Цейтнот

— Сходи, пожалуйста, в сарай, где хранятся инструменты. Там есть верёвка, а то, боюсь, нам не хватит, — Лора задумчиво оглядела двор, щёлкая прищепками.

В сарае в поте лица трудился Клинт, и в первую секунду Ванда хотела было вернуться обратно, чтобы с ним не сталкиваться. На участке, где постоянно были дети и Лора, они чувствовали себя скованно и напряжённо, стараясь не встречаться даже взглядами.

— Лора зовёт за стол? — Клинт взглянул на часы. — Рано ещё.

— Я зашла за бельевой верёвкой. Лора как раз и попросила, — Ванда смущённо подошла ближе.

Бартон кивнул и отложил в сторону напильник, принимаясь рыться на полках. Загрохотали инструменты, на пол посыпалось пару гвоздей, поднялась пыль. Клинт отодвинул в сторону гаечный ключ и коснулся белой, аккуратно сложенной бечёвки и замер. Он вспомнил, как увидел её в руках Ванды, которая возвращалась поздно ночью из леса. Он тогда всю территорию обегал в её поисках, считая, что она уже умерла. Помнил, как отобрал верёвку и спрятал подальше, чтобы у Ванды не было искушения снова её взять.

— Клинт?

Он вздрогнул и отодвинулся, заставляя девушку самой взять нужную ей вещь. Было слишком больно вспоминать, как он обнимал Ванду в тот день, пытаясь успокоить и её, и самого себя.

Она потянулась к верёвке, но лишь опёрлась о полку и застыла, краем глаза видя, как Клинт на неё смотрит. И внутри всё переворачивалось от его взгляда, пристального и горячего, словно раскалённое железо. По спине и бёдрам пробежались мурашки, и Ванда сглотнула, чувствуя, как становится трудно дышать. Она обернулась, сталкиваясь взглядом с Клинтом, и кинулась к нему, жадно припадая к его губам.

Бартон поначалу опешил, схватил её за руки, отнимая от своего лица, но при этом продолжая целовать, но оттолкнуть Ванду так и не решился. В сарае было душно и пахло опилками, Клинт прижался к девушке, чуть ли не вдавливая её в стену. Руки жарко скользили по её телу, задирая футболку, и её, и свою, чтобы прикоснуться к пылающей кожей на торсах друг друга.

Ванда привстала на цыпочки, обхватила Клинта за шею, продолжая сминать его губы, сталкиваясь зубами, переплетая языки и срывая вздохи. Бартон больно сжал её ягодицы, заставляя прижаться к нему сильнее, и скинул свободной рукой со стола мешающие инструменты. Загрохотали падающие молотки и отвёртки, снопом разлетелась пыль, оседая на волосах. Клинт усадил Ванду на шершавый стол, и она вскрикнула, когда нежную кожу оцарапали занозы. Девушка обхватила Клинта ногами, продолжая жадно целовать, и его руки потянулись к ширинке.

— Папа, ну когда мы уже пойдём запускать воздушного змея? Лила уже заждалась.

Клинт отскочил от Ванды, словно ошпаренный, и прижался пахом к столу, не успевая застегнуть ремень.

— Купер! Эм… — Бартон растерянно облизал губы и тут же провёл по ним рукой, с безумно горящими от испуга глазами поглядывая на сына.

— Папа, — за Купером маячила Лила, смешно выпячивая губы.

— Милая!

— Давай быстрее, — поторопила его дочь, и Ванда вихрем слетела со стола, пытаясь одновременно и в порядок себя привести, и выглядеть как можно более беззаботно.

— Да, конечно, солнышко. Пять минут. Ты ведь знаешь, сколько это секунд? Досчитай до трёхсот и я подойду.

Купер кивнул, хватая сестру за руку.

— Чёрт! — выругался Клинт, когда дети скрылись за дверьми.

Ванда схватилась за голову, в ужасе зажмуриваясь.

