Проза

Голос у нее был слегка хрипловатый, на круглом всегда улыбчивом лице виднелась печать некоей легкой усталости. Но такой же легкий и светлый платочек, аккуратно повязанный на кудряшках светлых волос так, как его повязывала моя мать, собираясь в церковь, подчеркивал в его хозяйке особую одухотворенность. И даже налет ее усталости воспринимался нами, журналистами, с уважением. Визит главы Православной церкви на Полесье – событие значимое, ибо за всю многовековую историю края таковой совершался впервые.…

Ты уже знаешь, что мир гораздо больше тех земель, что завоевал полководец, что перед Тобой – тысячи неизведанных дорог, сотни ненайденных кладов познания. Эти клады принадлежат искателям. Значит, и Тебе. Бесценна и способность верить и ждать. Ожидание – это поданная Тебе рука Его Величества Времени, это вера в его силу, это признание в любви. За любовь Время награждает своей любовью и одаривает по-королевски – желанием познать, понять, полюбить все, что Тебя окружает, что Ты видишь, слышишь,…

– Дед Пономарь, а ты знаешь, что волы на Ильинской ярмарке у чумаков такие большие, ну прямо как хлев у твоего соседа Дмитро!? – Едят твою мухи! – удивленно рассмеялся и заулыбался беззубым ртом дед Пономарь. – А знаешь, какие вареники я видел на Ильинской ярмарке? – Василь не унимался. – Какие? – А вот такие! – и Василь так показал руками вареник, словно держал в них дитя год от роду. – Как поросята! Не меньше! – Во це дiло!! – ещё громче удивился и рассмеялся дед Пономарь. – Завтра…

Пока ребята разматывали верёвку, Изюбрин обежал окрестности. Вернулся и знаками расставил ребят. Игоря отправил подальше от себя влево, а Алексея поставил перед двумя берёзами, растущими из одного корня, в пределах прямой видимости справа от себя. * * * Стоять неподвижно в течение долгого времени оказалось очень тяжело. На стволе был сучок или нарост, который как шило впивался между лопаток. Некоторое время Алексей старательно не замечал этой помехи. Даже слегка подался вперёд, но вскоре от напряжения…

– Можно подумать, от твоего двадцатилетнего лоботряса Артема есть толк! – парировала Вера. – Во-первых, двадцатитрехлетнего. Во-вторых, Артем давно уже в прошлом, две недели как. Теперь у меня Вадик. Знаешь какой у него причиндал? Вот такой! – И Слава развела ладони, показывая размеры богатства своего любовника. – А у Собачникова что? В микроскоп-то хоть можно разглядеть? Вера вздыхала. Собачников, безусловно, не идеал красоты и размахом Вадиковых причиндалов похвастать не мог. Но он был именно…

– Извини?!! – взревел наконец Павел. – Это ты мне говоришь «извини»?! Как будто просто задела меня локтем или на ногу наступила?! Ты… Ты соображаешь, что ты говоришь?! Ты соображаешь, что ты делаешь? – Очень даже хорошо соображаю! – заорала Ира в ответ. – Я не комбайн, если хочешь знать, и так жить больше не намерена! Я любви хочу, радости! А с тобой такая скука! Это я еще долго терпела! – Терпела?! Да что ты терпела?! Я что – денег мало даю? Я бил тебя? Пил? Гулял? – Ты – убиваешь во мне женщину…

Лялька грациозно присаживалась на стул, расправляла складки платья и объявляла, что голодна, как портовый грузчик. Мужики наперебой бросались за ней ухаживать. Она девушка хоть и холостая, но, понятное дело, не одинокая, однако в эту компанию всегда приходила соло. – Ну их к чертям, – говорила Лялька про своих мужиков. – А то еще привыкнут к хорошему! Мать гордилась Лялькой и радовалась, что та нашла время и приехала. – А ты думаешь, я пропущу? Ну и где я еще поем такого холодца? – смеялась…

* * * Считалось, что Марго крупно повезло, просто вытащила счастливый билет. Пока ее старшие сестры нервно делили перину и две подушки, любовно набитые старенькой бабушкой нежнейшим утиным пухом, младшая, Марго, уже примеряла свадебное платье. Да и партия не из последних, студент последнего курса Академии Внешторга, а это значило – человек с большими перспективами. Свадьбу играли в квартире Марго, жених был из приезжих. Две старших сестры Марго злобно шипели, утверждая, что жениху нужна исключительно…

Он, правда, все устроил – и больницу, и врача. Отвез рано утром, купил яблоки и сок, поцеловал, сказал, что завтра обязательно встретит. Она кивнула и пошла. Там все было буднично и обычно – конвейер. Одни входили, другие выходили с пеленками между ног. Последнее, что она помнит перед уколом, – это лицо врачихи. В очках, с черными усами над верхней губой. Она наклонилась к ней и сказала: – Первый раз? А знаешь, как опасно? Можешь потом не родить. «Гадина, – подумала она. – Ведь только что положила…

