Дон-Кихот Ламанчский. Часть 2 (др. издание)
Шрифт:
— Я, правду сказать, думаю теперь только о томъ, отвчалъ Санчо, что если госпож Моделен или Маголон удобно было сидть на этомъ сидніи, то тло у нее должно быть было не совсмъ нжное.
Герцогъ, герцогиня и все общество, присутствовавшее въ саду, внимательно слушали этотъ разговоръ двухъ храбрыхъ, не проронивъ въ немъ ни слова. Наконецъ, чтобы достойно завершить это удивительное происшествіе, подъ хвостъ Клавилена положили свертокъ горящей пакли: и такъ какъ внутренность его была наполнена ракетами и петардами, по этому онъ, въ ту же минуту, съ страшнымъ шумномъ, взлетлъ на воздухъ, сбросивъ на траву, на половину покрытыхъ гарью, Донъ-Кихота и Санчо. Немного ране бородатыя дуэньи исчезли изъ саду вмст съ Трифалды и со всею ихъ свитой, вс же остальные господа, бывшіе въ саду, въ минуту
«3наненитый рыцарь Донъ-Кихотъ Ламанчскій предпринялъ приключеніе графини Трифалды, называемой дуэньей Долоридой и компаніей, и привелъ его къ концу тмъ только, что ршился предпринять его. Маламбруно вполн удовольствованъ этимъ. Подбородки дуэній теперь гладко выбриты, и король донъ-Клавіо съ королевой Антономазіей воспріяли свой первобытный видъ. Какъ только исполнится бичеваніе оруженосца, блая голубица въ ту же минуту освободится изъ зачумленныхъ когтей преслдующаго ее коршуна и упадетъ въ объятія своего дорогого голубка. Такъ повелваетъ волшебнйшій изъ волшебниковъ мудрый Мерлинъ».
Прочитавъ это писаніе, Донъ-Кихотъ понялъ, что дло касалось разочарованія Дульцинеи. Возблагодаривъ небо за то, что онъ такъ легко совершилъ такой великій подвигъ и возвратилъ достодолжный видъ подбородкамъ почтенныхъ дуэній, исчезнувшимъ теперь изъ сада, рыцарь подошелъ къ тому мсту, гд лежали герцогъ и герцогиня. Взявши за руку герцога, Донъ-Кихотъ сказалъ ему: «вставайте, благородный герцогъ, все ни ничего; приключеніе окончено благополучно для тла и души, что доказываетъ сіяющее въ этомъ саду писанное свидтельство.» Какъ человкъ, пробуждающійся отъ тяжелаго сна, мало-по-малу, очнулся герцогъ; за нимъ герцогиня, а тамъ и все остальное общество.
Вс они были, повидимому, такъ удивлены и поражены, что можно было, не шутя, принять всю эту мистификацію за дйствительно случившееся происшествіе. Прочитавъ съ полузажмуренными глазами знаменитое посланіе, герцогъ кинулся въ объятія Донъ-Кихота, называя его величайшимъ рыцаремъ въ мір. Санчо искалъ между тмъ глазами Долориду, желая узнать съ бородой ли она еще, и такъ ли она прекрасна безъ бороды, какъ это можно было думать, судя по ея пріятному лицу. Но ему сказали, что дуэньи исчезли вмст съ Трифалдиномъ совершенно обритыя, безъ всякихъ бородъ, — въ ту самую минуту, когда Клавилень, пылая, спустился съ воздушныхъ высотъ на землю и разбился на ней въ дребезги. — Герцогиня спросила Санчо, какъ онъ чувствуетъ себя посл такого продолжительнаго пути и что съ нимъ случилось въ дорог?
— Я, ваша свтлость, чувствовалъ, что мы летимъ въ Сфер огня, такъ, по крайней мр, говорилъ мн мой господинъ, отвчалъ Санчо, и хотлъ чуть чуть открыть глаза. Но господинъ мой не согласился на это, тогда — ужь не знаю, почему это — взяло меня такое любопытство узнать то, чего мн не позволяли узнавать, что я немножечко, такъ что никто не видлъ, приподнялъ снизу платовъ, закрывавшій мн глаза, и сквозь эту щелочку посмотрлъ на землю; и, врите ли, она мн показалась оттуда вся въ горчишное зернышко, а люди въ орхъ; судите поэтому, какъ высоко значитъ должны были подняться мы!
— Подумай, Санчо, что ты говоришь, отвтила герцогиня. Ты должно быть совсмъ не видлъ земли, а видлъ только людей; если земля показалась теб въ орхъ, то одинъ человкъ долженъ былъ закрывать собою всю землю.
— Это правда, отвтилъ Санчо, а все-таки я черезъ маленькую щель видлъ всю землю — цликомъ.
— Санчо, черезъ маленькую щель нельзя ничего видть цликомъ, возразила герцогиня.
