Бриллиантовое ожерелье
Шрифт:
Б?дная Лиззи! Надъ людьми, подобно ей счастливыми по наружности, но отличающимися фальшью, дурнымъ сердцемъ и эгоизмомъ, св?тъ безпощадно произноситъ свой приговоръ, не зная того, какія страшныя наказанія несутъ эти люди по милости своихъ дурныхъ свойствъ. Лиззи Эстасъ была чрезвычайно фальшива, зла и эгоистична, а между т?мъ обстановка была самая блестящая; но не смотря на весь этотъ наружный блескъ, не смотря на все окружающее ее довольство, она была несчастн?йшая женщина въ мір?! Она никогда не наслаждалась полнымъ душевнымъ спокойствіемъ. Въ ея прошломъ не было ни одного отраднаго воспоминанія. Чувствуя всю фальшь своей натуры, понимая очень хорошо, что ее любить не за что, Лиззи все-таки оставалась при уб?жденіи, что окружающіе люди несправедливы къ ней и что она терпитъ отъ нихъ напрасно.-- "Лордъ Фаунъ над?лалъ много непріятностей, говорила она сама себ?,-- но я дешево съ нимъ не разд?ваюсь. Онъ узнаетъ, какова я!"
Портрэ-Кестль былъ настоящій замокъ. Это было прекрасное каменное зданіе съ зубчатыми ст?нами, съ круглой башней на одномъ углу, съ воротами, издали похожими на подъемные, съ небольшими амбразурами, даже съ пушкой, поставленной подъ низенькимъ нав?сомъ; по об?имъ сторонамъ дома шелъ широкій ровъ, въ настоящее время превращенный въ н?сколько фантастическій, но очень живописный, садъ. Хотя часть замка отличалась и очень древней архитектурой, свид?тельствовавшей о воинственности его влад?льцевъ, однакожъ сл?дуетъ сказать правду, что вс? эти воинственныя украшенія, какъ-то: зубцы на ст?нахъ, круглая башня, грозные ворота, были пристроены въ поздн?йшія времена. Со вс?мъ т?мъ замокъ им?лъ настоящій характеръ древняго замка и возбуждалъ въ пос?тител? большой интересъ, но внутреннее устройство зданія не отв?чало вс?мъ
Замокъ стоялъ на крутой гор?, откуда открывался прелестный видъ на р?ку Клейдъ и на островъ Арранъ, красовавшійся на горизонт?. Въ ясный день,-- а такихъ дней въ этой м?стности было много -- арранскія горы были видны изъ оконъ Лиззиной комнаты. Во вс?хъ другихъ отношеніяхъ замокъ представлялъ довольно мрачный характеръ. Кое-гд? вокругъ него было разбросано н?сколько захир?вшихъ деревьевъ, но строевого л?са нигд? не росло. Позади дома, въ былыя времена, видн?лся великол?пный огородъ; но съ началомъ управленія Лиззи вся излишняя, домашняя роскошь исчезла. Великол?пные огороды требуютъ большихъ издержекъ для поддержанія ихъ въ настоящемъ вид? и потому Лиззи на первыхъ-же порахъ отпустила вс?хъ помощниковъ главнаго садовника, и вм?сто пяти челов?къ огородниковъ ограничилась однимъ, назначивъ ему мальчика въ подмогу. Всл?дствіе такого распоряженія, старикъ садовникъ, безъ сомн?нія, тотчасъ-же попросилъ разсчета у леди Эстасъ, что ее вовсе не огорчило, потому что она немедленно наняла другого, запросившаго съ нее только гинею въ нед?лю; правда, этотъ далеко не былъ такимъ артистомъ, какъ его предм?стникъ, но за то былъ очень скроменъ въ своихъ требованіяхъ, тогда какъ прежній, получая 120 фунтовъ жалованья въ годъ и пользуясь даровой квартирой, угольями, молокомъ и всевозможными садовыми произведеніями, находилъ, что всего этого для него недостаточно. Не смотря на хорошее состояніе Лиззи и на значительные ея доходы, она очень скоро смекнула, что четырехъ тысячъ фунтовъ въ годъ недостаточно для того, чтобы содержать богатый домъ въ город? и вести хозяйство въ деревн? на широкую ногу.