— Нас чуть не застукали! — зло процедил Бартон, пытаясь застегнуть брюки, но руки всё ещё дрожали. — Господи, Ванда так продолжаться больше не может. Надо с этим что-то делать.

— Но что? — сокрушалась она, одёргивая задранную футболку. — Сколько раз мы говорили друг другу, что пора прекратить, но это лишь слова. Мы так и не перешли к действиям. Мы не можем перестать. Нам нужен пендель!

Клинт схватил с полки верёвку и, вручив её Ванде, выпихнул из сарая. Как только дверь за ней захлопнулась, она услышала, глухой удар и ругань.

Бартон беззвучно взвыл, прижимая к себе покалеченную ударом о стену руку, и закрыл лицо в ладонях. Он не мог дышать, когда рядом была Ванда, он переставал соображать, стоило ей оказаться поблизости. Срывало тормоза, и он забывал о наличии штампа в паспорте, словно о страшном сне.

Нам нужен пендель, звучал в голове голос Ванды, громкий и писклявый, на грани крика. Несколько минут Бартон мерил шагами небольшой амбар, прокручивая в голове мрачные мысли и многочисленные поцелуи, коих в последнее время стало неконтролируемо много. Слова Ванды прозвучали столь решительно, что на миг Клинт испугался, что она действительно что-нибудь да предпримет.

— Пап, мама плачет, — крикнула ему Лила с другого конца двора, когда Бартон направлялся домой.

Ему хватило увидеть с крыльца лишь вздрагивающую спину Лоры и рядом стоящую Ванду с абсолютно отрешённым лицом. Внутренности охватило жаром, а в глазах почернело. Клинт понял: Ванда всё рассказала жене. Несколько секунд он наблюдал за ними, чувствуя, как кровь в ушах пульсирует так громко, что заглушает всё остальное. Стоило Ванде поднять руку, чтобы погладить Лору по плечу, как Бартон больно схватил её за локоть и потащил наверх. Он успел увидеть, как жена подняла на него полные слёз глаза.

— Ты чего? — удивилась Ванда, когда Клинт отпустил её, чуть ли не швырнув в стену.

Порывшись в шкафу, он обнаружил сумку и принялся свалить в открытое нутро висящие в гардеробе вещи. Просто скидывал с полок всё подряд, особо не церемонясь. Его трясло.

— Клинт!

Закончив, он попытался было застегнуть сумку, но молнию заело, и Бартон просто вышвырнул баул в коридор. Ванда схватила его за плечо, но он быстрым движением сбросил её руку. Девушка отшатнулась от него, взглянув в налитые кровью глаза.

— Зачем ты это сделала? Это был тот самый пендель, чтобы подтолкнуть меня к этому? Ты хотел уехать? Уезжай! На все четыре стороны, возвращайся к себе, делай, что хочешь. Но зачем ты призналась во всём Лоре? Ты же клялась мне, обещала. Чёрт возьми, ты же плакала, говоря мне, что тебе стыдно перед ней, — выпалил Клинт, багровея от ярости.

Ванда моргнула.

— С чего ты взял, что я ей всё рассказала? Я этого не делала.

— Она плакала.

— Она порезала палец, а потом взяла и разрыдалась. Сказала, что её задевает, что ты стал в последнее время с ней холоден. У неё сдали нервы. Но я ей ничего не говорила. Я ведь обещала. И я бы никогда… — Ванда сглотнула ком в горле, и Клинт увидел слёзы в её глазах.

Мгновенно пришёл в себя и сделал шаг назад, больно хватая себя за волосы на затылке.

— Дьявол, — он поражённо помотал головой. Костяшки больно саднили. — У меня и самого нервы ни к чёрту. Ванда, — он выдохнул, — прости.

— Клинт, — она улыбнулась сквозь слёзы, вымученно, но добро. — Мне действительно лучше уехать. Наконец-то ты это понял. Зато ты перестанешь параноить, если меня не будет рядом.

— Да. Наверное, ты права, — сердце больно защемило при этих словах, но это был единственно верный путь. И оба прекрасно это знали.