Непознанный мир (цикл повестей)

Но Престон тут же отогнал эту мысль. Королевство, в котором правят добро и справедливость, не может так поступить с теми, кто уже спас их от одной угрозы – грифонов – в прошлом. Если только… Если только они не догадались, что перед ними вовсе не Истинные, и теперь с готовностью пожертвуют самозванцами!..

Нет, и это не могло быть правдой. Во всяком случае, время покажет. В самом деле, не делать же и союзников своими врагами! Тогда им двоим только скорее придёт конец. Но пусть лучше он придёт не так скоро. И Престон не стал никому рассказывать о своих догадках, – даже хозяину. Будь что будет. Но если лорду Чарльзу будет грозить опасность, он, Престон Бёрн, как настоящий дворецкий, будет обязан защитить его любой ценою!..

Крупный пушистый снег, гонимый ветром, застилал собою всё вокруг. Но грифоны ориентировались на местности куда лучше любого дракона, и буран не был для них серьёзной преградой, разве что вызывал некоторые неудобства, попадая в носовые щели на клюве.

Становилось всё холоднее, а снег валил только гуще, и вся тёплая одежда под доспехами Престона уже давно промокла. Сквозь глазные отверстия в шлеме старик мог видеть лишь узкое пространство впереди, а открыть забрало, чтобы видеть лучше, ему не позволяла вьюга. Он летел во главе ветви Ансерв, а где-то позади него летел Батлер с развевающимся флагом своей ветви. А в ветви Анкраун, которая летела справа от них, флаг нёс Казил, летевший рядом с Чарльзом, не видным Престону из-за большого расстояния и пурги.

Они летели уже около получаса, и, по расчётам дворецкого, должны были пролететь уже четверть земель королевства на север, откуда на них выступили юнигеры. Но то, что этих крылатых полулюдей ещё не было видно, вселяло в душу Престона торжество: значит, значительное количество территории Гулсена уже позади и под защитой их армии. И всё чаще подумывал о том, чтобы отказаться от мысли воевать на земле, ведь в безлюдной местности и в глубоких снегах воины будут практически беспомощны и вынуждены будут наблюдать, как пикирующие юнигеры будут атаковывать их и уничтожать своими нейтронными зарядами. Но другого выбора не было: Престон надеялся на то, что в буране юнигеры не так хорошо будут видеть цель, а значит, и землю, которая сливается теперь с небом до самого горизонта. И тогда велик шанс на то, что значительная часть юнигеров может разбиться или, по крайней мере, увязнуть в снегах, где будут воины Гулсена. Кроме того, из всё тех же книг Престон узнал, что юнигеры, оказывается, выбрали для нападения неудачное время года (впрочем, они и не знали, что в Гулсене сейчас зима, ведь их целью первоначально являлась Земля). Дело было в том, что тело юнигеров очень чувствительно к переменам температуры. Жара или огонь им нипочём, а вот холод и вода – губительны. Попав в холодную среду, – скажем, в снежный покров, – их тело быстро остывает, и они становятся не в состоянии взлететь или пустить в ход своё нейтронное оружие. Они слабеют и быстро погибают от стремительного переохлаждения. Это-то свойство их тела Престон и надеялся использовать в предстоящей битве. Но его главной заботой и неразрешимой проблемой по-прежнему оставалась защита лорда Чарльза. С помощью копья дворецкий надеялся сделать всё возможное, чтобы юнигеры не добрались до его хозяина. Однако постоянно прикрывать его он, разумеется, не сможет. И старику оставалось уповать лишь на то, что его господин соберётся с духом и начнёт защищать себя и других сам. Но для этого он должен поменять что-то внутри себя, пересилив свой страх и свои принципы. И Престон молил, чтобы так и случилось.

Грифоны неустанно работали крыльями, борясь с пургой, которая на таких высотах приобретала особую жестокость. Но они нисколько не устали, подогреваемые общим желанием отомстить обидчику за сотни грифоньих жизней.

Ещё через полчаса пурга стала постепенно ослабевать. И войско опустилось ближе к земле, чтобы осмотреть местность и определить своё местонахождение.

Под ними простиралось бескрайнее поле из ослепительно белого снега. Оно тянулось во все стороны света и ему не было конца. Один из грифонов пошёл на снижение, чтобы позволить своему всаднику проверить глубину снежного покрова. Воин опустил на лету своё копьё в эту белую бездну, и вслед за этим рванулся к Престону.

– Дворецкий его милости Дорнтон Бёрн, – встревоженно произнёс воин, показывая копьё. – Очень большой слой.

Действительно – его копьё длиною в человеческий рост было покрыто слоем искрящегося снега почти до самого наконечника.

– Тем лучше, – довольно ответил Престон. – Это означает, что от наших воинов не потребуется почти никаких усилий. Если юнигеры дадут бой здесь, вам нужно будет попросту спрятаться в снег по самую макушку. Юнигеры будут прекрасно видеть ваши шлемы, и им необходимо будет приблизиться к вам, чтобы попасть в цель своим оружием. Но снег будет слепить им глаза, и они не будут видеть, куда целиться. В этот момент и поражайте их мечами и копьями, погружая в снег и не давая выбраться. Тогда они будут уже безвредны. Передай это всем воинам.

