Мальн. Наследие древних

Гелиен явно был удивлен.

– Тебе мало, да?

– Ты ведь все помнишь? Верно? – закричал Эрик. – Значит, не забыл, как впервые назвал меня братом? Ради чего впервые взял меч в руки?

Гелиен застыл. Мускул на его челюсти дрогнул, но он быстро совладал с собой.

– Ты помнишь, как мой отец каждый раз после работы напивался и избивал нас с матерью? – продолжал Эрик. – Как однажды он вышел из себя и вышвырнул меня за порог так, что сломал руку? Ты не выдержал, схватил отцовский меч и направил на моего отца. Сказал, что, если он еще хоть раз посмеет тронуть меня и мать, ты зарежешь его, и плевать, что с тобой станет!

– Замолчи!

– Отец тогда ушел. Я так разозлился на тебя! Кричал, что люблю его, что наша дружба не дает тебе право лезть не в свое дело. Ты помнишь, что ответил? Помнишь?!

– Я сказал, замолчи!

Эрик вскрикнул, когда новая волна тьмы обрушилась на него, мгновенно опрокинув на землю. Финн не оставлял бессмысленных попыток выбраться из оков, которые лишь сильнее стягивались вокруг его тела.

– Ты… – закричал Эрик, приподнимая голову. Его дыхание было хриплым и сбивчивым. – Ты ответил, что я не просто твой друг, я – твой брат, а братья всегда защищают друг друга. Плевать, будь то отец или сам король, ты расправишься со всеми, кто причинит боль твоим близким! – По его щекам потекли слезы. – В тот день ты вернул мне семью, отца… Духи, он так изменился!

Эрик вогнал меч в землю и, опираясь всем весом на рукоять, поднялся на дрожащие ноги. А затем тяжело, но сделал шаг вперед.

– Мы поклялись всегда защищать друг друга. Братья отныне и навек! Помнишь?

Гелиена затрясло.

Покачнувшись, Эрик сделал второй шаг.

– Ты моя семья, Кит…

С каждой секундой Гелиена трясло все сильнее и сильнее, пока от него не отделилась тень. Он рухнул на колени, и волосы закрыли его лицо. Он порывисто и шумно дышал, а тело продолжало сотрясаться неудержимой дрожью, от которой, казалось, должны были сместиться суставы.

Тень стала плотнее, приобретая очертания фигуры в мантии, которая колыхалась на ветру, словно черный туман.

Смергл.

Стейн с нарастающим ужасом наблюдал, как тот изучал свои бледные руки, поднеся их ближе к капюшону, а затем скинул его.

Стейн помнил это лицо удивительно красивого мужчины с горящими изумрудными глазами, под внушительной внешностью которого скрывалось безжалостное, склонное к насилию чудовище.

– Что за магия такая? – задумчиво сказал король смерглов холодным, как он сам, голосом, продолжая изучать свое тело. – Так не должно быть… – Он обошел Гелиена, который все еще судорожно дышал. – До нашего полного слияния оставалось совсем немного… Как ты это сделал?

Гелиен поднял голову и откинул волосы. Стейн тяжело вдохнул, когда карие, почти черные глаза уставились на короля смерглов.

– Я понял. Ты чувствуешь слабость… Чувствуешь, что силы покидают тебя. – Смергл рассмеялся, отчего по телу Стейна пробежал холод. – Так даже лучше. Ты сделал мне удивительный подарок.

Он осмотрелся. Изумрудный свет стал ярче, и проклятый король остановил внимание на советниках Мальнборна. Он улыбнулся красивыми, чувственными губами, но улыбка показалась Стейну жуткой.

– Меня зовут Катан Мальнсен. Я потомок Дарана, старшего сына Мануса Мальнсена. И у меня больше прав на трон Мальнборна, чем у него, – он указал на Гелиена, – потомка Олана, младшего сына Мануса.

Советники и воины не шевелились.

Стейн скрипнул зубами. Его разрывало от ярости и ужаса, но в то же время он переставал ощущать собственное тело. Он все больше заваливался на Райю, крепко сжимая ее руку.

У Гелиена был потерянный вид. Казалось, он утратил чувство всякой реальности и не понимал, что сейчас происходит.

– Ты безумец! – закричал Алвис. Он замер, перестав бороться с оковами. – Ты не мальн! Никто не поверит лживым речам смергла!

Катан наградил Алвиса той же жуткой улыбкой.

– Разве я сказал, что смерглы были мальнами? Мы были людьми, как и мальны, пока Манус не заключил сделку с духами. Цена вашего перерождения, вашей силы – это наша боль! Вы правили в Огламе, наслаждались своей жизнью, пока мы страдали. В древние времена духам приносили жертвы, но за то, что просил Манус, одного подношения было мало. И не просто мало… Манус пожертвовал целым отрядом людей и собственным сыном, родной кровью, чтобы духи могли веками питаться нашими жизненными силами, страданиями, болью. Они вкушали наш ужас, страх и отчаяние. Мы не родились чудовищами, нас в них превратили!

На равнине воцарилась гробовая тишина, пока все переваривали услышанное.

«Это какой-то бред!»

Каждому мальну была хорошо известна легенда, как Манус Мальнсен молился духам и как получил от них силы, чтобы одержать победу над гриндоками. Но никто не знал о цене, о том, чем на самом деле пришлось пожертвовать первому королю мальнов. Если смергл говорил правду и Манус действительно принес в жертву родного сына и часть своих людей, которые и стали первыми смерглами… Значит, мальны были повинны в проклятии, павшем на народ Сумеречных земель. Это разительно отличалось от того, на чем строилась мальнийская история, и Стейн отказывался в это верить.

– Если хотите доказательств, спросите у него. – Король смерглов указал на кого-то в толпе советников. – Он был там и все видел.

Взгляды всех собравшихся у стен Деароса разом обратились к Талену. Но он никак не отреагировал и продолжал хранить молчание, будто не собирался ни подтверждать, ни опровергать слова Катана Мальнсена.

– Так и быть, – спокойно произнес смергл. – Я дам вам время все обдумать и обсудить. Через десять дней жду всех на своей коронации в Мальнборне. Мальны, что не вернутся к установленному сроку, будут изгнаны. А те, кто вздумает поднять мятеж, – погребены под землей.

Стейн почувствовал легкий толчок, и еще один. Никто не посмел сдвинуться с места. Земля содрогалась, и по поверхности во все стороны бежали трещины. Внезапно запахло морским воздухом. Солью. С каждым новым толчком из недр стали появляться…

Стейн видел изображения в книгах, но то, что предстало перед ним сейчас… Эти существа будто состояли из склизкой пузырчатой массы, не имевшей формы и плотности. Но затем они начали извиваться и менять форму, приобретая слабые очертания мерзких тварей с гигантскими щупальцами. Бледно-серая оболочка пульсировала энергией, их окружал густой пар, и резкий запах соли все сильнее распространялся по воздуху.

Стейна передернуло, и он мысленно выругался. Теперь стало ясно, кто управлял уггорами. Вероятно, в те времена, когда смергл брал верх над Гелиеном и отдавал приказы, друг даже не подозревал об этом.

– Король Хадингарда, вы ждите сообщения с дальнейшими распоряжениями и датой присяги. – Смергл взмахнул рукой, и с Финна и остальных пленников исчезли теневые путы.

Стейн перевел взгляд на Гелиена, у него больно защемило в груди.

«Вставай… друг, вставай».