Современная проза

А как мы насытили губы любовью, То за руки взявшись, брели по земле, И жизнь вдруг стала такою понятной В счастливой из всех ночной тишине. Мёд Лес стеной стоит очень красивый, Тут деревьев растёт просто тьма, В одном месте живут в разнобое Дуб, берёза, красотка ольха. Мы зашли в этот лес неслучайно, Чтоб отведать природы продукт, Тот, что в долгом труде своём пчёлы, В соты ульев упорно несут. Так на пасеке мы оказались, Где в отрогах земной красоты, «Это…

– Как котлета? – спросила она. – Очень вкусная, – ответил Олег, с готовностью поднимая голову. Ирина смотрела недоверчиво, и он предпочел снова склониться над тарелкой. В последнее время ему стало трудно разговаривать с женой. И причиной служила не только обидчивость Ирины. Дело в том, что у Дольникова полгода назад завелась связь с Дианой Князевой, молодой сотрудницей газеты «Новый день», в которой он работал заместителем редактора. И чем дольше длилась эта связь, тем отчетливее Дольников понимал,…

В истории мы часто видим, как возвеличиваются и затухают цивилизации и государства, штормовым ураганом пролетают войны и катастрофы, рассеивая по сторонам осколки вселенского векового льда, который замораживает тело и рвет на тысячу лоскутков душу человека, всех людей. И снова… После пожара строим Рим, Париж или Москву. После войны жмем руки и заключаем мир. Восхищаемся полотнами и монументами – «прекрасным» в нашем культурном понимании. Всякий раз мы восстанавливаем наш Вавилон – каждый – свой и…

Общая перемена беспощадно вклинилась и в сферу тех привычек, которые Егор считал наиболее стойкими к борьбе с ними, и вдруг такое целеполагающее, если не сказать ритуальное дело, как пятничная вечерняя пьянка, перестало его увлекать. Это было нечто совсем новое и ни на что не похожее, Егор не понимал, как можно собственным разумением взять и приговорить себя к сидению дома в пятницу вечером. И ничего, если бы он так наказал себя за что-то, но нет – это был естественный поступок без назидательных…

Теперь нужна только искренность. Неприглядные откровения. Честность без убогих попыток анализа, попыток оправдаться и подведения случившегося под общий знаменатель Великого Вопроса или Великого Смысла. Нужна мерзкая, грязная, тошнотворная, постыдная правда. Самый желанный деликатес. * * * «Заткнись, заткнись, заткнись, я больше не могу слышать музыку». Он играл на гитаре часами. Перебирал струны, пытался что-то сочинить или просто тренировался, я не знаю. Эти монотонные, однотипные мелодии,…

Короче! Нет, это слово я не люблю и, как истинный ценитель русского языка, старюсь не употреблять, но что-то сорвалась… И если ближе к теме, то я штудировала рыночные ряды на наличие куриных яиц. Надо сказать, что, не бывая на рынках столько лет, многое потеряла и обязательно исправлюсь. Вот, прямо сегодня исправляться и начну. Напробовалась химического винограда, при этом по-настоящему беспокоилась, что как только отойду от лотка с фруктами, тут же получу нагоняй от продавца. Не получила, и на том…

Да уж, с процентами у меня всегда был полный швах. Я преданно посмотрел Петру Первому в глаза. – Что мне сделать, чтобы допуск получить? Хотите, я Вам помогу чем-нибудь? Что-нибудь напечатаю? Он холодно на меня посмотрел. – Князев, я инвалид только на ноги, с руками, слава богу, все в порядке. – Извините, я не в этом смысле… Старушка Ираида Михайловна, которая вела у нас математику на первом и втором курсах, всегда просила меня помочь с какими-нибудь учебными материалами. Сама она компьютер…

Пару дней назад, когда я выполнял свой последний заказ, мне позвонил дядя из Канн. В том разговоре он напомнил мне про свое приглашение в гости, добавив, что для меня, возможно, найдется работенка по профилю, и я решил, почему бы и нет. Сразу же позвонил родителям, хоть и знал ответ. И действительно, они сказали, мол, дядя и им звонил, но из-за папиной работы они никак не могут выбраться. Решили, что поеду один. Я в любом случае хотел поехать: и отдохнуть, и деньжат подзаработать, они лишними никогда…

И процесс внутри меня, до этого протекавший вяло, вдруг ускорился и вышел нару-жу – я задумался о будущем фирмы, о своем месте в ней. Я вглядывался в будущее сквозь свое сознание и не видел там ничего значительного. Воздушный замок вдруг поплыл, явив моему подсознанию свою непрочность – будущее общности с Сергеем потеряло рез-кость очертаний. Я задумался. Мои мысли ускорил сам Сергей. – Ромыч, что будем делать с деньгами!? – произнес он в очередную нашу поездку по делам, едва мы выкатили из ворот…

–Такая девочка была хорошая… – Да, – кивнул я, расплываясь в ответной улыбке. – Хорошая… мне тоже нравилась… – А может… – поморщила та носик, – все-таки не все…? – Всё, Вер, всё… – продолжал я кивать улыбаясь. – Жаааль… ну… – Вера словно вынырнула из океана женских чувств обратно в тесный офис, махнула рукой. – Ну, не мое это дело! Сами решайте там с твоей Натахой… – А че расстались-то? – произнес Сергей, цепко смотря на меня. – Ды просто… – пожал я плечами, не считая нужным сильно распространяться. –…

