Проза

А потом я слышу доносящийся из машины голос. Кто-то говорит очень тихо, словно беседуя сам с собой. Это напоминает бессвязное бормотание. Мне не разобрать ни слова, но я понимаю, что голос женский. – Эй! С вами все в порядке? – спрашиваю я, обходя вокруг машины, перемещаясь из ослепительного света фары в черноту и стараясь отыскать женщину. – Вы целы? Я склоняюсь, чтобы посмотреть сквозь окна, но внутри слишком темно, чтобы я могла хоть что-то разглядеть. Кроме ее голоса – а она то бормочет,…

Стол этот — след свадебного пиршества. Наконец-то они отпраздновали свадьбу, и гостей позвали, честь честью. Нельзя же, в конце концов, — они уж года два как женаты, и Машины подруги заявили, что она просто хочет «замотать» свадьбу и скрыться в неизвестном направлении. Направление, правда, хорошо известно — Дальний Восток. Ну вот и устроили. И Костя, ее тихий, скромный Костя, сказал, что раньше ему не приходило в голову смотреть серьезно на всё это дело, а теперь, когда его «малышка», говоря попросту,…

Все дети относились ко мне просто замечательно, а я исполнила мечту и смогла стать им полезной. Однако хотелось уже свою семью, свой дом, где можно навести уют и превратиться в настоящую женщину, чьей святой обязанностью является родить ребенка, именно так учила мадам Десаи. И чем больше мне этого хотелось, тем недоступнее становилось желание. Мужчины, который бы стал помощником и опорой, не было, лишь однажды я хотела открыться человеку, которого, как казалось, полюбила, но он исчез из моей жизни…

В растерянности сидел у стола, словно застигнутый учителем нерадивый ученик. Где был этот голос так долго? Почему я не слышал его все эти одиннадцать лет? А может быть, происшедшие события во многом и были определены этим призывом к особо внимательному соучастию в тайне жизни, к умению видеть некие вехи, указующие единственно верный Путь? И самое ошеломляющее: за одиннадцать лет я понял, что вехи расставлены не только для меня — для всех без исключения... Уже одно это понимание налагало громадную…

Рассказы, включенные в четыре упомянутых «дефинитивных» издания, были с великим тщанием подобраны и композиционно расположены самим Набоковым с учетом различных критериев, таких как тема, время сочинения, атмосфера, однородность, разнообразие. Здесь следует указать, что и в последующих переизданиях каждый рассказ должен сохранять свое «книжное» место. Быть может, заслуживает права на отдельное англоязычное издание и книга из тринадцати рассказов, озаглавленная по одному из них, — «Венецианка» и известная…

– Почему ты не одета? – спрашивает она. – У меня все приличное – грязное. – Что значит приличное? – В смысле, то, что более-менее подходит для похорон. – Раньше грязь тебя не смущала. Мы пристально смотрим друг на друга. Когда мне было восемь, Триша объявила, что я достаточно большая, чтобы самой стирать свои вещи. А я ненавижу стирку. Думаю, вы видите, к чему это приводит. – Я вообще не понимаю, зачем нам идти на очередную службу, – признаюсь я. – Потому что согражданам надо переварить…

Впрочем, дедуктивный метод Холмса основан не столько на абстрактных умопостроениях, сколько на элементарной логике, на способности подмечать явления окружающего бытия, анализировать, сопоставлять их и приходить к определенным выводам. Здесь требуются ясный ум, эрудиция и недюжинный интеллект, но наука – это, пожалуй, из несколько иной сферы. Ведь не требуется же научного знания для того, чтобы сообразить, что надпись на стене соответствует уровню глаз писавшего – и, следовательно, таким образом определить…

— Галард из Дордони, сын герцога Амонского… — Молодец, Галард, а что папаша?.. — И снова: «татата — татата — татата…» — Гвальфрид из Монжуа! Восемь тысяч конницы, не считая убитых… Раскачивались султаны на шлемах. — Уггер Датчанин! Нам Баварский! Пальмерин Английский! Наступал вечер. Уже нелегко было разглядеть лица между пластинами забрала. Каждое слово, каждое движенье можно было предугадать, как и все прочее в той длившейся столько лет войне: каждую стычку, каждый поединок, который проходил…

В Екатеринослав привез он другое письмо — официальное послание к генералу Инзову. Оно было подписано министром иностранных дел Нессельроде и утверждено самим императором Александром. Пушкину не было известно его содержание, но он знал, что писал его граф Капо-дистрия, хороший знакомый Жуковского и Карамзина: уже одно это было для него добрым знаком. Впрочем, этот вельможный грек и к самому молодому поэту был расположен. Тем не менее, Пушкин внимательно и с большим интересом приглядывался к фигуре…

Я предлагаю так: дать мне год или полтора свободы для того, чтобы действовать не сговором, а выдачей из рук в руки террористов. Для вас полезнее не содержать меня в тюрьме, а дать некий срок свободы, чтобы я мог приложить к практике мои способности конспиратора, только в ином направлении, чем прежде. Поверьте, что я по опыту знаю негодность ваших агентов. Убежать я от вас не могу: настоящее мое имя получило печальную известность. Одним словом, даже в случае невыполнения обязательств с моей…

