Современная проза

Я долго искал человека, который мог бы рассказать о битве под Москвой, — человека, чье повествование охватило бы замысел и смысл операций и вместе с тем повело бы туда, где проверяется и решается все, — в бой. Не буду описывать этих поисков. Скажу лишь необходимое. Изучив материалы, я знал, что, наступая на Москву в октябре и в ноябре 1941 года и пытаясь сомкнуть клещи вокруг нашей столицы, противник одновременно рвался к цели напрямик, нанося главный удар вдоль Волоколамского, а затем Ленинградского…

Да, это носовой платочек Веры, вчера при мне она вытирала им Наташе нос. Воровато оглянувшись, я спрятал страшную находку в кулак, вернулся к горевшему еще мусорному костру и бросил в огонь. Платок сгорел дотла в секунду. Постояв над кострищем, я пошел к бабе Фросе. Пошел, как на танк. Как на дзот, в котором таится смерть. Не моя, личная, а смерть того, что я люблю. Евфросинья Федоровна, крепкая неугомонная старушка лет семидесяти пяти, жила с престарелым мужем Петром Васильевичем в сорок четвертого…

Мы давно уже мечтали о Париже. Говорят, на площади Сен-Мишель толпа не расходится всю ночь, под мостами тренькают гитары, а разные психи дрыхнут на набережных. Поехать бы и посмотреть на все это – вот что мы должны были сделать. Не пугаться расстояния, совершить это путешествие. Не куда-нибудь, в столицу же! Посмотреть Елисейские Поля, площадь Пигаль, подобно провинциальным туристам побродить по городу и вернуться обратно автостопом. Лучше всего на трейлере с диванчиком сзади. Пожив в тулузском…

— Смотри ты как… плевун и якобинец, — как бы между прочим бросил молодой парень с наблюдательно смеющимися глазами, коротко постриженный, одетый в спортивную нейлоновую куртку на молнии; весь вид его, открытая прямая шея и плечи говорили о здоровье, силе, о какой-то внутренней веселости, и Андрей хмуро посмотрел на него. Спортивного вида парень ответил ему подмигивающим взглядом и чуть присвистнул, очевидно так приглашая его сбросить злую напряженность и малость расслабиться. Потом он произнес: «Ой-ой-ой,…

Здесь, в этой студенческой компании, Алексей мало пил и не пьянел — было ему неспокойно и не хватало чего-то обыкновенного, простого, ясного. Он увидел, вернее, обратил на Валю внимание во время танцев, когда Борис первый с рыцарским поклоном пригласил ее и она пошла с ним, чуть покачиваясь на высоких каблуках, что-то смело и быстро говоря ему, ее глаза заблестели улыбкой; и Алексей почему-то также заметил: то, что она танцевала с Борисом, было неприятно хозяйке дома Майе Невской, худенькой, с темными,…

– Как учишься? – Хорошо, – односложно, не вдаваясь ни в какие подробности, ответила Наташа. – Не болеешь? – Нет, не болею! – и на этот раз не раскрылась и не вступила она с отцом в более пространный разговор. Андрей собрался было подойти к ней, обнять, прижать к себе, как любил это делать, когда Наташа была совсем еще маленькой, но пока искал палку, пока приноравливался к подъему, теперь причинявшему ему немалую боль, дочь ушла к себе в комнату и начала играть там на пианино, должно быть,…

Но, будучи еще мальчиком, на вопрос взрослых, кем ему хочется стать, он с упрямым видом бросал только одно слово – «доктором». По-видимому, это было твердое решение, и он добился своего, настойчиво требуя, чтобы родители отпускали его вместе с дядей на ярмарки, где знахари и хирурги-любители показывали свое искусство. Дядя и сам был весьма изобретательным человеком и готовил пользующееся спросом животное масло, которое, по его словам, он добывал из бычьих рогов. Говорили, будто это oleum animale…

— Вот он! — раздался чей-то голос. Гиви не обернулся. Он был не местный и никого тут не знал. — Ах ты, сукин кот! — нежно произнес голос. — Ах ты, паршивый сукин кот! Голос, прежде смягченный расстоянием, звучал совсем рядом. Буквально над ухом. — Я его по всему Ланжерону ищу, а он вон где, с гомиками заигрывает, — укоризненно продолжал голос. — Одевайся, несчастье! Гиви втянул голову в плечи. Обернуться он стеснялся потому что стеснялся. — Мишка там уже землю роет… Да шевелись же, тебе…

Лейтенанты Бегенлоэ и Роглиц шли в цепочке замыкающими. Долговязая фигура фон Глозвига маячила прямо перед ними и основательно мешала видеть происходящее впереди. Метрах в трехстах от передней линии занимаемых гренадерами окопов майор коротко приказал: «Ползком!», и дальнейшее следование превратилось в унизительное и неприятное елозанье брюхом по покрытой ночной росой траве. Отсутствие пластунского навыка, упрямое желание не отставать добавляли лишней и глупой суеты в действия господ лейтенантов,…

Егорышев перевел дыхание и еще раз посмотрел на пейзаж. Где, в каком неведомом краю находились эти сопки? Кто разбил у их подножия белые палатки? Он отошел к окну и попытался собраться с мыслями. Он увидел в окне сруб колодца и сухую ольху с почерневшими унылыми ветками. От крыльца к колодцу бежала тропинка. Она была извилистой, хотя шла по ровному месту, и напоминала забытый кем-то в траве кокетливый поясок… — Пить чай! — позвал Долгов. Осторожно ступая по визжащим половицам, Егорышев прошел…

