Военная проза

Не спешит, однако, благодарить радостно щедрого хозяина. Не принято в тайге это. Уважение потеряешь. Выспрашивает, как и положено: «— Сопок много?» «— Откуль? Мандрык — что тебе долонь». «— Развилки есть?» «— Нет, заблудки не случится. Прямиком». И верно, прямой и ровной оказалась тропа, да еще вчетверо короче береговой. Рысь, правда, несколько раз когтила на деревьях, готовая к прыжку, но своевременный выстрел всякий раз отпугивал ее. У охотничьей избушки, приютившейся возле студеного…

В школу Дуглас попал почти что вопреки воле отца, судьи Роберта Мак-Грегора, предпочитавшего видеть сына в Королевском Военном колледже, Сандхёрсте, ожидая, что он продолжит славную семейную традицию службы в Колдстримском гвардейском полку, начало которой положил еще сержант Хью Мак-Грегор, отличившийся при Ватерлоо. Хромота, ставшая следствием неудачного падения с лошади еще в ранней юности, лишила сэра Роберта надежды прославить свое имя на военном поприще, и он перенес ее на сына.  Но из воинских…

Это первая крупная победа 3-й ударной армии в 1943 году. Однако неотвязная мысль вновь возвращает меня к телеграмме. Нащупываю ее в кармане. «В чем дело? Почему перевод?» Поздно вечером собрались все офицеры штаба артиллерии. К ночи мороз окреп. Стекла окон заледенели. В землянке тесно, но зато тепло и как-то уютно: в узком кругу сидят боевые товарищи и друзья. Тяжело расставаться с людьми, вместе с которыми прошел по многим трудным дорогам войны, пережил 1941 год. Вот сидит в темном углу…

— Зачитайте, прошу вас. — В столице беспорядки, начатая забастовка переросла во всеобщую. Город захватили бунтовщики… Солдаты перешли на их сторону… — Васьковский читал телеграмму, чуть согнувшись, будто кельнер из хорошего ресторана. Куда в более сложной ситуации, чем фон Тильц, находился сейчас командующий Петроградским военным округом генерал Хабаров. Генерал должен подавить забастовку. Хотя и фон Тильц сидит тоже на бочке с порохом. Иркутское генерал-губернаторство — страна каторжан. Политические…

В 1936 году в соавторстве с харбинцем Георгием Мурашовым Я. Лович издал в Харбине книгу «Белая Голгофа», посвящённую Белому движению. Рецензент отмечал: «Оба автора – Мурашов опубликовал стихи, а Лович, рассказы – удачно дополнили друг друга. Читателям особенно понравились рассказы “В Страстную Субботу”, “Гимназист Лялька”, “Карета Российской империи”, “Одна слезинка”, “Женщина из ГПУ”. В них отражены путь Белого движения, страдания, которые с таким мужеством были перенесены русскими офицерами, и,…

– Лед в заливе взломали, – проговорил Генка. – Посмотри, командир. Вода чистая, будто оттепель настала… – Заткнись! – прошипел Тимофей. – Наверное, вся рыба в округе всплыла, – не унимался Генка. – Как же так? Стоит мать его монашью. Стоит как ни в чем не бывало! Будто мы беспартейные! Будто не учила нас советская власть вражью силу бомбить. Наградило же командование соратничками! Одни имена чего стоят! Анатолий Афиногенович и Геннадий Вениаминович! Характеры подобны именам, такие же заковыристые,…

«Уроки и выводы из трагедии в Буденновске должны быть жесткими, — подчеркнул Борис Ельцин. — Но главное — оперативно скорректировать меры по предупреждению и пресечению терроризма, решительному улучшению работы спецслужб и „силовых“ ведомств, выполняющих задачи в Чечне и вообще в России. Необходимо провести реорганизацию, организовать специальный центр по борьбе с терроризмом, куда бы вошли силы из Министерства обороны, МВД, ФСБ и других компетентных ведомств. Встреча правительственной делегации…

Казалось, судьба Ленинграда висит на волоске, тем более что фашистские войска вскоре повели наступление в направлении Тихвина и Волхова, чтобы соединиться с финскими войсками и создать второе кольцо окружения. Германские генералы все рассчитали и учли со свойственной им методичностью. Все… кроме величайшей стойкости советских людей, их способности к самопожертвованию, умения использовать самые ничтожные возможности для сопротивления и победы. 3 сентября 1941 года Военный совет Ленинградского…

— Не исключено, что второй самолет не смог взлететь и его пришлось сжечь, — вздохнул летчик. — Или взлетел, но его перехватили «мессеры». Ведь рядом крупнейшая их авиабаза Сещинская… — А раненых у партизан много? — спросил командир эскадрильи. — Хватает, — ответил устало пилот, раскуривая вторую папиросу. — Возить не перевозить… Ни командир, ни вернувшийся летчик не могли знать, что второй самолет попросту задержался: пришлось долго готовить к транспортировке только что поступивших тяжелораненых.…

— Маневры, — воскликнул кто-то, и пассажиры стали тесниться к бортам, стараясь получше разглядеть, что происходит. Потом вдруг налетели другие самолеты, размером поменьше, заквакали пулеметы, закрутилась карусель в воздухе. Один из пассажиров, радуясь новому приключению, простодушно произнес: — Надо же! Никогда не видел. Только капитан пароходика, обычно хладнокровный и невозмутимый, бессознательным движением поправляя и без того аккуратно сидевшую на голове фуражку, проговорил: — Война,…