Солдат бросился исполнять поручение, а Престон, продолжив полёт, увидел впереди какое-то большое строение. Спросив у Батлера, что перед ними за здание, Престон получил ответ. Оказалось, что то был недостроенный когда-то Гуллом Первым замок, который должен был стать неким форпостом для защиты королевства от непрошеных гостей из Северного портала, через который как раз и проникли юнигеры. Гибель соправителя Сенджамина помешала тогдашнему монарху осуществить задуманное, ведь именно Сенджамину пришла в голову мысль о замке, и он очень хотел воплотить эту мечту. Но с его гибелью смысл всей задумки был мгновенно утрачен, а Гулл Первый посчитал, что не так уж и нужен им этот замок, тем более, что никто ещё не пытался проникнуть через тот портал. И, не подумав о будущем королевства, убитый горем монарх остановил строительство. Но даже недостроенный, этот замок произвёл на Престона огромное впечатление. Высокий и мрачный, он казался не недостроенным, а полуразрушенным и всеми заброшенным, изуродованный временем и жуткими рубцами на каменных стенах. Полуразрушенная ветрами крепостная стена и тянущийся вдоль неё дворик только ещё более подчёркивали унылое состояние строения. Престон не понимал, отчего у него на душе стало так тревожно, когда он увидел этот замок. И подумал, что, когда всё закончится, он повелит достроить его и залечить все его раны, прежде чем покинет это прекрасное королевство. Только вот каким образом он его покинет – об этом Престон ещё не знал.

Несомненно, половину пути от южных границ Гулсена они уже преодолели, поэтому дворецкий решил больше не тратить сил на дальнейший перелёт и приказал своему воинству начать снижение к недостроенной цитадели.

После того как огромная армия королевства заполнила собою всё пространство перед мрачным фасадом замка и его крепостной стеной, Престон попросил привести к нему его соправителя, тем самым ещё раз вселив нежелательные для них подозрения в души их воинов. А пока приказал всем расположиться на отдых во дворе, который надёжно укрывала крепостная стена, и поэтому никто здесь не утопал в глубоком снегу и не страдал от сильного ветра.

Престон предполагал, что юнигеры должны уже скоро появиться – как-никак, половина пути уже должна быть пройдена и ими, и если они были быстрее армии Гулсена, то давно уже должны были встретиться с ними. Не могло же получиться так, что два огромных войска могли разминуться друг с другом?! Это всё из-за нежелания юнигеров вести переговоры и назначать точное место встречи. Об этой своей тревоге Престон и поведал своему лорду, когда тот, наконец, добрался до него в сопровождении короля грифонов Нейгрифа.

– Я думаю, нам не следует этого опасаться, – возразил ему Чарльз. – Они не так глупы, как ты думаешь. Но не бойся, – усмехнулся он. – Ты на самом деле придумал превосходный план с воинами под снегом. Не так страшен юнигер, как его малюют.

С последним Престон был явно не согласен.

– Всё как раз наоборот, сэр, – сокрушённо ответил старик. В присутствии грифонов им вновь приходилось играть роли Истинных. – Я видел юнигера на картинке в одной из книг, и там он был по-настоящему страшен. И когда вы увидите его своими глазами, то поймёте мой страх.

В ответ на это Чарльз лишь отмахнулся.

– Да, – с усмешкой произнёс он. – Знаю я: недочеловек с крыльями, ну, пускающий какие-то шары, ну и что? У меня тоже есть крылья, и я тоже умею драться.

– Да, вот только чем? – спросил его с укором Престон. – У вас нет меча Гулла, и тем самым вы беззащитны. Даже ваши доспехи не спасут вас, если юнигер выпустит по вам свои нейтронные «бомбы». А посему – постарайтесь держаться всегда рядом со мною, сэр, тогда я смогу вас защитить.

– Да что я, не способен защитить собственную жизнь? – разозлился лорд Чарльз. – Да за кого ты меня принимаешь, Престон?! За ребёнка? Хочешь командовать мною и здесь, да?!

– «Престон»? – прервал его тираду нимало удивлённый услышанным Нейгриф.

Чарльз поспешно поправился.

– Э-э-э… Это его второе имя, уважаемый король грифонов. Я его иногда так называю, потому что произносить имя «Престон» гораздо удобнее, чем «Дорнтон»…

Нейгриф, по-видимому, ничего не заподозрил, поэтому, удовлетворившись ответом Чарльза, обратился уже к Престону:

– Какими будут ваши дальнейшие приказания нам, глава ветви Ансерв?

Престон задумался. Из-за крепостной стены они сейчас не видели горизонта с вражеской стороны, поэтому он попросил Нейгрифа подняться и разведать, что происходит на горизонте, и, по возможности, подняться выше, на случай, если юнигеры летят высоко в снеговых облаках.