На дн? лощины прежняго рва, опоясывавшаго, какъ мы выше сказали, замокъ съ двухъ сторонъ, былъ разведенъ цв?тникъ и небольшой фруктовый садъ. Вообще-же м?стность, гд? находился Портрэ-Кэстль, не представляла ничего особенно привлекательнаго только и было хорошаго, что видъ на открытое море, разстилавшееся у подошвы горы, на которой возвышался замокъ. Самая гора была совс?мъ почти обнажена отъ зелени и деревьевъ, такъ что зимой, во время в?тра, въ замк? было крайне непріятно жить. Позади его тянулось длинная ц?пь невысокихъ горъ, исчезавшихъ миль за десять отъ моря; на крайнемъ конц? ихъ хребта стоялъ охотничій домикъ, носившій простое названіе коттеджа. Тамъ природа была хотя и суровая, но величественная. Коттеджъ назначался для пріема Франка Грейстока и его пріятеля, въ случа?, если-бы оба джентльмена вздумали, д?йствительно, прі?хать поохотиться на тетеревсй въ им?ніи леди Эстасъ.
И такъ Лиззи, повидимому, должна была чувствовать себя счастливой и довольной. Чего еще ей не доставало? Конечно, найдутся люди, которые скажутъ, что молодой вдов?, оплакивающей своего умершаго супруга и находящейся еще подъ вліяніемъ такой утраты, невозможно радоваться и считать себя совершенно счастливой, но в?дь по нын?шнимъ понятіямъ св?та, положеніе молодыхъ вдовъ совс?мъ не такое горькое, какъ кажется. Въ обществ? съ каждымъ годомъ утверждается мн?ніе, что во вдовств? н?тъ еще большой б?ды. Горестный обрядъ самосожиганія, бомбазиновыя черныя платья и безобразные вдовьи чепчики -- все это мало по малу теряетъ прежнюю популярность и женщины пріучаютъ себя къ мысли, что какое-бы горе ихъ ни постигло, он? должны оставаться в?рными внушеніямъ своей природы и не грустить по обязанности, когда хочется веселиться. Хорошая жена можетъ чтить память своего супруга, можетъ оплакивать его искренно, честно, отъ всей души и въ то же время можетъ также искренно наслаждаться оставленнымъ ей посл? мужа насл?дствомъ. Леди Эстасъ считала тебя несчастной вовсе не потому, что она потеряла мужа. У нея былъ сынъ, было состояніе, она была молода и хороша, ей принадлежалъ замокъ Портрэ. У нея былъ даже женихъ, а если-бы ей вздумалось отъ него отд?латься, еслибы она къ нему охлад?ла, то на незанятое м?сто немедленно нашелся-бы другой, и очень можетъ быть, что она второго жениха полюбила бы больше перваго. Сл?довательно, Лиззи не могла пожаловаться на неудачи въ жизни. А между т?мъ, она была несчастна. Чего-жъ ей не доставало?
Въ д?тств? она росла умнымъ ребенкомъ, умнымъ и даже очень хитрымъ. Теперь изъ нея вышла умная женщина. Хитрость осталась при ней; но, зная св?тъ насквозь, Лиззи начала уб?ждаться, что челов?къ съ помощью одной только хитрости никогда не достигаетъ своей ц?ли. Вотъ почему она начала завидовать простот? и прямот? характера Люси Моррисъ, которую она безпощадно осыпала различными прозвищами, въ род?: скромницы, потихони, лукавой кошки и т. д. Это однакожъ не м?шало ей вид?ть, что Люси, со всей своей простотой, провела ее,-- хитрую женщину. Для того, чтобы привлечь Франка Грейстока къ себ?, Лиззи опутала его с?тями соблазна, но только на время; Люси-же безъ помощи всякихъ с?тей завлад?ла его сердцемъ. Хитрыя женщины вообще удерживаютъ мужчину очень не долго въ своей власти; за то женщины съ простымъ, откровеннымъ сердцемъ приковываютъ его въ себ? навсегда, особенно, если онъ челов?къ, д?йствительно стоющій любви. Леди Эстасъ пришла въ уб?жденію, что какъ-бы ни были блестящи ея усп?хи, она только тогда будетъ счастлива, когда ей удастся вполн? завлад?ть сердцемъ мужчины.-- "Сэръ Флоріанъ весь отдался мн?, разсуждала она съ горечью, но надолго-ли? На одинъ, или на два м?сяца! Правда, я сама его никогда не любила,-- но что-жъ мн? съ собой д?лать? Не перем?нить-ли мн? тактику? Не притвориться-ли наивной? Не сыграть-ли роль простодушной женщины, чтобы этимъ средствомъ достичь ц?ля, заставить себя полюбить?" Б?дная Лиззи Эстасъ! Разсуждая, такимъ образомъ, она разгадала многое въ своей жизни и невольно сама себ? говорила горькія истины. Но одна истина ускользнула у нея изъ вида. Она забыла; что у нея не было сердца и что любить она не ум?ла. Да, сердце высохло у нея и превратилось въ прахъ, пока она изощрялась въ высшихъ хитростяхъ, улаживая свои д?ла съ г-ми Бартеръ и Бенджаменъ, съ сэромъ Флоріаномъ, съ леди Линлитгау и съ м-ромъ Кампердауномъ.