Но мне все равно надо разобраться во всем. Поэтому упорно лежу, несмотря на тошноту, звон в голове и камень под головой. И ввожу в заблуждение сестру: она думает – сплю. Пусть думает. А в чем должен разобраться? В людях? В себе? В своих поступках? В теперешнем положении? Может быть. Именно потому, что в те дни, после гауптвахты, до события с ракетой на полигоне, из-за которого и оказался тут, в госпитале, не мог до конца додумать, поставить все на свои места. Что-то большое проглядывает в этой…

— Есть чартерный рейс из Торонто. Они летят на этот матч. Я надеюсь, у них есть несколько свободных мест. Вы могли бы попытаться. — Прекрасно! — воскликнул мужчина. — Вы думаете, есть шанс? — Попытка не пытка. — Куда мне обратиться? Агент по обслуживанию пассажиров усмехнулся и махнул рукой через зал: — Прямо напротив. «Мэйпл Лиф Эйр Чартер». Но я вам ничего не говорил. — Неслыханно! — не унималась пожилая дама. — Вы должны знать, что моя племянница… — Большое спасибо! — поблагодарил…

Заметки для биографа Значит, так, уточним с самого начала: докторов я терпеть не могу и ни в какие группы поддержки отродясь не ходил. И в свои семьдесят три меняться не намерен. Все эти психиатры могут пойти и трахнуть себя в задницу — под дождем, на вершине бесплодной горы, прежде чем я притронусь к их змеиному жиру или стану слушать тупую болтовню «специалистов» в два раза младше меня. Я убивал немцев на полях Нормандии, оформил двадцать шесть патентов, был женат на трех женщинах и всех…

Кошек и собак дядя Коля не переносил. Он испытывал к ним яростное отвращение. Было похоже, что он не видел между ними особой разницы. Во всяком случае, и тех и других он обобщенно называл собаками. Предупредив Чика, что его тайные приготовления не остались незамеченными, дядюшка на время успокоился и снова затянул свою бесконечную мелодию, иногда подражая каким-то музыкальным инструментам, совершенно неведомым Чику, а может быть, и всему остальному человечеству. — Он что, всю ночь будет так скулить? —…

Взгляд Верины лишь скользнул по всему этому беспорядку. – Юджин, я хочу поговорить с тобой, – сказала Верина густым, холодным, официальным тоном, и отец ответил: – Да, садись, Верина, я знал, что ты придешь. В тот же день прибежала подружка Долли, Кэтрин Крик, чтобы упаковать мои вещи, а отец отвез меня в большое солидное здание в тени деревьев на Тальбо лэйн. Когда я выбирался из машины, отец хотел обнять меня, но я в страхе перед ним вывернулся из его объятий, о чем сейчас горько жалею – через…

ОТ АВТОРА Некий испанский миссионер повстречал на острове троих ацтекских жрецов. — Как вы молитесь? — спросил их священник. — Молитва у нас одна, — отвечал ему старший. — А звучит она так: «Господи, ты триедин, и нас трое. Помилуй нас». — Славная молитва, — сказал на это миссионер. — Да только это не совсем то, к чему склоняет слух Господь. Давайте-ка я вас научу другой молитве, гораздо лучше. Научил их католической молитве и отправился дальше проповедовать слово Божье. А несколько лет…

Жанр драматургии был мне категорически и таинственно неизвестен, и я долго и тупо отказывался от очень лестного предложения одного знаменитого театрального режиссера. Пока мой близкий друг поэт — поразительно талантливый и мужественный гражданин без одной ноги и с единственной почкой, но зато с постоянно фантастическим количеством водки внутри — не сказал мне, разливая остатки «Столичной» по двум стаканам: — Вовик, писать пьесы до удивления просто: слева — кто говорит, справа — что говорит. Пиши…

Что смогут противопоставить этому апологеты нынешнего рационального человека в умеренно строгом костюме и с днем, расписанным на секунды? Есть истина, неотвратимая, как набегающий паровоз: все умрем, все там будем. И все это было, было, уже баловались рациональностью. И был Цезарь, который 4за неимением времени правил конем, диктовал, читал и еще что-то делал одновременно, был Рахметов, и сами вы сколько раз вешали на стенку железный и неотменяемый распорядок, о котором забывали через неделю. Одно…

Так почему же двенадцать лет спустя тот же самый Пес сидел в номере дорогой гостиницы, когда я, обернув полотенцем мокрую голову, вышла из душа и с удовольствием отметила, что он застелил постель? Постель, которую мы с ним делили в течение последних десяти часов с прежней нашей страстью? Потому что берешь то, что можешь получить. Женщины любят поговорить. И если встречается мужчина, который любит слушать и вдобавок великолепен в постели, к черту все остальное. В твоих шкуре и сознании приходится…

– Если пожелаете возвращаться тем же способом, это вам поможет. Двери с площадок на лестницу запираются изнутри. Этот ключ отпирает замок. В лифте Питер дал себе слово не проявлять своих чувств, потому что Дженкинс, как оказалось, узнает о них, следя за ним по системе видеонаблюдения. Когда спустя полгода он завязал эфемерные отношения с некой Тали, молодой модной актрисой, то, сам себе удивляясь, решил провести ночь в отеле, предпочтя анонимность, а не восторженную физиономию привратника, чьё…