Мальн. Наследие древних

Серебристый щит появился перед мальнийскими воинами, и врезавшиеся в него стрелы рассыпались в пыль.

Роймунд.

Способность командующего была прямо противоположна способности Арэи. Если ее щит защищал от магического воздействия противника, но не мог спасти даже от одной стрелы, то щит Роймунда, напротив, отражал любое оружие.

Убедившись, что хадингардцы исчерпали запас отравленных стрел, Роймунд убрал щит. Мальны бросились вперед и прорезали строй прежде, чем люди смогли что-либо осознать и взяться за мечи. Способности элитных воинов – одна непревзойденнее другой – увеличивали и без того огромное преимущество.

Воздух разрывали крики боли и ярости. Гелиен приказал мальнам оглушать либо ранить людей, но жертв все равно было не избежать. Он уже чувствовал металлический запах крови.

Окинув взором бушующий внизу хаос, Гелиен сосредоточился на своей цели и полетел ко дворцу. Звуки битвы отдалялись. Перед ступенями, ведущими к парадным дверям, он вернул мальнийский облик. Он направил волны тьмы к створам, мощным потоком сорвав их с петель, и размеренным шагом поднялся по ступеням, пока тьма рассеивалась.

За порогом его встретило не меньше полусотни воинов с отравленными мечами. Гелиен вздохнул, взмахнул рукой, и люди разлетелись по разным сторонам, ударяясь спинами и головами о каменную поверхность. Кое-где на стенах оставались кровавые потеки, пока они оседали на пол, словно тряпичные куклы. Гелиен прошел мимо кучи тел на холодном полу и остановился посередине зала.

У дальней стены жались несколько человек – придворные, судя по дорогим нарядам. Один из них, облаченный в зеленый камзол, выпрямил спину, гордо задрал длинный кривой нос и вышел вперед.

Гелиен неспешно изучил мужчину.

– Духи… – поморщился тот, оглядывая пол и тела десятков воинов, которые мгновение назад еще стояли на ногах и готовились защищать своих господ.

– Предпочитаю Его Величество Король Гелиен Мальнсен. – Усмешка появилась на губах и тут же исчезла.

– Ты, – прорычал один из придворных, делая шаг навстречу. Самый молодой среди присутствующих, не старше двадцати пяти лет.

– Я, – хмыкнул Гелиен. – Вот только не припомню, чтобы мы переходили на «ты».

– Вы чудовище, – практически выплюнул мужчина постарше.

– Приятно слышать. Я охотно признаю и такой вариант. Однако ваши люди живы… ну, большинство из них, – сухо добавил Гелиен.

– Так же, как воины, что остались лежать под башней замка в Тасфиле? Как мой отец? – процедил сквозь зубы молодой светловолосый лорд. В нем кипела ярость, что было видно по вздымающейся груди.

А лицо… Перед ним словно стоял сам лорд Андерс, только на двадцать лет моложе.

– Твой отец подписал себе смертный приговор, когда заточил короля Хадингарда в темницу. Андерс получил по заслугам.

Гнев и ненависть Регина потянулись навстречу Гелиену.

– Или было бы лучше, лорд Викар, отравить короля и его советника, а затем обвинить во всем мальнов? – уточнил Гелиен, обращаясь к человеку в зеленых одеждах. Гелиен сразу понял, кем он был.

Придворные с побледневшим лицом шептались и нервно озирались по сторонам в поисках пути к отступлению.

Молодой управитель Тасфила потянулся к оружию и подался вперед, но лорд Викар остановил его.

Гелиен улыбнулся. Он чувствовал, что Викар боялся, но именно страх питал ненависть. Их ненависть.

– Вы спятили! Немедленно покиньте наши земли и отзовите войско, – скрипнув зубами, произнес регент Хадингарда.

– Нет. Мне здесь нравится. – Гелиен вновь изогнул губы в ухмылке.

Викар не смог удержать сына лорда Андерса, и тот кинулся прямо на Гелиена, вытаскивая отравленное оружие.

– Регин!

В нескольких метрах от цели молодой лорд замер с занесенным вверх мечом. Его руки затряслись, выронив клинок на пол, ноги подкосились, и Регин упал на колени. Его спина изогнулась в поклоне, а лицо исказилось в гримасе гнева.

Гелиен поднял голову.

Придворные попятились.

– Остальным тоже требуется помощь?

Минул долгий миг молчания.

– Признаю, идея с отравленной пылью оказалась весьма впечатляющей. Возможно, людям даже удалось бы одержать победу, не будь здесь меня. Ваша присяга как таковая не требуется. Мне нужен истинный король Хадингарда. Мне. Нужен. Деарсен. Я мог бы убить вас, но мне любопытно, как поступит с предателями благородный король Финн. Весьма любопытно.

Гелиен крутанул запястьем, и все присутствующие рухнули на колени. Еще один взмах, и теневые веревки сковали придворных по рукам и ногам.

– Все вышло проще, чем я думал, хоть вы и доставили мне немного хлопот.

Глава 18

Стейн

Все изменилось.

Границы изменились.

Раньше ближайшим городком к северо-западной границе Северного леса был Брэртон. А теперь, когда деревья исчезли и появились новые стены и врата, самым близким стал Доллит.

Стейну и Райе пришлось пересечь чуть ли не половину всего Хадингарда, прежде чем они добрались до севера Оглама. По дороге они продали ценные вещи, которые прихватил с собой Стейн, и на людские деньги приобрели теплую одежду и еду. Того, что Стейн взял с собой, едва ли хватило бы на одного мальна. В городах они старались никак не выделяться и не снимать капюшоны, чтобы не нарваться на проблемы, и внимательно прислушивались к сплетням и слухам.

Управители Болдера и Тасфила объявили, что король Финн мертв. Более того, они внушали народу, что к его смерти причастны мальны, что именно они ранее хладнокровно убили управителя Тасфила, уважаемого лорда Андерса, и несколько десятков его гвардейцев. Последний потомок династии Деарсенов – леди Адела, незаконнорожденная дочь короля Эймунда – пропала, и на ее поиски были брошены все силы. Мальнов объявили врагами людей. По всему Хадингарду народ твердил о том, что, вознамерившись вернуть власть в Огламе, король Мальнборна, вероятно, решил заставить леди Аделу преклонить колено.

Интересно, знали ли высокомерные лорды, эти жалкие глупцы, что вскоре именно это им и предстояло сделать или же умереть?

Если бы они шли пешком, Стейн не стал бы тратить время на отдых: мальну достаточно было спать раз в три дня, чтобы в долгих походах оставаться в форме. Но Стейн и Райя отправились в путь на лошадях, из-за чего им приходилось иногда останавливаться. Благо, мальнийские скакуны были в разы выносливее человеческих.

Стейн так и не решился поговорить с Райей. Нет, они общались по делам, но ни разу не обмолвились ни о Мальнборне, ни об Алвисе… ни о том, почему она вообще поехала с ним. Он не понимал, хочет ли вообще узнать ответ или просто боится услышать не то, что хотел. Они не говорили даже о том, что произошло между ними в покоях – вели себя так, будто не было тех минут страсти. Чувство вины давило на Стейна все сильнее. Отныне Райя была изгнанницей, как и он сам.