Ея лордство изволило прибыть въ свое пом?стье и покинуть Лондонъ со вс?ми его очарованіями, побужденное различными причинами. Во первыхъ, квартира въ Моунтъ-Стрит? съ мебелью, прислугой и лошадьми была нанята пом?сячно. Леди Эстасъ достаточно хорошо знала свои доходы и могла сообразить, что ей не сл?дуетъ оставаться ни одного лишняго дня въ Лондон?, если она хочетъ сберечь фунтовъ дв?сти; и она была на столько осмотрительна, что поняла всю необходимость подобнаго рода экономіи. Притомъ она разсчитала, что ей удобн?е будетъ вести свои атаки противъ лорда Фауна издали, ч?мъ вблизи. Наконецъ, самъ Лондонъ ей опротив?лъ. Тамъ было столько поводовъ опасаться разныхъ непріятностей, и было такъ мало для нея отраднаго! Ее пугалъ бол?е всего м-ръ Кампердаунъ, при воспоминаніи о которомъ сейчасъ возникала въ ея ум? исторія съ ожерельемъ и мысль о возможности навлечь на себя какую-нибудь страшную б?ду, въ вид? пов?стки, наприм?ръ, отъ городского судьи, съ приказаніемъ немедленно явиться въ Ньюгетъ, а не то, пожалуй, и къ самому лорду-канцлеру. Лиззи дрожала при одной мысли, что къ ней можетъ явиться съ визитомъ полисменъ, уполномоченный произвести домовый обыскъ и силой взять несгараемый ящикъ. Словомъ, для нея въ Лондон? было очень мало пріятнаго. Одержать поб?ду въ какой-бы то ни было борьб? чрезвычайно весело; но постоянно бороться -- утомительно. Единственно пріятными воспоминаніями для Лиззи были т? немногія минуты, которыя она проводила наедин? съ кузеномъ Франкомъ, и еще, быть можетъ, т? дни, когда она являлась въ обществ?, изукрашенная брилліантами. Бол?е этого ей неч?мъ было вспомнить Лондонъ. "Но придетъ время, ут?шала себя молодая вдова, обстоятельства перем?нятся и я заживу иначе." Подъ вліяніемъ вс?хъ этихъ соображеній, Лиззи пришла къ тому уб?жденію, что ей необходимо уединиться на время, у?хать въ деревню, почему она и принялась вздыхать по миломъ мор?, "по моемъ миломъ мор? съ сверкающими волнами," какъ она им?ла привычку выражаться, и по скаламъ дорогого Портрэ.
– -
Я томлюсь въ душной городской атмосфер?, говорила она обыкновенно, обращаясь къ миссъ Мэкнельти и къ Август? Фаунъ,-- я жажду св?жаго эйрширскаго воздуха, мн? нужно уединеніе, нужны книги. Среди шума и суеты лондонской жизни невозможно сосредоточиться и читать на свобод?.Говоря это, Лиззи была вполн? ув?рена, что она не лжетъ. Она такъ в?рила своимъ словамъ, что въ первое же утро по прі?зд? въ замокъ положила себ? въ карманъ маленькій томикъ поэмы Шелли "Королева Мэбъ" и вздумала, прогуляться по скаламъ. Въ девять часовъ, посл? завтрака, она тотчасъ-же од?лась и, сд?лавъ какое-то зам?чаніе миссъ Мэкнельти на счетъ прелестей св?жаго утренняго воздуха, вышла изъ дома и спустилась въ садъ, разстилавшійся въ лощин? передъ замкомъ.
