Мальн. Наследие древних
Шрифт:
Но Гелиен, попытавшись подняться на ноги, лишь закашлялся кровью.
Катан зло усмехнулся.
– Не трать остатки сил, кузен. Ты еще не скоро восстановишься. – Он шагнул в сторону от Гелиена. Смергл будто снова начал превращаться в тень, но вдруг повернул голову. – И да, не переживай, я позабочусь о королеве Мальнборна.
И так темные глаза Гелиена стали еще темнее, а затем и белки налились тьмой. Он попытался вскочить на ноги, но снова упал.
Смергл растворился в воздухе, а следом и уггоры скрылись под землей.
У Стейна закружилась голова. Что-то странное происходило
«Нет. Что-то не так…»
Поврежденные плечо и бедро горели от боли. Его словно опалило обжигающим пламенем: горло сдавливало, а кожу жгло все сильнее и сильнее. Стейн уставился на свои ладони, по которым расползались тонкие черные линии.
Теневые копья отравили его кровь.
– Райя… – прохрипел он, заваливаясь на бок.
Глава 26
Гелиен
Гелиен Мальнсен с трудом разлепил веки, вынырнув из крепкого сна.
Слабость.
Это было первое, что он почувствовал, приподнявшись на постели. Он уже и забыл, каково это – быть слабым.
Пустота.
Вернулась и она.
Гелиен огляделся и понял, что находится в одной из комнат дворца Хадингарда. На холодных серых стенах играл солнечный свет, пробивающийся сквозь неплотно закрытые бархатные шторы. Из приоткрытых окон доносился шум с внутреннего двора.
Сколько времени прошло с тех пор, как исчез смергл?
Стейн…
Он был сильно ранен.
Гелиен быстро вскочил с кровати, отчего по телу прокатилась волна дрожи. Колени подкосились, голова закружилась, а в глазах заплясали яркие вспышки света. Он покачнулся и уперся ладонью в резной столбик балдахина. В душе что-то надломилось.
Стейн…
«Я убил Роймунда… Убил. Отца. Лучшего. Друга».
Гелиена затошнило.
Куда он собрался? Стейна наверняка уже вылечили целители. Повидаться с другом? Зачем? Посмотреть в искаженное горем лицо?
Тяжело дыша, Гелиен пытался успокоить поток мыслей. Но чем дольше он размышлял, тем больше образов из прошлого складывалось воедино. Воспоминания разом нахлынули на него, раздувая страх и панику, сжигавшую изнутри. Как бы хотелось, чтобы ему вновь отшибло все мысли и чувства. Уснуть и больше никогда не просыпаться.
Гелиен едва чувствовал свое тело. Руки безвольно повисли, а ноги с трудом удерживали его в вертикальном положении.
Он напал на столицу Хадингарда. По его вине погибли люди.
Гелиен рухнул на пол. Действительность угрожала поглотить его целиком. Он вспомнил все, что говорил и делал, из-за чего сейчас чувствовал себя так, словно его рвали на куски. Но тогда ему было все равно. Духи!
Арэя… Боль в ее глазах, мольба, а затем лишь леденящий душу холод…
Гелиен попытался поставить внутренний заслон, чтобы не ощущать все это, но ничего не получилось.
Он знал, что Катан с ним сделал. Да, именно так звали короля смерглов.
«Вы должны запомнить, что я всегда, всегда буду на шаг впереди вас», – сказал тот однажды и не слукавил.
У Катана был запасной план даже на случай поражения.
С тех пор как король смерглов воссоздал древнее заклинание на крови Мальнсенов, часть проклятой сущности жила внутри Гелиена. С того самого дня в Сумеречных землях он больше не был один. Темное зерно, которое росло и отравляло сознание, лишало его чувств и сострадания, он ошибочно принимал за последствия обучения темной магией. Временами их разумы настолько переплетались, что Гелиен помнил и знал то, что принадлежало смерглу, но даже тогда ему было все равно. Еще немного, и Катан бы полностью возродился в теле Гелиена. Он не понимал, как ему удалось вытолкнуть смергла, но знал, какой ценой.
– Тебе не изменить своей судьбы, ты рожден нести зло. Это лишь вопрос времени. Ты не сможешь долго бороться, и мы станем едины. Ты ведь чувствуешь это, – нашептывал голос где-то глубоко внутри.
– Я не перестану бороться, и если придется, убью нас обоих, но не позволю навредить близким!
– У тебя нет выбора. Не держись ты так крепко за любовь к своей жене, я бы уже возродился в тебе. В конце концов, скоро и этой любви не хватит, чтобы тебя спасти.
– Убирайся!
– Ты не смог защитить близких тогда, не сможешь и сейчас.
От тихого ледяного смеха у Гелиена все в душе перевернулось.
– Сколько всего ты помнишь? Тебе понравилось мое представление с главнокомандующим Элиасом? Хочешь знать, как больно ему было?
Гелиен зарычал.
– Очень больно. Но не так, как было нам за прошедшие века.
– Зачем? – только и смог прошептать Гелиен.
– Я только посеял зерно. Потеря деда и внутренняя пустота позволили семени дать росток. Но чтобы я глубоко пустил корни, ты должен был прочувствовать все потери. Сломаться. И кто лучше бы подошел на эту роль, как не мальн, в котором ты видел образ покойного отца?
Гелиен закричал:
– Убирайся! Убирайся! Убирайся!
Наступила тишина.
Он продолжал сидеть на полу, обхватив руками голову и тяжело дыша. Он не пытался встать, не желал даже шевелиться.
– Ты очнулся, – раздался знакомый голос.
Гелиен отважился поднять голову.
Эрик замер возле двери. Он выглядел бодро и опрятно. На нем был графитово-серый камзол, отороченный золотом, а светлые волосы были аккуратно убраны назад.
Гелиен сразу вспомнил, что сотворил с другом, сколько боли ему причинил, вспомнил все те ужасные слова, которые срывались с его губ.
Что вообще можно сказать после этого?
Но Эрику не нужно было ничего объяснять.
– Потом будешь заниматься самоистязанием. – Он прошел к кровати и подал руку. – Нужна твоя помощь.