Если б я родился в Северной Корее, Я, наверное, стал бы милиционером, Может, велорикшей, может, Ким Ир Сеном, Hо скорей всего бы стал милиционером. Музыка отбивала ритм – бесшабашный, заводной. Я начал постукивать руками в такт по коленям и кивать слегка головой в ритм. Песня мне понравилась. Сергей, глянув на меня довольным взглядом, сказал с задором: – Да, Роман, вот такие мы были в молодости! Если б я родился принцем Монте-Карло, Я б окончил школу с золотой медалью,…

– Ну, в фирме возьми… – продолжал тыкать я Сергея его же приемчиками. – Ты ж сам говоришь, там всего-то десятка…!? – Да не, не! – замахал тот руками прижатый в угол, закрыл портфель, сунул его под стол. Разговор почти иссяк, но Сергей раскрыл телефон и предложил посмотреть фото-графии ремонта ванной и туалета в его квартире. Фотографии были показаны всем – мне, Вале и даже отстраненно сидящему в углу за компьютером Борису. Сергей жаждал откли-ков – оханий, аханий, восхвалений и всего такого. На…

Сергей замолк, ушел от конфликта. Мне тоже продолжать не хотелось – настроение испортилось, заведенные нервы дрожали, внутри все клокотало возмущением. В квартире повисло гнетущее молчание. Оно будто выдавило меня из квартиры, я вновь пошел за «личинкой», через час ее получил, вставил в замок – вопрос решился. К офису в автомастерской мы уже относились как к без пяти минут прошлому, пла-нируя переехать в новый сразу после праздников, 11 мая. Но все случилось раньше. В пят-ницу утром 8 мая Сергей…

Сергей молчал, стоял неподвижно, смотрел на жену, та так же внимательно на него. Двухсекундная немая сцена затягивалась. – Ну нет больше… – прервал гробовую тишину комнаты Сергей, разжал руки, демонстрируя Вере пачку денег. – Вот, все что есть… Между супругами диалог шел так, будто никого больше рядом не существовало. Я молча наблюдал. Брат Сергея Рома вел себя столь тихо, что я вообще о нем забыл. – Ну ты вспомни! – встряхнулась Вера, пытаясь вывести из ступора мужа, почти вскрикнула фальцетом. –…

Однако в путь. Лодка отпущена, а берег ещё, ой, как далеко. Поплыли же. МОСКВА 1 9 8 7 ГОДА После обеда, ближе к вечеру, погода обещала оставаться хорошей. Светило солнце. Летом тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года предатели ещё не предали открыто своих кормильцев, казнокрады и взяточники, волею случая попавшие в тюрьмы, ещё не знали, что скоро выйдут из них и возьмут своё сторицей, будущие тысячи и миллионы торговцы на улицах ещё не знали отчего у них чешутся руки и скрежещут зубы,…

Долго ли он шёл, коротко ли, а только ничего в пейзаже не менялось: степь да степь кругом. А где–то вдалеке – на западе, что ли, – уже спастически дёргались в небе оголённые нервы молний и бронхитисто покашливал гром. И совсем уж было решил Иван Фёдорович, что придётся ему ночевать в широкополье, под грозой, где–нибудь в стогу, как вдруг увидел на горизонте пятнышко неяркого света от одинокого костра. Он прибавил шагу, напевая громче и жизнерадостней, и буквально в четверть часа добрался до просёлочной…

Полотенце выглядело чернее сапога. Луньков посмотрел и вытер только руки. Кинул в угол на мешок с театральным тряпьем. Стал искать пуговицу на обшлаге рубахи. Поверх очков Кошелев внимательно наблюдал. Пуговицы не нашлось. Тогда Луньков застегнул две пуговицы на груди. Сел к столу. Кошелев с хохотком крутнул головой: ну алкаш! Пододвинул ведомость, ручку. Шариковая ручка сразу начала скакать в руке Лунькова. – Эко тебя! – наморщился Кошелев. – Да погоди! Не расписывайся!.. На, глотни сперва… …

– Ты не волнуйся за меня, говори все как есть, – промолвил молодой человек, еле слышным голосом, – что случилось? – Прости, прости, я давно должна была сказать, но все не могла собраться с духом. Дело в том, что я не люблю тебя… Нет, нет, точнее сказать, никогда не любила. Ты мне нравишься, мне было хорошо с тобой, даже в какой степени удобно. Но сейчас, я встретила человека, которого, как мне кажется, полюбила. Я не могу больше обманывать ни тебя, ни его, и, прежде всего, себя. Нам надо расстаться.…

Анжела хорошо запомнила услышанное однажды от одноклассниц: злые девчонки говорили в её присутствии громко, явно для её ушей, о том, что иные некрасивые девочки носят необычные имена, которые подошли бы иноземным принцессам, а им следовало бы именоваться попроще, Варварами или Прасковьями, что более соответствовало бы их внешности. Но как раз нежное, нездешнее имя Анжела очень подошло бы матери в молодости. Мирра Чермных, нарекая свое дитя экзотическим именем, мечтала о том, что дочка её будет такой…

Друзья… Андрюха Пахомов, Мишка Точилин и Ванька Попов… С ними Игорь учился в одном классе. Они не всегда были друзьями. Андрюха Пахомов был генеральским сыном, Мишка Точилин и Ванька Попов были сыновьями полковников милиции. Многие им прочили большое будущее, карьеру в правоохранительных органах. Но в начале девяностых они плотно подсели на наркотики, а позже всю троицу чуть не посадили за торговлю наркотиками. Усилиями влиятельных родственников их «отмазали» от тюрьмы, вылечили в реабилитационном…