Однако она далеко не ушла. Она направилась по тропинк?, ведущей къ небольшой каменистой гор?, возвышавшейся среди тощихъ пажитей. Ярдовъ пятьдесятъ ниже начиналась длинная гряда скалъ, правда, не очень крутыхъ и не такихъ остроконечныхъ, какъ настоящія скалы, за то покрытыхъ, въ плоть до самаго моря, с?ро-зеленымъ ковромъ изъ мха, что и давало право Лиззи называть берегъ своего им?нія скалистымъ. Изъ оконъ ея комнаты ясно была видна эта каменная гряда скалъ, и леди Эстасъ, въ минуты поэтическаго восторга, бывало, долго простаивала передъ окномъ, любуясь на эту живописную картину и мечтая о томъ, какъ она будетъ ходить туда читать своего Шелли. Разъ даже случилось такъ, что она д?йствительно добралась до вершины главной скалы и съ восторгомъ протянула оттуда руки къ едва видн?вшимся на горизонт? горамъ острова Аррана, какъ-бы прив?тствуя ихъ. Но въ тотъ день погода была св?жая, очень удобная для поэтическихъ изліяній; теперь-же, напротивъ, раскаленное солнце жгло голову, и когда Лиззи, ус?вшись на камн?, развернула "Королеву Мэбъ", то оказалось, что читать не было возможности и что зонтикъ служилъ плохой защитой отъ палящаго солнца. Пришлось по-невол? встать. Лиззи стала искать глазами какого нибудь т?нистаго уб?жища, откуда ей можно было-бы любоваться "на милый, безбрежный океанъ съ его сверкающими волнами". (Леди Эстасъ иначе не выражалась, говоря объ усть? Клейда). Но такого уголка не нашлось нигд?; только въ правой сторон?, на гор?, стояло н?сколько тощихъ деревьевъ. "Не спуститься-ли къ морю, какъ я это сд?лала разъ? подумала Лиззи. Найду-ли я и тамъ т?нь? пожалуй, придется опять карабкаться наверхъ". Солнце припекало все сильн?е и сильн?е,-- видя, что другого исхода н?тъ, какъ поскор?е удалиться, леди Эстасъ медленно вернулась въ садъ и, расположившись въ старинной бес?дк?, вынула снова Шелли изъ кармана. Лавочка, на которой она ус?лась, была низенькая, жесткая и полуразвалившаяся; въ углахъ бес?дки ползали улитки (къ которымъ Лиззи чувствовала сильное отвращеніе); не смотря на все это, она р?шилась остаться. Ей хот?лось, во что-бы то ни стало, прочитать свою душку "Королеву Мэбъ", среди необыкновенной обстановки, а не у себя, въ прозаической, скучной, будничной гостиной. Чтеніе на скалахъ, какъ оказывалось, было возможно только рано утромъ на зар?, или вечеромъ, посл? солнечнаго заката. Р?шившись не обращать вниманія на неудобную скамейку и на все прочее, Лиззи приступила къ чтенію "Королева Мэбъ", о которой она очень часто говорила, желая показать, что знаетъ содержаніе этой поэмы. На д?л?-же выходило, что она только теперь въ первый разъ раскрывала Шелли. "Чудное явленіе Смерть! Смерть и братъ ея Сонъ!" прочла вслухъ Лиззи -- и закрыла книгу, находя, что ей нужно непрем?нно помечтать надъ этими двумя стихами. "Смерть и братъ ея Сонъ"! повторила она про себя, не совс?мъ ясно сознавая, почему Сонъ и Смерть бол?е чудныя явленія, ч?мъ движеніе, жизнь или мысль. Но ей нравилось созвучіе словъ и она р?шила выучить ихъ наизусть, чтобы при случа? привести ихъ, какъ подходящій прим?ръ. "вдругъ появился духъ Іанты; онъ предсталъ во всей крас? обнаженной чистоты", продолжала читать Лиззи. Имя Іанты ей необыкновенно понравилось. Сопоставленіе словъ: обнаженная чистота -- произвело на нее особенное впечатл?ніе, такъ что она р?шилась, во чтобы то ни стало, запомнить все это м?сто. За т?мъ сл?довало восемь строкъ, напечатанныхъ отд?льно, въ вид? стансовъ; большого труда, чтобы выучить ихъ, не представлялось, а эффектъ могъ выйдти очень хорошій:
"Облекшись въ невыразимую красоту и грацію,
Сбросивъ съ себя тл?нную земную оболочку,
Онъ воспріялъ образъ естественнаго величія
И предсталъ, безсмертный, среди разрушенія".
