Проза

Губки приоткрытые, светло-аленькие. Золото души моей уснуло быстро, Сонная тишина в воздухе повисла, Мужчины рядом, спокойно спать, О лучшем, невозможно мечтать. Оглянись Спешу судьбе своей наперекор, Как будто я – мощный мотор, Список дел большой, монотонный, И сегодня, и завтра – многотомный. Бегу с работы. Лечу как ветер. И к вечеру день для меня светел, Я упаду, глаза – уставшие, закрою, Жизнь мимолетна, оглянись, порою. Июнь Солнце отражается в зелёных…

Лекарство от скуки – Недавно в сети прочитала, что люди с высоким коэффициентом ума более склонны страдать от скуки, чем с низким. Поэтому они чаще принимают наркотики и пьют. Она сидела на подоконнике в кухне, оперев свои босые ноги с крашенными алым лаком ногтями на табурет. На ней был черный тренировочный лиф и белые с серой полоской, то ли спортивные, то ли пижамные, свободные штаны. В ее руках молниеносно и профессионально порхала стеклянная пилочка, трудясь над угрожающе острыми и длинными…

Под гигантскую косу попали все, кто вызывал малейшее сомнение в преданности. Это прежде всего экологи, которых, после глобальной сортировки в Гражданскую, оставалось ещё огромное количество. Их вырезали под корень: тщательно и хладнокровно. Жёны и дети летели под откос вслед за главами семейств. Обычные люди, запятнавшие себя связями или хотя бы сочувствием природолюбам, также тонули в кровавом водовороте. Великая цель технократов – завоевание планеты, оправдывала средства. Тем более,…

Глоссарий Зереф – традиционный человек с жестко поставленными социальными поступками, рефлексия низкая почти зеро, отсюда и слово зереф – рефлексия зеро (zeref). Ремид – традиционная элита, правители, чиновники, авторитеты, учителя; ремиды ставят поступки зерефам, определяют мораль, законы, политику, рефлексия средняя – middle (remiddle). Рефаг – человек торговой цивилизации в несколько поколений, рефлексия высокая, эгоистичная, утилитарная – refag (re + high) Зеремид – человек первого…

Рики молча скользнула с ветки и полетела в указанном направлении, Чив пустился следом, быстро нагнав подружку. Значительно поредевшая за зиму ватага воробьев, оседлавшая ветки шиповника с дружным гомоном, встретила прибывшую пару. Рики была первой красавицей, и молодые воробьи из других стай заглядывались на нее, всегда опрятную, с аккуратно уложенными перышками на серенькой головке. Время брачных игр еще не пришло, но многие щеголи, положили глаз на Рики. Зная ее ум, острый язычок, не сомневались…

– Алло? – Эрни, милая, как ты? Вик писал тебе? – Да, он написал мне, что мы расстаемся. – Ты можешь показать мне это письмо? Давай, я заеду к тебе сегодня в три мы поговорим? Эрни, я уверена, он не серьёзно! – Мама, он писал вам что-нибудь об этом? – Да. И нам есть, о чем поговорить. – Хорошо, приезжайте. – Спасибо, Эрни. До встречи. – До свидания. Девушка уже почти вышла из леса, когда услышала рычание. Страх приковал девушку к месту, когда она увидела справа от себя огромную чёрную…

Прапорщик стоял перед ротой, выстроенной по стойке «смирно», на взлетке (Взлетка – коридор (проход) между стоящими друг против друга рядами коек в казарме). Покачиваясь с пяток на носки, внимательно всматривался в лица замершего воинства. В гробовой тишине четко слышалось поскрипывание, всегда начищенных до безумного блеска яловых сапог прапорщика. Под мышкой заложенных за спину рук у него была скрученная подшивка газет. – Дежурный! Мать твою …! – рявкнул Гусев. – Слушаю, товарищ прапорщик. …

Предвидим ваше огорчение и недовольство сим авторским произволом гастрономического порядка. Что ж, и автор, как видите, не избег навязчивости мыслей-помыслов. Так что не спешите отбрасывать блюдо в сторону. А тем более отказываться от его употребления. Минута-другая терпения, и вы убедитесь, что все эти истории и фразы по сути не что иное, как милый вашему сердцу инструктаж. Суровый в своей необходимости, словно параграф Устава караульной службы. Автор, со своей стороны, старался лишь подать…

Я очень люблю железные дороги и все, что с ними связано: рельсы, шпалы, семафоры, стрелки, тепловозы… И вот, вышел, стою. Всюду разносится аромат шпал. Хорошо так сделалось на душе, что я даже провалился в небытие, практически задремав стоя. И вдруг резво так из-за поворота вылетает маневровый тепловоз, машинист замечает меня на рельсах, врубает головной прожектор и жмет на гудок. Меня, естественно, в момент выбрасывает из нирваны. С перепуга (попробуй не испугайся, когда на тебя летит много тонн…