* * * В глазах всей семьи она была разрушителем. Конаном-Варваром местного значения. Человеком, посягнувшим… Горем семьи. Большой, дружной, нерушимой, казалось бы, семьи. Оплота. Кто думал о том, что происходит с ней? А оказалось, что самое страшное на свете – кому-то сделать больно. Муж сказал: «Тебе хочется, чтобы меня просто не было. Красиво начать новую жизнь. С белого листа. Страсть, любовь и много всего впереди. Но я есть. И есть двенадцать прожитых лет. Есть сын. Есть, извините, новая…

Дуська звонила и докладывала. Про своих любовников. Всё. Один машину ей чинил. Слесарь, простота. Но Дуська смеялась и говорила: есть у него одно достоинство, большое-пребольшое. Потом спуталась с учеником своего академика, моложе себя лет на пятнадцать. Хороший, говорила, мальчик, но робкий, неопытный. Потом с врачом закрутила, с тем, что аппендицит ей резал. Был еще сосед из квартиры напротив, его жена Дуську пирогами угощала. Слушать все это было противно.

Не сказать, чтобы питомца такое сытое прозябание и чрезмерная забота сильно напрягали, но иногда вдруг посещало его какое-то странное волнующее чувство. Бывало, вволю наевшись, напившись, накачавшись на качелях, почистив пёрышки, налюбовавшись на себя в зеркальце, в общем, провернув все свои обычные дела, он забывался на жёрдочке… и снились ему чудные сны. Он видел себя парящим над бескрайними посевами с созревшим богатым урожаем зерна, над пахучими золотистыми стогами, над бархатистыми холмами,…

Как достичь гармонии? Ученик однажды спросил у Мастера: – Как достичь гармонии? В ответ Мастер молча собрал грязь с дороги и насыпал в кувшин с водой. – Выпей эту воду, – сказал он с улыбкой. – Я не могу это выпить! – воскликнул ученик. – Вода теперь грязная! – Не будь грязью в кувшине чистой воды, – сказал Мастер. – Для начала тебе хватит и этого, всё остальное поймёшь сам. Как отличить добро от зла – Мастер, а как отличить добро от зла? – однажды спросил ученик. …

– Государство не будет подрывать свой авторитет, ведь сберкасса – единственное место, где советские люди могут хранить свои сбережения, и она является государственной организацией. – Но ведь почта тоже государственная организация, – возразил кто-то. – Да, но денежный перевод не для того, чтобы сохранять деньги, а для того, чтобы их просто переправить другому человеку. Ещё немного поспорив, все- таки все решили, что самый надежный вариант – положить деньги на сберкнижку. Окончательную точку…

Так, по крупицам, во мне стал расти, по советской классификации, отщепенец. А вот тут я снова оказался не в одиночестве! Нет, я не подстраивался под общий взгляд на происходящее. Я вообще не знаю, как это делается. Думаю, всё совпало. И когда пришёл Горбачёв, я, как практически все, воспринял его на ура. Но радость моя длилась недолго. Начался предсказуемый бардак. Я стал задумываться об отъезде. Моя книга – не мемуары и не злопыхание сбежавшего Рабиновича, добра не помнящего. Это картинки из прошлой…

«От любви до ненависти – один шаг» Каждый миг наполнен любовью Нет ничего в этой жизни сильнее и благороднее, чем любовь. Это волшебное чувство является подарком нам. Именно подарком, так как лишь сердце может подарить его нам. Не будем вдаваться в философию, и говорить о том, откуда взялась эта сила-любовь. Скажу лишь, что любовь – это многоликая энергия. Любовь, на всех сферах сознания носит универсальный принцип самоотречения, самопожертвования, милосердия и кротости и, конечно же, страсти.…

– Я не голоден. – Люк повел плечами. – Но если тебе хочется… Как мило с его стороны. Держась за руки, мы пошли по Лексингтон-авеню. Из магазина «Виктория сикрет» выбегали крепконогие тетки в светлых бриджах и ортопедических туфлях, груженные новинками, которые пока еще не завезли в Миннесоту. По тротуару проносились эскадроны длинноногих барышень с Лонг-Айленда. По их медовым икрам, как побеги плюща по стволу дерева, вились тонкие ремешки сандалий. Барышни на ходу окидывали взглядом Люка, потом…

Выход в свет этой книги (а также и ее продолжения) принес два неожиданных бонуса: в нашей семье исчезли все запретные темы и возросло доверие друг к другу. Больше не имело смысла скрывать, что мама любила крепко выпить и после этого брать в руки огнестрельное оружие, и то, что она была семь раз замужем (дважды – за моим отцом – нефтяником из Техаса). После того как были обнародованы некоторые факты нашей семейной истории, которых мы в свое время очень стеснялись, мы свыклись и примирились с ними.…