Что облеклось въ красоту -- тл?нъ земной или духъ Іанты -- Лиззи этого не разобрала; впрочемъ, д?ло было слишкомъ мудреное для того, чтобы понять его смыслъ сразу. "Ахъ! воскликнула Лиззи, какъ это в?рно! какъ это понятно челов?ку съ сердцемъ"... "И вдругъ появился духъ Іанты"!... Молодая женщина встала съ скамейки и начала прохаживаться по саду, повторяя стихи и совс?мъ забывъ о палящемъ солнц?. "Сбросивъ съ себя тл?нную земную оболочку"!... "Да,-- да, понимаю теперь. Духъ сброситъ съ себя все земное и облечется въ красоту и грацію!" У нея въ голов? мелькнула мысль, что когда настанетъ это блаженное время, никто не будетъ требовать отъ нея ожерелья и зав?дывающій ея. конюшней перестанетъ надо?дать ей, присылая съ противной акуратностью свои счеты. "Онъ предсталъ во всей крас? обнаженной чистоты"– - твердила Лиззи, думая про себя въ то-же время: "А зд?сь, въ этомъ пустомъ св?т?, требуется пища, одежда, жилище!.." "Предсталъ, безсмертный, среди разрушенія"!.. Для Лиззи одинаково пріятно звучали слова: и безсмертный, и тл?нная земная оболочка, и чистота.-- "И вдругъ появился духъ Іанты; онъ предсталъ во всей крас?"... декламировала она. Наконецъ, поэтическое м?сто было выучено наизусть и Лиззи осталась очень довольна своей уединенной прогулкой. Теперь у нея оказалось въ запас? н?сколько стиховъ, которые можно было привести при случа?, въ разговор?. Все еще неясно понимая смыслъ той строфы, гд? говорилось о дух? Іанты, Лиззи однако такъ мастерски изучила свои жесты, такъ ловко выучилась изм?нять интонацію голоса при произнесеніи замысловатыхъ стиховъ, что д?йствительно, при случа?, она когда произвести большой эфектъ. Наконецъ, она спрятала книгу въ карманъ и вернулась домой. Не смотря на то, что описаніе явленія духа Іанты находится въ самомъ начал? сочиненія Шелли, Лиззи, н?сколько дней спустя, говорила объ этомъ сочиненіи съ такимъ восторгомъ, какъ будто она изучила его очень тщательно, и ей даже казалось, что она не лжетъ. Впосл?дствіи она стала опытн?е и поняла, что для того, чтобы ув?рить людей въ совершенномъ знакомств? съ какимъ-бы то ни было сочиненіемъ, необходимо заучить н?сколько стиховъ въ начал?, въ средин? и въ конц?.
По окончаніи второго завтрака, Лиззи пригласила миссъ Мэкнельти с?сть съ нею у открытаго окна въ ея любимой гостиной и полюбоваться на "сверкающія волны". Отдавая полную справедливость скромной приживалк?, мы должны сознаться, что она была недалекаго ума; объ изящныхъ искуствахъ не им?ла никакого понятія, читала мало и все больше вещи безцв?тныя, словомъ, жила день-за день, думая только о томъ, чтобы быть сытой и им?ть теплый уголъ; со вс?мъ т?мъ у нея нельзя было отнять способности понимать вещи, какъ он? есть, и соображать образъ своихъ д?йствій при различныхъ обстоятельствахъ жизни. Лиззи Эстасъ положительно не удавалось подчинить ее себ? въ такой степени, какъ-бы ей хот?лось. Зная вс? свойства характера Лиззи, миссъ Мэкнельти все-таки согласилась поселиться у нея въ дом? и ?сть ея хл?бъ. Она привыкла всю жизнь им?ть д?ло или съ такими ничтожными личностями, какъ ея отецъ, или съ такими жестокими, какъ леди Линлитгау, или съ такими двуличными, какъ леди Эстасъ; поэтому б?дная д?вушка р?шила, что ей видимо на роду написано переносить людскія несправедливости, и не очень страдала отъ житейскихъ терній и даже не осуждала ни отца; ни старой графини, ни молодой вдовы. Но у миссъ Мэкнельти былъ большой недостатокъ въ характер?. Не смотря на снисходительность, съ которой она относилась въ дурнымъ качествамъ своихъ патронесъ, она все-таки не ум?ла называть чернаго б?лымъ звала жестокость -- жестокостью, лицем?ріе -- лицем?ріемъ. Вотъ почему она и не была способна пов?рить поэтическимъ восторгамъ Лиззи. Впрочемъ, во вс?хъ этихъ случаяхъ миссъ Мэкнельти руководилась не уб?жденіемъ, не любовью къ правд?, а просто неум?ньемъ лгать. У нея не доставало духу назвать доброй леди Линлитгау,-- и леди Линлитгау вытолкала ее изъ дома. Точно также и теперь, когда леди Эстасъ вызывала ее на сочувствіе къ своему сантиментальному настроенію, миссъ Мэкнельти не съум?ла разыграть роль сантиментальной наперстницы. Б?дная приживалка, какъ ребенокъ или в?рная собака, была неспособна притворяться. Лиззи, между-т?мъ, жаждала услышать н?сколько сочувственныхъ словъ, ей хот?лось непрем?нно вывести на сцену своего Шелли, и вотъ почему она такъ ласково пригласила миссъ Мэкнельти с?сть рядомъ съ собой въ глубокой амбразур? окна.