Проза

В пяти шагах от приговорённых авва Фернар остановился. Вор и мошенник Фальк с мольбой и подобострастием глядел на него с колен. Авва Фернар был сейчас его последней надеждой: право помилования осуждённых издревле, ещё со времён многобожия, принадлежало главе духовенства, второму лицу в стране после короля. Его блаженство вскинул уцелевшую в битве руку и обратил лицо к небесам. Дела осуждённых на смерть авва Фернар знал наизусть. И сейчас молил всевышнего за раба божьего Фалька. Молил, пока не раздался…

– Гады, сволочи, – вслух бранился полковник, до крови прокусывая губы. Там, в полумиле ниже по склону, похороненные под хитиновым покрывалом, гибли боевые роботы и умирала обслуга – его ребята, космический десант, бригада Каллахана, лучшие из лучших. Бригадой полковник командовал не первый год. Ему давно уже полагались генеральские звёзды, однако в штабе Верховной Ассамблеи не спешили. И старались держать грубоватого, скорого на гнев вояку на периферии, подальше от земной политики и штабных интриг.…

– Да ну! – восхитился Гамадрил, – и бабу тоже? – Сколько мы там девок перепортили, – мечтательно закатил глаза Волчара. – А за двадцать лет новые подросли. Но бабы не главное. Кайфа у них выше крыши, вот что. Наркота такая, что марафет и герыч дружно отдыхают. Из пыльцы каких-то цветов гонят. Мы эту дурь у них подчистую выгребли, потом на Нью-Монако толкнули, по пять тонн гала-кредитов за грамм. В общем, не упаковали бы меня за старые дела на пятнашку, уже давно миллионером стал бы.

– Я не смогу, – сказал я удручённо. – Я обязательно свалюсь и при этом непременно расшибусь. Или мы вместе расшибёмся. – Извините. Я попытаюсь найти кого-нибудь. Простите меня. Не знаю, показалось ли мне или я на самом деле услыхал в упавшем почти до нуля дисканте отчаяние. – Какой этаж? – спросил я уныло. – Первый, – отчаяние в голосе явственно сменилось надеждой. Я мысленно выругал себя за то, что не спросил про этаж раньше. Первый… Для её роста высота, конечно, значительная. Но для моего –…

– А я считаю – уедешь, – сказал Козырь. Дольщик толкнул его локтем, но Козыря уже понесло. – Именно на классе, профессор. Вот я если сяду против вас, скажем, в преферанс, никакое исполнение вам не поможет. Да и не прокатит – забью классом. – Да ты духовой, – после нехорошей паузы медленно процедил Режиссёр. – Забьёшь меня, значит, по классу? Ну и нахал, всяких видал нахалов, но таких… Ладно, зачёт не ставлю, но предложение твоё обдумаю. Вот если действительно забьёшь, тогда что ж… Всё, фартовые,…

Я взглянула ему в глаза. Сразу все вспомнила, от чего уже отвыкла: остановку троллейбуса на улице Милашенкова, всю обклеенную воззваниями «Памяти», газетенку «Пульс Тушино», чугунные лица таможенников в Шереметьеве. – Это значит, – сказала я вежливо, – что мы себя помним пять тысяч семьсот пятьдесят три года, а вы себя – только тысяча девятьсот девяносто три… И то – не вы, а Европа, и опять-таки не без нашего участия. И – мысленно – сама от себя отшатнулась, будто со стороны услышала свой голос:…

Полгода я не отвечала на телефонные звонки и вообще всячески бегала от книголюбов, как бегает злостный неплательщик алиментов от своего личного, законного цветка жизни. Но однажды осенью меня застукали по телефону. Кротко и очень вежливо попросили выступить перед молодой аудиторией. Я осведомилась – не ПТУ ли это? Меня торопливо уверили – нет-нет, не ПТУ. – А кто это? – Молодая, пытливая аудитория. – А где это? – спросила я. И опять как-то подозрительно суетливо меня уверили: нет, недалеко,…

В бытовом смысле любой вменяемый человек на Западе после сорока лет уже решает все эти проблемы с адвокатом. У него уже на всякий случай записано – что должно произойти с семьей и имуществом после того, как – извините за подробности – гроб с его телом опустят в могилу. Оставим пока глобальный смысл Искусству и Вселенной, которая, кстати, и не догадывается, что в ней живут люди. В России, как известно, издавна почитали и предпочитали глобальный смысл разумному устройству человеческой жизни (и смерти!),…

– Ась? Да ну! – Вот и гну! – Надо же, мандавошка какая! Вошки были для Али пройденным этапом. Однажды в их доме на несколько дней остановилась девочка из дальней деревни. Из-за вшей ее не брали в интернат, и мама мыла голову девочки вонючим керосином. Считалось, что он помогает при педикулезе. Когда вошки у девочки вывелись, голову пришлось мыть керосином уже Але. В школе она выяснила, что перед началом каждого нового учебного года керосиновой экзекуции подвергаются почти все ее одноклассники.…

Душа сжималась от того, какой он милый и какой ненужный. Как-то мы решили провести пару лекций в кафе через дорогу, поэтому, пока преподаватель не вошел в аудиторию, надо было грамотно проскочить по коридору, не нарваться на мадам из деканата. И тут – раз! – из-под лестницы появляется фигура в перепачканном побелкой пальто, светлые глаза пристально смотрят из-под круглого лба с прилипшими белыми волосенками. Невинная бороденка поповича, общая благостность.