— Ничего я въ этихъ тонкостяхъ не понимаю, ваша свтлость, отвтилъ Санчо; и только думаю, что такъ какъ мы летли при помощи очарованія, то я могъ видть землю и людей тоже при помощи очарованія, какъ бы я не глядлъ на нихъ. Если
вы не врите этому, такъ не поврите и тому, что, открывъ немного глаза, я увидлъ такъ близко возл себя небо, кажется всего на аршинъ отъ меня, и могу побожиться, что оно ужасъ, ужасъ какое большое. Въ это время мы пролетали возл самыхъ семи козъ [14] и такъ какъ въ дтств я былъ у себя въ деревн пастухомъ, то клянусь вамъ Богомъ и моей душой, что какъ увидлъ я этихъ козъ, такъ мн такъ захотлось немного поболтать съ ними, что, кажется, я бы околлъ, если бы не поболталъ. И не сказавши ни слова никому, даже моему господину, я сошелъ съ Клавилена, подошелъ въ этимъ миленькимъ козочкамъ, он словно цвтки левкоя, такія маленькія и нжненькія, и проболталъ съ ними, я полагаю, съ три четверти часа. Клавиленъ во все это время не тронулся съ мста.14
Такъ называютъ испанскіе крестьяне семизвздіе.
— Но тмъ временемъ, какъ добрый Санчо болталъ съ козами, съ кмъ разговаривалъ господинъ Донъ-Кихотъ? спросилъ герцогъ.
— Вс эти приключенія происходили необыкновеннымъ путемъ, отвтилъ Донъ-Кихотъ, и поэтому я нисколько не удивляюсь тому, что говоритъ Санчо. Я же самъ не открывалъ глазъ ни сверху, ни снизу, и не видлъ ни земли, ни моря, ни неба, ни песковъ пустыни. Я чувствовалъ, правда, что переносился черезъ разныя воздушныя сферы и даже касался сферы огня, но не думаю, чтобы мы подымались выше въ самому небу, туда, гд находится созвздіе семи козъ, и такъ какъ Сфера огня находится между луною и послдней Сферой воздуха, то нужно думать, что Санчо вретъ или бредитъ.
— Не вру и не брежу, отвчалъ Санчо, а если мн не врятъ, такъ пусть спросятъ у меня примты этихъ козъ, и тогда увидятъ, вру-ли я?
— Какія же он? спросила герцогиня.
— А вотъ какія, дв зелененькія, дв красненькія, дв голубенькія. а самая послдняя полосатая.
— Это какая то особая порода козъ, сказалъ герцогъ; у насъ на земл такихъ что-то не видно.
— Еще бы видно было, воскликнулъ Санчо; должна же существовать какая-нибудь разница между земными и небесными козами.
— Но, скажи, Санчо, между этими козами видлъ ли ты козла? спросилъ герцогъ.
— Нтъ, козла не видалъ, отвтилъ Санчо, и слышалъ, что съ рогами никого не пропускаютъ на небо.
Герцогъ и герцогиня не желали боле разспрашивать Санчо о его путешествіи по небу, потому что онъ, какъ видно, готовъ былъ разсказать все, что длается на семи небесахъ, которыя онъ усплъ осмотрть, не выходя изъ сада.
Такъ кончилось приключеніе съ дуэньей Долоридой, доставившее публик на всю жизнь матеріаловъ для смха, а Санчо на цлые вка матеріалу для разсказовъ. «Санчо», сказалъ въ завлюченіе Донъ-Кихотъ на ухо своему оруженосцу, «если ты хочешь, чтобы врили тому, что ты видлъ на неб, то я, въ свою очередь, хочу, чтобы ты поврилъ тому, что я видлъ въ Монтезиносской пещер, и больше ничего».
Глава XLII
Интересное и удачное окончаніе приключенія съ дуэньей Долоридой такъ понравилось герцогу и герцогин, что они, не желая упускать чудеснаго случая, представившагося имъ въ лиц Донъ-Кихота, ршились продолжать мистификаціи съ нимъ. Составивши предварительный планъ и объяснивъ своимъ слугамъ, что длать каждому изъ нихъ во время губернаторства Санчо на остров, герцогъ сказалъ на другой день Санчо, чтобы онъ принарядился и приготовился отправиться на островъ, гд его ждутъ, какъ майскаго дождя.
До земли поклонившись герцогу, Санчо отвтилъ ему: «съ тхъ поръ, какъ сошелъ я съ неба и съ поднебесныхъ высотъ, взглянувъ на землю, увидлъ ее такою маленькой, съ тхъ поръ у меня на половину отпала охота сдлаться губернаторомъ. Что за особенный почетъ властвовать на горчишномъ зернышк? Что за честь, что за величіе повелвать полдюжиной тварей, величиною въ орхъ? по крайней мр на верху мн казалось, что ихъ не больше полдюжины на всемъ Земномъ шар. Если бы ваша свтлость пожаловали мн маленькій, хотя бы въ полъ мили, островокъ на небесахъ, право я принялъ бы его съ большей охотой, чмъ величайшій островъ на земл«.