Но сейчас собственная решимость, которая еще недавно его умиляла, представлялась ребячеством. Безлюдный проселок то нырял в лес, где уже чувствовалось приближение вечера, то вновь стремился в поле. Нужно отшагать еще не меньше семи километров, прежде чем он доберётся до этих Нитяжей. Им овладело беспокойство, знакомое одинокому путнику, который на исходе дня не знает, под какой крышей доведётся ему ночевать. Просёлочная дорога, по которой он шагал сейчас, была хорошо памятна. Почему же она…

— Десять… двадцать… тридцать, — считал я черные точки, двигавшиеся навстречу восходящему солнцу. — Больше полка! — удивился Саша. — Это не наши, немецкие! — встревоженно воскликнул я, увидев в бинокль кресты на крыльях машин. — Дайте сюда! — Семенов выхватил у меня бинокль. — Точно! Фашистские бомбардировщики! Что это значит? — Если бы война, то наши «ястребки» давно бы их перехватили и растрепали. Такую махину не заметить нельзя, — успокоительно сказал Макаров. — Резонно! — согласился…

В розовом тумане над городом поднималось солнце. Оно переправлялось через реку Цну по узкой, золотистой дорожке и сразу же разбегалось по окнам домов, по непросохшим лужицам. Разбуженные его теплыми лучами, просыпались под стрехами воробьи, и звонкие птичьи разговоры повисали над улицами. Все вокруг было наполнено весной, природа жила и радовалась могучему, извечно прекрасному своему обновлению. Но город, казалось, не замечал ничего. Весна шла ему навстречу, а он стоял хмурый, притихший, с забинтованными…

20. Вовкины терзания 21. На волю божью… 22. Ложе скорби… 23. К новой жизни 24. Письмо 25. Роман 26. К нему! 27. О чём тосковала свирель! 28. Навстречу! 29. "Зеленая опасность" 30. Старые счеты 31. Пенебельский процветает 32. Сатана 33. Вспугнутые… 34. Опять… 35. Возмездие 36. В поисках 37. Опасное поручение 38. Два детектива 39. Поединок 40. Рассеялись призраки 41. Дома 42. К новым радостям note 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12…

ГЕРОИ ОСТРОВА НАРГЕН Живет в Ленинграде старый балтийский матрос Иван Иосифович Михальков. В 1918 году довелось ему служить машинистом на эсминце «Спартак». Однажды эсминец получил приказ: идти в порт Ревель — так раньше назывался Таллин — и поддержать огнем своих орудий восстание ревельских рабочих. Дело было в декабре. Всю ночь шел «Спартак» полным ходом. Уже миновали остров Нарген, и до Ревеля было совсем недалеко. Наступило утро, и в тумане моряки увидели пять английских миноносцев…

В землянке засмеялись. Новенький отсел подальше от плошки в тень и замолк, обиженный. Но сейчас Прибылов подумал: «Зачем бы парень стал проситься в группу захвата, если он робкого десятка? Да еще так настойчиво просился!» Конечно, этот новенький — парень чересчур зеленый. Когда его прислали с пополнением во взвод разведки, он даже по-пластунски ползать не умел как следует: то становился на карачки, то елозил на четвереньках. «Голову спрятал наподобие страуса, а вся казенная часть торчит наружу»,…

В эти героические годы первых пятилеток В. Собко обращается и к поэтическому слову. Он читает стихи шахтёрам, тракторостроителям на литературных вечерах. Один за другим выходят шесть сборников молодого рабочего-поэта. Стихи, на мой взгляд, стали той питательной почвой, на которой произросли впоследствии проза и драматургия писателя. Романтика времени, классовые битвы первых послереволюционных лет, борьба с происками врагов Советской власти нашли своё яркое отражение в приключенческих романах и…

Пролог Шестого июля 1939 года, около четырех часов дня, напротив ворот поместья Каринхолл в Германии остановился большой автомобиль. Его единственный пассажир – крупный шведский промышленник и инженер Биргер Далерус, с нескрываемым интересом всматривался сквозь лобовое стекло в очертания замка. Да, именно замка! Четыре года назад, когда Далерус познакомился с Германом Герингом, первой женой которого была шведская баронесса, ему довелось побывать в поместье командующего люфтваффе. Но тогда…

Найдя карандаш, боец снова принимался писать. Грязные струйки пота бежали по щекам из-под ушанки. Уваров растирал их рукой, забыв, что она вся измазана химическим карандашом. – Так, - говорил он. - Два пулемета. Один станковый. Проволочное заграждение в три кола. Но ничего, пройдем как-нибудь. – Не два пулемета, а три, - неожиданно поправил его Аким, и Яков снова с удивлением посмотрел на этого странного бойца, погруженного в какие-то думы и вместе с тем успевающего заметить то, чего он, Уваров,…

Жара еще, к счастью, не пробралась в подземелья метро, где ехавший на дачу Бузгалин вдруг сел на скамейку посреди роскошного зала, растревоженный мыслями о кладбище. Могильным хладом дохнуло, о сути и происхождении вещей возмечталось, потому что они, тленные и нетленные, соединяют смертного человека с бессмертием. Жизнь ведь началась родничком, мерцающим напором таинственной водицы, пробившейся невесть откуда, оросившей мох, наполнившей ямку, потекшей по наклонной почве, вобравшей в себя такие же…