– Наверное, ты прав. – Констанция тяжело вздохнула. – Я не уверена, понимает ли мать вообще, что Фэйт отсутствует. Но отец хочет, чтобы она вернулась. – Что ж, желаю ему удачи, – язвительно отозвался Джордж, снова зажигая трубку и пуская клубы дыма. – Он уже послал ей телеграмму? – Он пытался. И не раз. – Она взяла в руки окаменелый наутилус, любимый экземпляр из коллекции мужа, и нежно провела по нему рукой. – Но теперь он хочет сделать кое-что более радикальное. Джордж изумленно повел бровями,…

Однажды Юра пригласил Рената Игоревича на свой семинар – выступить перед студентами. Точнее, студентками. В вузе, где подвизался Юра Билинкис, оседали в основном выпускницы гуманитарных школ. В подавляющем большинстве – провинциалки с крепкими нервами, голенями и отчаянным желанием прописки в столице. Ренат Игоревич безошибочно угадывал таких, еще со времен собственного высшего образования. По блеску в глазах, загоравшемуся при словах «моя бабушка, коренная москвичка» или «родись я не в Москве, а…

Во время Франко-прусской войны Луи Нуар сражался с оккупантами, возглавив один из полков вольных стрелков-франтиреров, в котором служили многие его коллеги, люди искусства. По окончании войны в 1871 году писатель покидает шумный и кровавый Париж. Вместе с семьей он оседает в городке Буа-ле-Руа, среди обширных лесов Фонтенбло. Здесь писатель жил и работал до самой своей смерти 29 января 1901 года. Одна из улиц этого города и поныне носит имя Луи Нуара. В. Матющенко Избранная библиография…

Настоящие же мужики стоически переносят удар, как футболисты в штрафной, мол, знали на что шли, когда приглашали даму в баню. По вызову! Неторопливо, как жвачные животные переваривают неприятную новость, осознают необходимость скорейшего начала лечения, возможные последствия. И… вот тут у них сразу появляются вопросы. Впрочем, немногочисленные. Всего на две темы. Соблюдать ограничения? Как же это? Невозможность и далее прожигать жизнь по собственному хотению и распоряжаться своим драгоценным здоровьем…

Я родилась в Сомали. Росла в Сомали, Саудовской Аравии, Эфиопии и Кении. В Европу я приехала в 1992 году, когда мне было двадцать два года. В Голландии я стала членом Парламента, сняла фильм вместе с Тео, а теперь живу под охраной и езжу в бронированных автомобилях. В апреле 2006 года голландский суд постановил, что я должна покинуть убежище, взятое в аренду у государства: было решено, что мои соседи могут чувствовать себя в опасности, пока я живу с ними в одном доме. Затем встал вопрос о лишении…

Поутру Ильяс первым делом проверял почту. Каждое утро в ящике, прибитом на дверь просторной пустой квартиры, оказывалось письмо в красном конверте с заданием на день. За четыре года работы Ильяс ни разу не видел почтальона, который никогда не опаздывал и был исправен, как финская Nokia, и пунктуален, как британское чаепитие. В письме, написанном от руки, содержалась разнарядка на день, полученная из центрального офиса, о местонахождении которого Ильяс не имел ни малейшего представления. Он стал…

А рядом «Сидит Фазан» – синий-синий, больше, чем море, синий, больше, чем синька, синий. Море будет по-английски си-и-и-инее. ОК? – Я попробую. I’ll try again. Je vai e ayer. – Он смотрит на меня очень преданно, он хочет выучить, он хочет быть способным, он хочет взять и поехать уже куда-нибудь на этом чудовищном языке. А я не даю, стерегу чудо-юдо, натягиваю узду, отсчитываю полчаса, перемена, и еще полчаса. Перемена. * * * Русский из-за плохих самоучителей, жестоких, тупых или просто…

Доехав до пятого этажа, Дория сделала глубокий вдох и позвонила в дверь. Сцена, которую она пережила всего час назад, заметно подорвала ее силы. В квартире Фрэнк Синатра заливался о том, «как ты выглядишь сегодня», и слышались хрипловатые от многолетнего злоупотребления виски и сигаретами мужские голоса. Не получив ответа, Дория снова нажала на кнопку звонка. Дверь открыл ее племянник – высокий, худой, в одних джинсах, с почти докуренной сигаретой в зубах. Рассеянный взгляд из-под длинных черных…