Современная проза

Наблюдая в зеркале за тем, как я открываю рот, чтобы откусить сосиску, и обнажая при этом темный провал глотки за пожелтевшими зубами, я заметил на своем лице то же выражение смиренной жадности, которое так пугало меня на лицах соседей. Наши головы, окутанные горячим чадом, подымавшимся со сковородок, напоминали головы петрушек в кукольном театре. Испуганный, я пробрался к выходу и, не обращая внимания на дождь, побежал по Моцартштрассе. У лавок под натянутыми брезентовыми навесами толпились люди,…

– Выведи их, – сказал Джим. – Мы наконец можем от них избавиться. Выставь их отсюда. – Ох, – вздохнул я. – Потом бы еще остальных. Я подошел к ним и помог женщине привстать. Мужчину схватил под мышки и поставил на ноги. Он был не тяжелый. Очередной чемпион по комнатному бейсболу. – Спасибо, душка, – поблагодарил он меня. Женщина заплакала. – Не называй его душкой, – сказала она. – Душка – это я! – Ну конечно, душка, – сказал мужчина. – Может быть, вы поедете к себе? – предложил я. – Нет, –…

Рядом со мной прохаживается тучный гражданин лет пятидесяти пяти. Он без цветов, с кожаным пухлым портфелем в руке. По-видимому, руководящий товарищ. Ровно без пятнадцати семь из подземного перехода вынырнуло прелестное создание лет девятнадцати. Тоненькая, в короткой замшевой юбке, она танцующей походкой подошла к толстяку и, приподнявшись на цыпочки, чмокнула его в щеку. По тому, как у него засияло лицо и как он взял девушку под руку, я понял, что это не отец встретился с дочерью. И даже не дядя…

В Университете штата Мичиган: большой специалист по средствам массовой коммуникации Майк Трауготт и Пичиз Томас, который любезно познакомил одного старого дурака со студенческой ночной жизнью, открыв ему двери туда, куда здравомыслящие люди предпочитают не соваться. В Чэпел-хилл: Конни Ибл, лексиколог, специалист по студенческому жаргону, автор книги «Сленг и социализация»; Дороти Холланд, чья «Учеба и личная жизнь» навеки вошла в золотой список литературы об американских студентах; Джейн Д. Браун,…

Девятый слон, качая бедром, прошел мимо. Десятый, держащийся хоботом за его смешно замотанный в петельку хвост, шумно выдохнул, подступая. Меня обдало горячим слоновьим дыханием. Честное слово, это было практически чудо. И это, похоже, ощущала не я одна. – Эт надо же, – сказал явно подвыпивший дядечка, стоящий рядом со мной, – такое только в Нью-Йорке увидишь. Выйдешь вот так среди ночи, весь хмель сразу слетит, считай, виски даром пропало. – Они в Мэдисон-Гарден идут, – пояснил кто-то. – Цирк…

Как бы не так! Не на того напали! Да и откуда им было знать, этим производителям литературы, что для меня, неповторимого, все остальные по-прежнему продолжали бег на месте. С каким-то необъяснимым творческим ожесточением я приступил к написанию очередного неповторимого шедевра, денно и нощно, буква за буквой, кропая и царапая шариковой ручкой по бумаге. Страница за страницей творилось мною нечто потрясающе-талантливое, но, как потом оказалось, одному лишь мне и понятное. Одним мной по достоинству…

В концепции этногенеза (как называл ее Лев Гумилев) мир сотворен Господом. Природа и люди созданы Им для непрерывного развития; всё изменяется по удивительным, установленным Богом законам. Оригинальная концепция ученого подтверждает известные факты истории и не противоречит им; кроме того, основанная на статистическом материале, она создает возможность прогноза вероятного хода развития. Лев Гумилев обращался не только к истории и географии, но и к проблемам религий различных народов. Введя понятие…

Так что если начать выискивать у Довлатова «кто есть кто» — даже в том случае, когда называются реально существующие люди, — можно наверняка запутаться, а главное, сильно огорчиться. И по весьма своеобразной причине. Хваленая реальность — обыденнее и тусклее довлатовского полотна. В отклике на смерть Довлатова Лев Лосев написал об этом: «Есть такое английское выражение «larger then life», крупнее, чем в жизни. Люди, их слова и поступки в рассказах Довлатова становились «larger then life», живее,…

– Погодите, – сказал он. – Поцелуйте меня. – Я на обед ела греческий салат, – сказала она. – От меня луком пахнет. Сидоров обнял ее и силой поцеловал. Они сделали все не раздеваясь, а потом побежали вниз, в кафе, хорошо поужинали, выпили вина, вернулись и снова повалились на диван, поверх пледа. Потом расстелили простынку. Сидоров задал ей жару, показал, на что способен опытный сорокалетний мужик; она визжала, стонала, шептала спасибо-спасибо-спасибо, выворачивалась и так, и этак, и по-всякому,…

Единственное, чего просит при этом автор, это малой толики снисхождения: планы, как говорится, планами, а жизнь человеческая не так продолжительна, как хотелось бы. За крайне редкими исключениями она даже короче жизни обыкновенного дикого гуся (100 лет), не говоря уже о таких долгожителях, как слон или черепаха. Итак, «Выбранные места». Когда я поделился своей находкой с одним продвинутым пиар-менеджером, тот мне посоветовал или вовсе отказаться от такого названия, как заведомо непродажного, или…