Я до сих пор благодарен всем студентам-славистам, которые, направляясь на стажировку в Москву и возвращаясь на каникулы в свои страны, прятали в своей одежде маленькие клочки бумаги, исписанные мелким почерком (чтобы больше вместилось). Сейчас это кажется непонятным, но тогда представлялось, что легче послать письмо на Марс, чем в столицу родины Москву. Естественно, переписка с Нью-Йорком, Лондоном, Тель-Авивом или Римом никакого труда не представляла, письма летели быстро. Обсуждаемые в них проблемы…

На этот раз, она опустила голову и долго смотрела на полосу между нами. – Извини, но этого я не знаю… Ро так мало оставили о себе информации, но их последствия видны до сих пор. И тут я задумался, кем же были эти Ро. Вспоминая один древний потрепанный справочник, который уцелел от пожара, в нём я наталкивался на разного рода слова. Робость, рой, роль и ни одного подходящего среди шелеста этих страниц. Я вздрогнул от ее слов, вырвавших меня из раздумий.

Рано утром, когда Нэля просыпалась и бежала по склону горы купаться к озеру, Петр спал мертвецким сном. Потому что, как правило, всю ночь проводил в радиофизической лаборатории, а потом еще несколько часов занимался расчетами траекторий небесных тел. Еще не был изобретен компьютер и все сложнейшие расчеты приходилось проводить вручную. Петр безмятежно похрапывал и не видел, как его жена бежит босиком по тропинке, как развиваются от стремительного потока воздуха ее волосы, как она улыбается и из озорства…

Анна в свои сорок с небольшим жила одна. И поскольку не выносила одиночества, глушила тоску по счастливой семейной жизни бурной профессиональной деятельностью. Только работа позволяла ей забыть о том, что много лет назад у нее был бурный роман с одним редким мерзавцем, который каждый раз прежде чем ею овладеть, сыпал себе на член щепотку кокаина. Это с ним она тогда похудела почти на пятнадцать килограммов и в свои сорок три – выглядела не старше двадцатидвухлетней дурочки. Это он взорвал ее мозг,…

Девочка нехотя выныривает, она не готова так вот сразу покидать свою пенную сказку. На маленькой табуретке возле ванны сидит миловидная женщина лет тридцати. У нее короткие кудрявые волосы и очень яркие зеленые глаза, на ней водолазка темно-травяного цвета, она закатала рукава. Говорит очень тихо, но так чудесно улыбается, что девочка сразу начинает улыбаться в ответ: – Лика, играть! Играть в сеньору-мочалку! Женщина притворно вздыхает, соблюдая ритуал, – она должна отказываться, а потом сдаваться:…

Рис. 22. Конец «оружейного чуда»: два года производства вооружений при Шпеере Таблицы Таблица 1. Зарубежные займы: обязательства Германии по внешним долгам на весну 1931 года Таблица 2. Статистика экономического роста в нацистской Германии Таблица 3. Положение Германии в мировой экономике в 1930-х годах Таблица 4. Сельская рабочая сила и земля Таблица 5. Четырехлетний план: предполагаемые объемы расходов Таблица 6. Каучук и железная руда: два приоритета Четырехлетнего плана …

Не смотря ни на что, Жанна относилась к своему делу серьезно, из занятия в занятие не уставала объяснять суть каждого движения, добиваться правильной техники. Ольга пришла в этот класс два года назад. Сейчас, глядя на себя в зеркало зала, она представляла, что готовится стать настоящей балериной. Телосложением она, и вправду, была похожа на балерину, тонкая, длиннорукая, с остро выделяющимися ключицами, изящными запястьями и щиколотками. Ольгу злило, что Жанна все время к ней придирается. Она старалась…

Как раз мать с вечера испекла большой крендель, который так и остался на столе в столовой. У нас было принято приглашать знакомых детей, подружек. И в этот день можно было и болтать за столом, и никто нам не делал замечание. Взрослые с нами не сидели. Но вернусь к событиям этого утра, чтобы рассказать на примере одной нашей семьи, как отправляли целые народы в далёкую Сибирь, о которой знали только то, что там очень холодно и это место ссылки во все времена. А впоследствии оказалось, что эта Сибирь…

Слова любви лишь для него звучат, А мне приходится их только вспомнить. *** Дом, в котором никто не живет, Он живой и хозяина ждет, Но ночам свою жизнь вспоминает И, как люди, о счастье мечтает… Я люблю посещать этот дом, Пусть внутри не бываю я в нем, Но подолгу гуляю в саду И мечту свою тоже я жду. *** Икона на стене – тропинка в мир другой, Где ангел впереди и ангел за тобой, В нем страха нет, нет зависти и зла, И помыслы чисты и добрые дела, Но окунаюсь в…