    - Перед всем народом поклонись мне в ноги, - сказал Киломдига Джагману, - тогда получишь Эльгу. Подходя ко мне, не смей в глаза смотреть, гляди вниз, недостоин ты на меня смотреть.     Ушел Джагман из фанзы Киломдиги, не захотел склонить голову перед обманщиком, В скором времени нагрянула на орочей страшная болезнь. Один за другим целыми семьями умирали люди.     Принялся Киломдига шаманить, чтобы отогнать от стойбища беду. День и ночь бил в бубен у постели больных.     Все дорогие вещи…

У нее были приятные черты лица: высокий выпуклый лоб, удачно сочетавшийся с выступающими скулами, плавным и в то же время четко очерченным овалом нижней части лица, переходящим в смело вылепленный подбородок. Губы ее небольшого рта были пухлыми, а ослепительно белые зубы — ровными и мелкими. Лучшей частью ее лица были глаза: большие, тепло-карие, прозрачно-ласковые под нежным изгибом бровей. Ее нос… Она быстро открыла глаза. — Боже мой! — воскликнула она. — Римский нос на узком лице! Это…

Юрий Домбровский Новеллы о Шекспире СМУГЛАЯ ЛЕДИ Только глупец может считать стратфордского Шекспира автором "Гамлета" и "Короля Лира"... (Из одной старой книги о Шекспире) По единогласному заключению ученых, Гулливер не что иное, как миф, легенда, созданная простым народом, в виду его склонности к чудесному и необыкновенному. Гулливер не существовал никогда, а тот, кто утверждает обратное, лишается звания ученого, …

— Нет у меня никаких штор! — кричал Голоушек. — Допустим, — согласился адвокат, — но это еще не оскорбление. Далее сказано: «раздался страшный вопль». — И это ложь, — взорвался пан Голоушек. — Никакого вопля не было. Я ежедневно сплю до четырех, потом пью кофе… — Да погодите же, черт возьми, — перебил адвокат. — Тут вовсе не утверждается, что вопили вы или что вопили в вашей квартире. Только и написано: «раздался страшный вопль». Во-первых, это не оскорбление, а во-вторых, вообще вас не касается.…

Полицейский вытягивает из коробки зеленый бумажный платок и дает мне. Зачем это? Пол вытирать? Полицейский подносит два пальца к носу и смотрит на меня. Вот оно что! Высморкаться! Я сморкаюсь. Он дружелюбно улыбается мне. Ясно, про пытки можно забыть. А куда теперь девать платок? Разглядываю пол в поисках мусорки. На полу – серый линолеум, такой же, как у нас в коридорах около спортзала. Даже пахнет чуть-чуть похоже – мочой, потом и линолеумом. Волков, наш физрук, легко трусит по этим коридорам.…

— Теперь мы можем приступить, — сказал опекун. — Вот наш молодой друг находит, что, исполнив то, что нам повелено, мы нарушили в каждом из этих людей достоинство человека. — Ха-ха-ха! — весело и звонко рассмеялся генерал Хрущов и больше ничего не сказал… — Что же, начнем, пожалуй? — предложил опекун. — Начнем, начнем — весело говорил, идя с левой стороны за опекуном, генерал Хрущов… Друцкой следовал за ними… — Каков будет порядок? — Да я так полагаю, государи мои, что времени им было…

Сейчас бы я вписал тот эпизод в большую историческую рамку, вспомнил бы борьбу с космополитами, которую Сталин задумал в Матвеевке, на своей Ближней Даче, но в детстве имелись дела поважнее. Положить на рельсы украденный у мамы пятачок, залечь в кусты, переждать проносящийся поезд и отыскать раскатанную биту, горячую, как только что отлитый свинец. Или порыться в мокром шлаке бывшей свалки, найти двадцарик, оттереть его и купить в продуктовом две булки по восемь копеек, одну с маком, а другую с повидлом,…

— Ты специально решил испортить мне настроение, Шатров? Ты же знаешь, что мы еще месяц назад разбежались. — Какое совпадение! — вполголоса хмыкнула трубка. — В смысле — совпадение? Ты что, хочешь сказать, что вы с Аней расстались? — удивилась она. — Угу. Почему — не спрашивай. Просто прими, как данность. Алиса от души рассмеялась. — Шатров, ты неисправимый оптимист. Почему ты до сих пор считаешь, что меня так уж волнует твоя личная жизнь? По-моему, мы с тобой уже сто лет назад все выяснили.…

«Вот именно: „Евангелие от Скорцени!” – мрачно улыбнулся собственным мыслям начальник отдела диверсий Главного управления имперской безопасности, гулко вышагивая по коридору, в конце которого находилась приемная рейхсфюрера. – „Евангелие”, в котором нет ни одной проповеди, зато все оно состоит из суровых притч, сотворяемых самой историей Третьего рейха. Притч, составляющих биографии и судьбы многих его героев и апостолов, притч самой этой великой священной войны». Понятно, что каждый, кому суждено…

— Поэтому я и позвонил, Бред. Элейн симпатизировала тебе. Восхищалась тобой. Она не раз говорила Эдит, какой ты прекрасный человек. Его слова причиняли мне боль. Я должен был заставить Пола замолчать — он мог убить меня. — Я тоже считал ее замечательной женщиной, — подавленно произнес я. — Мы все так считали. Нас поражало, откуда в ней столько мужества, столько сил, чтобы выстоять после случившегося. Теперь, наверно, мы этого никогда не узнаем. Я сомкнул веки. Они никогда не узнают. Но я-то…