Помимо языковых тканей мешают и культурные — в данном случае назойливые реалии Нью-Йорка. Герои «Ground Up» обитают в крайне конкретном месте (Манхэттен) и времени (2006–2007), и многие адреса откровенно рассчитаны на ухмылку узнавания со стороны читателя. Здесь стоит, наверное, упомянуть, что в книге выдуманные места беспорядочно смешаны с настоящими. На Нижнем Ист-Сайде нет улицы Фуллертон-стрит, например, но есть все ее соседи; судя по описанию, она находится, как перрон 9 3 4 в «Гарри Поттере»…

Henry Miller Originally publi hed under the title UNDER THE ROOFS OF PARIS Copyright © 1983 by Henry Miller. The E tate of Henry Miller Originally publi hed under the title A DEVIL IN PARADISE Copyright © 1956 by Henry Miller. The E tate of Henry Miller All right re erved Издательство АЗБУКА ® Дьявол в раю КОНРАД МОРИКАН Родился в Париже 17 января 1887 г. в 7.00 или 7.15 пополудни. Умер в Париже 31 августа 1954 г. С Конрадом Мориканом меня познакомила…

Первая глава Она сидит на балконе, смотрит на кладбище через дорогу, разговаривает и курит. Квартирка малюсенькая. Чужая. Среди элементов благосостоявшейся обстановки, как валенки на столе, – детали, свидетельствующие об острых приступах жадности недоделанного рантье. «Круговорот однокомнатных жизней…» Этажом ниже, в такой же по площади, но не по антуражу, живёт семья – муж, жена и младенец. За стенкой наискосок – четверо: вздорная старуха, её дочь-скандалистка, зять-алкоголик и внучок-лоботряс.…

Маша Трауб Плохая мать. Я только сейчас поняла, что это такое. Кровиночка. Я веду себя как животное – могу лишь нюхать своего детеныша, кормить и облизывать. Когда она только родилась, я закрывалась в комнате и мечтала только об одном – чтобы к нам никто не заходил. Я, словно волчица или собака, бросалась на тех, кто меня тревожил и хотел ее забрать у меня. Я не хотела гостей, не хотела мужа, маму, сына, никого не хотела. Мне нужна была только моя девочка. Это прошло. Не до конца – я по-прежнему…

Главные персонажи нашей истории, те, с кем вам хочется сойтись поближе, живут далеко отсюда. Они вас не ждут, для них вы — пустое место. Если вы думаете, что они повылезут из теплых постелей и проделают целые мили ради знакомства с вами, то сильно заблуждаетесь. Вы, верно, гадаете: зачем же тогда я вас сюда притащила? Зачем откладываю на потом знакомство с людьми, встреч с которыми вы искали? Ответ прост: их слуги даже и на порог вас не пустят. Вам недостает нужных связей, вот я и привела вас…

Глаза Это началось в последние дни августа, когда листья вяза, что рос в переднем дворе нашего дома, стали сворачиваться в ломкие коричневые трубочки и падать на газон. В тот день я сидел на краю тротуара и ждал, когда мистер Тай-во-рту появится из-за угла в конце Уиллоу-авеню. Я чутко прислушивался: вот сейчас раздастся скорбный звон колокольчика, каждый удар которого не только обещал мороженое, но еще и напоминал о несбывшихся желаниях. Я взял в каждую руку по опавшему листу и сжал кулаки. Когда…

Сцена закончилась, грянула музыка. Покорны вновь скорчил гримасу, но уже не столь выразительную. Диктор хорошо поставленным голосом отрекламировал продукт. Чувство собственного достоинства не покидало спонсора ни на секунду. Прогремел и стих последний музыкальный аккорд. Инженер отключил звук. На несколько секунд в студии повисла благословенная тишина. Арчер моргнул и поднялся. В студии актеры оторвались от микрофонов и заговорили. Арчер похлопал звукоинженера по плечу. — Ты молодец, Джонни. Никогда…

А наши радость, грусть, любовь и ненависть, все, что машинисты успевают заметить – просто отражение в зеркале станции. «Осторожно, двери закрываются…» Сквозняк из приоткрытой торцевой двери треплет отросшую челку. Состав плавно покачивается. «Мы не поезда. Мы маршрутки города», – говорят они о своей работе. Нет в метро романтики железных дорог. Нет стука колес на стыках рельсов, нет пейзажей за окном… Пейзажи для героя – серые стены тоннелей. У его часов нет стрелок. Цифры отсчитывают промежутки,…

-Вот и сиди как преступник взаперти,- отрезала мама и закрыла дверь. По правде говоря, мы с Манькой понимали маму. Потому что ей было за что сердиться на сестру. Через три дня наступал Новый год, и в нашей квартире полным ходом шла генеральная уборка. И если у нас ещё можно было хоть как-то её пережить, то в Манькином доме этого категорически нельзя было сделать. Ведь Ба, в угаре ритуальной уборки, могла ненароком прикончить подвернувшегося под руку шкодливого ребятёнка. Все наши дети…

Конго Глава I Когда дверь открылась, и вместе с потоком света и порывом ветра в камеру ворвался приглушенный стенами уличный шум, Роджер вздрогнул и проснулся. Приходя в себя, растерянно заморгал спросонья и различил в дверном проеме фигуру тюремного смотрителя. Злые глазки на обрюзгшем светлоусом лице поблескивали, как всегда, нескрываемой неприязнью. Вот уж кто не порадуется, если кабинет министров удовлетворит прошение о помиловании. — Посетитель, — негромко сказал вошедший,…