он принял участие в литературном конкурсе на лучший рассказ, отправив туда только что написанные новеллы «Метценгерштейн», «На стенах иерусалимских», «Существенная потеря» и «Несостоявшаяся сделка», однако не получил награды, составлявшей ровно сто долларов. Зато в следующем году все эти новеллы были опубликованы, а По продолжал…

– Муж выделил сумму, а я превысила лимит. Скажу, что Зойке одолжила, тогда он злиться не станет, а потом про долг и вовсе забудет. – И она заговорщицки мне подмигнула. Я ответила профессионально заточенной на клиента улыбкой и тут же расхотела превращаться в Ладу. Терпеть не могу, когда меня контролируют. Я вот от первого мужа сбежала, как только он попытался это сделать. Мой муж, конечно, не олигарх был, но зарабатывал вполне прилично. – Дарю, – говорит, – тебе карточку, пользуйся. – Спасибо. –…

Во время осады Флоренции принцем Оранским Микеланджело угодил в плен; ему удалось избежать смерти, убедив испанцев, что он не шпион, а художник, нарисовав с закрытыми глазами два идеальных круга метрового диаметра – одновременно правой и левой руками. На самом деле Микеланджело, не будучи лазутчиком, являлся одним из руководителей обороны города, гонфалоньер Каппони назначил его архитектором всех фортификационных сооружений Флоренции. Именно его стены превратили город в неприступную крепость. …

Когда я перечитывал эти записки, мне порой становилось смешно. Возможно, улыбнёшься и ты. Возможно, что-то из написанного взволнует, разбудит твои собственные воспоминания. В любом случае, думаю, ты не сочтёшь потерянным время, затраченное на чтение этой книги. Благодарю за внимание. Ранние воспоминания Деревянные счёты – отличный транспорт Сусальным золотом горят В лесах рождественские ёлки; В кустах игрушечные волки Глазами страшными глядят… О. Мандельштам …

– Между прочим, я был против, чтобы ты, Саша, ставил этот «читерский мод». Это все равно что заранее заложить в программу баг, чтобы потом все обрушилось. Кто так делает? – Ну, допустим, я, – задумчиво пробормотала я. – И зачем? – Ну как же, Рудик, ведь от правильно заложенного в программу бага может быть море пользы, – усмехнулся Жора, коллега Яны из техподдержки. Его работа состояла преимущественно в том, чтобы просить паникующих пользователей выключить, а затем снова включить оборудование.…

Мне тридцать три года – возраст Христа. У меня есть работа, квартира, муж. И отличные друзья. А еще собака сомнительной породы, которая, как мы надеялись, придаст нашему суетному городскому быту немного загородной расслабленности. В общем, нормальная жизнь. Я бы даже назвала ее хорошей, если не считать головной боли, спорадической бессонницы, хронического тонзиллита, не поддающегося лечению после месяца приема антибиотиков, и простуд, случавшихся с периодичностью раз в две недели. Но ведь это знакомо…

ДУША ПОСТОЯННО ПРОСИТ ТВОРЧЕСТВА, В ГОЛОВЕ ЗАПУТАННЫЕ КЛУБКИ СИТУАЦИЙ РАЗМАТЫВАЮТСЯ В ЧЁТКИЕ СЮЖЕТНЫЕ ЛИНИИ, В МОЁМ ВООБРАЖЕНИИ РОЖДАЮТСЯ ОБРАЗЫ ГЕРОЕВ НОВЫХ РОМАНОВ. Я СМОГЛА РАСКРЫТЬСЯ В СВОЕМ ТВОРЧЕСТВЕ И ПОВЕРИТЬ В СВОЙ БЕЗГРАНИЧНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ. ВОТ УЖЕ НЕСКОЛЬКИХ ЛЕТ Я ЖИВУ СЛОВНО В ДВУХ ПАРАЛЛЕЛЬНЫХ ИЗМЕРЕНИЯХ: КНИЖНОЙ И РЕАЛЬНОЙ. И МНЕ ЧЕРТОВСКИ НРАВИТСЯ ТАКАЯ ДВОЙНАЯ ЖИЗНЬ. КОГДА-ТО Я ИСЦЕЛИЛА СЕБЯ СВОИМИ ЖЕ КНИГАМИ И С ТЕХ ПОР ИСКРЕННЕ ВЕРЮ, ЧТО БЛАГОДАРЯ МОИМ ПРОИЗВЕДЕНИЯМ МЕНЯЕТСЯ К…

Молюсь Матери Божьей и прошу Ее, чтобы все написанное послужило на благо как читателям, так и автору. Тяжелый характер – Если бы люди на большой земле знали, как труден и скорбен путь афонского монаха, никто бы тогда не шел подвизаться, но если бы все, хотя бы на минуту, ощутили блаженство, ожидающее воинов Христовых после смерти, наверное, не осталось бы на земле людей, которые не захотели бы стать монахами. – Григорий всегда повторял про себя это изречение одного великого старца, когда наступала…

Jack Kerouac BIG SUR Copyright © Jack Kerouac, 1962 All right re erved Издательство АЗБУКА ® От автора Все, что я пишу, складывается в одну большую сагу вроде прустовской, с тем отличием, что мои воспоминания зафиксированы на бегу, а не через много лет больным в постели. Мои первые издатели не позволили мне использовать от романа к роману одни и те же имена определенных персонажей. «В дороге», «Подземные», «Бродяги Дхармы», «Доктор Сакс», «Мэгги Кэссиди», «Тристесса», «Ангелы Опустошения»,…

Незнакомец вдруг улыбнулся и произнес: «А ну, кореш, слетай за пивом». Он протянул Герману пять рублей, Герман взял их и быстро побежал выполнять поручение. Ему хотелось сделать приятное удивительному человеку. Как он пил пиво из бутылки, этот незнакомец, – никто так не пил. И какая у него была жестикуляция! Единственная во всем поселке. И такой походки Герман никогда не видел. А когда незнакомец принялся говорить, Герман едва не лишился чувств от восторга и восхищения. – Много разного я видел…

Он решил утопиться – броситься в пруд, привязав к шее тяжелый груз. Он пойдет на дно в мутной, холодной воде, и через минуту все будет кончено, то есть его нелепая и ничтожная жизнь наконец прекратится. Отвязав веревку, Б. покинул чердак, стал искать в доме тяжелый железный предмет, нашел утюг, гантель, замок, но все это не имело значительного веса. Тогда он сообразил, что нужно отыскать мешок, наполнить его камнями, это и будет груз, с которым можно броситься в воду. Мешок нашелся в подвале,…

Он спустился вниз и встал чуть в стороне, дожидаясь, когда освободится другая девушка, высокая и рыжеволосая. Как нарочно, она разговаривала с парой пожилых французов, а остроносая тем временем стояла без дела. Пришлось ждать. Наконец, остроносая сняла трубку и стала говорить что-то по телефону. Антон Ильич быстрым шагом подошел к стойке, потеснил французов, всем своим видом показывая, что у него срочное дело. Французы ретировались, и рыжеволосая оказалась в его полном распоряжении. Она выслушала…

– Присаживайтесь, – предложил психолог девушке место в большом кресле. Сам сел в другое, по диагонали, напротив. Хорошо, что стол остался сбоку и не мог нас разделять, иначе я непременно начала бы туда писать свои мысли. Дайте мне стол, и я найду, что туда написать. Девушка играла в нерешительность. Было что-то нетронутое, несорванное в ее смуглом образе, будто пришла на съемки к Давиду Гамильтону, но не успела еще скинуть с себя теплое кремовое платье. Тот самый случай, когда образ еще не стал…