Анна Нимф

Мужчина за стойкой тер стаканы. Видя мое затяжное молчание, изрек:

– Давайте я посоветую десерт, который вам точно понравится? Вы не найдете его наяву, там его пока не делают.

– Что же это за десерт?

– Пудинг из миндаля, вишневых косточек и апельсиновой корки. С добавлением риса, но пусть вас это не пугает: рис там не ощущается кашей.

Звучало заманчиво.

– Чье же это произведение искусства?

– Мое, – ответил «бармен» без хвастовства.

– Что ж, раз так, я с удовольствием попробую.

– А я буду рад тому, что нашелся человек, который оценит его вкусовые качества.

И старик, отправивший меня в сон и здесь выглядевший молодо, потянулся к стаканчику с многослойным лакомством.

То был второй раз, когда мне хотелось длиться во сне до бесконечности. Никогда не знала, какие на вкус вишневые косточки, а оказалось – божественные. Насыщенные, с горчинкой, ароматные. Все это подчеркивалось шоколадной нотой, растекающейся на языке раем. И апельсин.

Когда вдруг в хоровод удивительных оттенков вплелась лимонная кислинка, мои зрачки расширились, как у наркомана, – вот оно! Это же тот самый мой вкус детства! Как?!

Хьяд улыбался.

– Нравится?

– Безумно.

– А ум тут и не нужен. Только способность вкушать.

Оказывается, я съела уже половину стаканчика. Остановилась, задумалась.

– Только… у меня нет денег.

– А они здесь и не нужны, – Лум веселился, – это же сон. Зачем деньги?

– И все равно я хочу вам заплатить.

Я полезла в карман штанов и вытащила лист, исписанный рунами, которые светились золотом. Когда их мне показывал старик, они висели в воздухе, но я была уверена, что лист – это гораздо удобнее. И потому именно его без труда извлекла и протянула усатому мужчине.

– Это от вас. Вам же. Из будущего.

– Правда?

Я не могла не любоваться чужими реакциями, слишком яркими они были, легко читаемыми, – удивление, почти шок, неверие, восхищение, облегчение, радость… Как будто тот путь, что проделал когда-то дед, путь, занявший некогда десятилетия, сократился вдруг до пары шагов. Что-то однозначно стало проще.

– Заплатили так заплатили, – присвистнул Хьяд с улыбкой, отчего помолодел еще лет на пятнадцать.

Мне было легко и приятно, я принесла что-то важное, я отплатила старику услугой за услугу. К тому же испытывала массу нежности, попав в родные, но уже почти забытые места, увидев лучший осенний день в жизни. Помогла ли я Дилбору, Алану и себе, – это вопрос, который останется закрытым до моего пробуждения, и потому ни к чему пока об этом.

Взгляд мой упал на листовки, стоящие в подставке, – экскурсионные программы? Во сне?

– Что это?

– Люди хотят развлекаться везде, – Лум оторвал взгляд от бесценной вязи, означающей для него глубокие смыслы, посмотрел туда же, куда и я. – Думаете, здесь нет людей?

Есть, наверное, странники. Кто-то непостоянный или, может, подвид местных жителей.

– «Поезд в небытие»?! – я даже рассмеялась. – Вы это серьезно?

– Конечно. На окраине начинается, точнее заканчивается, мир, и начинается дыра без материи и даже пространства.

Удивительно, на листовке не только был изображен локомотив, уходящий кабиной в черное марево, но даже стояли точные координаты. Координаты небытия! Потрясающе.

– И много желающих прокатиться?

– Пока не очень, как видите.

Я хмыкнула.

Имелась слева и вазочка на прилавке – мне было интересно рассматривать местное убранство. В вазочке, запакованные в прозрачный хрустящий полиэтилен, стояли не конфетки, что было бы логично, но репейник. Те самые серые головки, сорванные со стеблей. Или же нечто похожее.

– Что это?

– А, это? – Хьяд обыденно пожал плечами. – Это «колючки бессилия».

Мои брови взлетели так высоко, что он объяснил.

– Вы же понимаете, что это сон? Здесь любит колдовать и стар и млад, магия доступна любому. И когда один навязчивый сосед задалбливает другого неадекватными заклятьями, можно использовать такую. Бросить ее, она прилипнет и на пять-шесть минут деактивирует любое, даже самое сильное колдовство. Причем не важно, черное или белое. Такая вот полезная штука, брать можно бесплатно, возьмите-возьмите парочку. Иногда встречаются друзья, которые слишком любят шутить не вовремя. Или другие разные люди…

Я покачала головой, удивленная, но пару колючек сунула в карман, как и экскурсионную листовку с поездом в небытие. Вот уж не увидишь такого в яви. А жаль.

Пудинга осталось еще полстаканчика, и я была полна решимости его доесть. Достала ложку, собиралась нырнуть в сладкие слои, когда Хьяд произнес:

– Колючка активируется словом «Урхада». Нужно открыть упаковку, после на неё подуть. Не забудьте…

Не забуду.

Меня интересовал исключительно пудинг, но сон вдруг сделался неплотным, начал таять и ускользать. Дрогнуло кафе и стаканчик на столе, только глаза Лума остались ясными и веселыми. Я уже знала, что не смогу уцепиться за это пространство, даже если очень постараюсь.

Конец путешествия.

Глава 10

(Brand X Music – Bounless Drama)

Я проснулась в собственной постели – утро, светило солнце.

Поднялась я резко, почти подпрыгнула. Почему здесь?! Я должна была выйти из сна у Лума на скамье, но я своей кровати. Как?

Какой это день? Крутился вопрос и куда хуже – какая реальность?!

Что-то изменилось? Быть может, я вообще не доехала до старика, отправилась домой, погрустила и легла спать? Нет, только не это… Что, если кафе мне привиделось, что все это было дымкой, эфемерной фантазией? Я ничего не изменила, не помогла Алану, не виделась вчера с Вэйгардом…

Тупая боль в груди сообщила – у Вэйгарда я была. Чувства были столь осязаемыми, что навалилась черная тоска. Что все-таки происходит?

Штаны я натягивала быстро, дальше – водолазка, ветровка. Будь это обычный день, я бы постояла у шкафа, выбрала новый гардероб, но сейчас атаковала тревога. И вчерашняя одежда сгодилась.

Зашуршало что-то в карманах, и сразу обеими руками с двух сторон я вытащила… листовку и колючки. Я вынесла что-то из сна? Невероятно! Почти невозможно, такое очень редко случается, ибо только мастера способны переносить вещи из одной реальности в другую. Стало ясно – сон был. Значит, у Лума я была тоже. Оставалось выяснить, что изменилось…