Современная проза

Счастье стоит все дороже и дороже... В моем детстве оно стоило всего ничего, ведь сливочное мороженое на двоих с братом  было счастьем или деревянные кубики, из которых можно было собрать разные картинки. А теперь счастье стоит в тысячи раз дороже, ведь это поездка в Анталью, или даже в миллиарды, если счастье - это "Майбах". А три тысячи лет назад счастьем была всего лишь сытость. А сколько будет стоить счастье через сто лет, если конечно, не мерить его счастливыми  сериалами? В…

– Нет, я ее с собой возьму, а когда вылезет, отнесу в сад к нашим улиткам. Они там одинокие, все по одной ползают, – сказала она, наливая в бутылку воду.

Беспокойство охватило меня вновь. Для очистки совести я проверил запись в книжечке, где вот уже несколько дней отмечаю уровень жидкостей и количество продуктов. Да, с утра было пятнадцать сантиметров… Однажды я даже сфотографировал внутренний вид холодильника, но потом больше этого не делал. Беспечность, боязнь быть смешным… Тогда, надо признаться, у меня были только смутные подозрения, теперь же не остается и тени сомнения. Я держу в руках новое — третье по счету за последние две недели — доказательство…

Затем начался допрос. Детектив предварил его разъяснениями, которые я выслушал с интересом, хотя, признаться, ничего в них не понял. Вопросы в основном касались моей акции на стадионе. Детектив обстоятельно записывал все, что я ему говорил, поэтому я не смог удержаться и придумывал все новые и новые подробности того, как пришел на стадион, как потом сидел на трибуне, выбирая момент, чтобы скинуть одежду, как проскочил на поле и побежал под рев трибун. Потом детектив спросил, не было ли у меня…

Михаэль Шаранг родился в 1941 году в небольшом местечке Капфенберг. Первую книгу выпустил в 1969 году. Защитил диссертацию о творчестве Роберта Музиля, одного из интереснейших австрийских прозаиков XX века. В настоящее время живет в Вене, занимается литературной деятельностью. Он автор двух романов — «Чарли Трактор» (1973) и «Сын батрака» (1976). Такова краткая творческая биография писателя. А его мысли, его симпатии и антипатии, его политические взгляды, его общественная позиция — в его книгах.…

— А здесь, в зоопарке, есть белая ворона? — спросила Настя. — Нет, — сказал старик. — Их уже почти не осталось, и потом, они не приживаются в неволе. Некоторое время мы шли вдоль клеток молча. — До свидания, — неожиданно сказал старик. — До свидания. Мы смотрели, как он уходит от нас по дорожке. — Папа, — спросила Настя, — этот старик — сумасшедший? Я не знал, что ей ответить.

Фома Фомич одним глотком осушил свой стакан и несколько раз подул, оттопырив губы, прямо в лицо Николая Николаевича. После чего заметил сдавленным голосом: — Коньячок — высший сорт. — Я не буду, — сказал Николай Николаевич. — Не могу я, извините. — Брезгуете? — Фома Фомич снова налил себе «как в аптеке». — Не опасайтесь, стаканы чистые, проводница при мне сполоснула. И потом — коньяк — это же дезинфекция от всех болезней. — Да не в болезни дело. Просто я не пью, понимаете? Вообще не пью.…

Тут Варахаев мягко, но настойчиво потянул свою спутницу на крыльцо. — Хоть вы и Самсон, но силой не надо, — сказала Лидочка, внезапно посерьезнев. — Помилуйте, при чем тут сила? Такой дивный вечер. — Вот и давайте погуляем, а потом вы меня проводите. Смотрите, какая луна. — Луну и в окно видно. — Какой вы прозаик. А еще композитор. — Вот именно. Разве вам не интересно послушать музыку? — Интересно, но поздно уже! — Да ничего не поздно! Лидочка не успела ответить. Из темноты…

Ночью Лиля встала, чтоб проведать Ольку. Вернулась встревоженная: Олька не спит. — Что такое? — спросил я, как мог спокойно. — Она не спит, — сказала Лиля. — Когда я вошла, она меня спросила: «Мамочка, тебе было весело, когда мы ходили с дядей Сережей учиться кататься на коньках?» Я сказала, что было, конечно. А она говорит: «Мамочка, мне было очень-очень весело. Мне никогда не было в жизни так весело». С чего это она вдруг? «Нет, не вдруг», — подумал я, засыпая. Яркое солнце ударило мне…

 Полтора суток в поезде, на "боковушке", и первая встреча... Люда решила, что, если виртуальный знакомец не глянется сразу, она переночует в гостинице, и тут же вернётся обратно. Алексей глянулся. Быть может, той простодушной заминкой, когда, держа букет роз, не мог определиться, что делать - руки Людмилы оказались заняты пакетом и сумкой, одновременно перехватить поклажу, и вручить цветы никак не получалось. Она прыснула, он на мгновение замер, смущённо пожал плечами, приобнял её, не выпуская букета,…

Дуля считала, что мы тратим на него слишком много времени. Вслух не говорила, но как-то вскользь заметила, что все это могло быть написано и три, и пять тысяч лет назад. Она делала свое дело, переводила с французского, не слишком интересуясь тем, что делает. У нее не появлялось желания вникнуть. Впервые эта способность заниматься чем-нибудь, не вникая, поразила меня в школе. Мы учились в одном классе, и в десятом я натаскивал ее перед экзаменом по геометрии. Она и не пыталась уловить логику доказательств,…

— Я уже бегу, бегу, Алис, только вот тебя не вижу! — Я тебя тоже не вижу, Ир, — запыхавшись, остановилась девушка около её дома. — А где ты? — Я около твоего дома. А ты? — Ой! , -вскрикнула Ира, — Прости, бегу бегу! Открылась широкая дверь и вышла смуглая девушка небольшого роста, с добрыми, миндалевыми глазами. На ее шее висел новенький фотоаппарат, (это было видно по тому, как Ира постоянно гладила объектив). — Почему ты снова не пришла к месту встречи? , — возмутилась Алиса,…

Гуся уже нет. На его месте в двух сумках ждут покупателей откормленные утки. Они совсем не смотрят на людей, тонкие шейки тянутся из сумок навстречу друг другу, и утки, похоже, что-то друг другу говорят. Потом одна, не переставая крякать, начинает водить клювом по шее другой. Целует она ее так, что ли? Хочет успокоить и сказать, что все будет хорошо? Хотя ясно всем, что все у них будет плохо и продадут их, скорее всего, на суп. Интересно, как можно успокоить кого-нибудь, кто знает, что все обязательно…

— И?.. — спросила я, наблюдая за последней коробкой, мелькнувшей в дверном проеме. Девушка пожала плечами: — Какое-то поколение сказочников. Почему в девяностые все писали про волшебников? — Невыносимая легкость бытия, — вяло процитировала я. — Понимаю, вы прятались в виртуальной реальности, — усмехнулась Алиса. — Можно сказать, уходили от проблем. — Прятались? Ничего подобного! И никуда мы не уходили! Мы там жили, потому что девяностые невозможно назвать реальностью — это была сплошная…

Как живут в России настоящей, не перекрашенной рекламой под «запад»? «Владимирка». «Грачи прилетели». Не знаю, чем они заставляют смотреть и помнить вот такую живопись, вроде простую, вроде похожие на современную фотографию — фотографии молчат, а из живописи классической, то есть образцовой, что-то исходит. Стоять можно долго, смотреть, чувствовать воспринимаемое. Чувствуемое, и — воспринимаемое. Творчество Николая Толстикова из этого же ряда, оно — жизнь России. В ЦРУ для понимания русской жизни…

Ощущение одиночества мне нравилось. Если меня и тянуло к людям, то только к незнакомым. Я наблюдал за ними, будто из прикрытия: в кино, ресторанах, кафе. Время остановилось, потому что я больше ничего не ждал. И еще — страшная усталость. Вот, значит, что такое свобода. По крайней мере одна из ее разновидностей — моя. Взявшись за карандаш еще в больнице, я обдумал, как перестроить квартиру. В полном согласии с собственными эстетическими предпочтениями, которые прежде, игнорировались, решился…

Алевтине с любовью и благодарностью. Жизнь – прекраснейшая из выдумок природы. И. В. Гете Пролог Он поставил свою подпись на двух экземплярах контракта и пожал руку юристу. Все прошло гладко. Ему не потребовалось много времени, чтобы принять решение. Отчет консалтинговой фирмы, которой он поручил оценить потенциальный рост компании, подтвердил его догадки. Без определенной цели он шагал по серым, блестящим от дождя улицам. Ему некуда было идти.…