Вернуться в Антарктиду

– Ну вот, ты уже чувствуешь себя счастливым, - выловил из монолога самое важное Грач.

Белоконев поднялся:

– Думаешь, мне стоит присоединиться к коллегам в храме?

– Разумеется! Иди, запротоколируй там все, каждый завиток.

Глядя в спину удаляющемуся Белоконеву, Вик спросил Грача:

– Сам внутрь прогуляться не желаешь?

– А зачем? – Грач обернулся к нему.

– Знаешь, к кому не подойду сейчас, ни у кого особой радости в глазах. Еще вчера все горели, а сейчас внезапно ленивые стали, сонные. Едва ноги переставляют. Духота действует или обманутые ожидания? Патрисия, к примеру, сегодня даже в пещеру не вошла.

– Так зеркала там нет. Ее Адель предупредила. На что еще ей смотреть?

– Давай вернемся в основной лагерь, - Вик подобрал с земли свой небольшой рюкзачок. – Чувство такое, что я чего-то забыл или не понимаю. Может, из-за Милки?

Володя согласился. По его мнению, присмотра требовали не только Милка, но и Адель, и Пат, которая как раз собиралась отчалить на одной из лодок и вела переговоры с Гогадзе. Рядом с ними стоял малагасийский полицейский, жестикулирующий и явно что-то доказывающий. Наверное, выдвигал очередные требования по поводу дальнейшей судьбы пещеры.

– Неприятный товарищ, - прошелся по его адресу Грач. – Склочный, трусоватый. Специально такого нам всучили? Чтоб жизнь медом не казалась.

– Чиновник, - сказал Вик, - с ним-то как раз все ясно, предсказуемый тип. А вот остальные…

Володя приостановился:

– Ты меня нарочно пугаешь? Считай, добился эффекта. Несмотря на отсутствие головокружений, и мне не по себе.

– Прости, но повод у меня есть.

После того, как стало ясно, что храм совершенно пуст и, скорей, напоминает руины, чем функциональное помещение, напичканное неизвестными технологиями, спецназовцы действительно заметно расслабились. Атаки в ближайшее время они не ожидали, считая ее бессмысленной, поэтому занялись обустройством. Раздевшись до пояса, солдаты неторопливо расчищали площадку от растительности, намереваясь оборудовать вблизи святилища нормальную стоянку.

Дело это, конечно, было нужным, ученым требовалось место, где сложить оборудование и находки, да и просто передохнуть под навесом, но излишняя беспечность, когда бойцы побросали оружие и перестали следить за обстановкой, лично Грача стала напрягать.

– Может, Пат об этом с майором болтает? – с надеждой предположил Володя. – На вид ставит.

– Не похоже... – качнул головой Вик.

Пат с майором не ругалась и укрепить периметр не требовала. Она всего лишь собиралась вернуться на базу и прислать оттуда запасной генератор и прочие полезные инструменты, которые сразу не захватили. Список ей уже набросали. Вместе с ней в лагерь Гогадзе отправлял двоих людей. Один сел у мотора на корме, другой – им был хорошо знакомый Грачу Радмир Набиулин, телохранитель Пат из Межгорья – перебирал на носу в огромном непромокаемом мешке вещи, которые наоборот не понадобились.

– Почему караульных сняли? – спросил Грач у майора.

– Считаю это излишним, - сухо ответил Гогадзе, испытывая раздражение, что его собрались поучать. Однако разъяснение все же дал:– Поскольку погодные условия улучшились, ведем мониторинг с помощью квадрокоптера и в радиодиапазоне. Мышь не проскочит.

– Вы тоже решили вернуться? – поинтересовалась Патрисия.

– Если не возражаешь, - Вик всматривался вдоль реки, по которой течение все еще гнало нападавший после дождя мусор. Утренний туман над нею немного развеялся.

– Почему я буду возражать? Места в лодке хватает.

Загоскины, до сих пор спокойно переговаривавшиеся в сторонке, тоже заковыляли к берегу. Ковылял профессор, а сын его поддерживал под руку.

– Папа нехорошо себя чувствует, - пояснил присутствующим Михаил, - я уговорил его вернуться и показаться врачу.

Пат оглядела профессора с ног до головы:

– Вам и впрямь лучше отлежаться в лагере, Иван Петрович.

– Это перестраховка, - слабо отмахнулся Иван Петрович. – Душно тут, отвык я от этого климата, вот и дурит сердце немного.

Профессора со всеми предосторожностями усадили в «Тетис». Миша опустился рядом с ним. Желая доставить отцу хоть какое-то облегчение, он снял с его головы матерчатую панамку и окунул в воду.

«Он все-таки хороший сын», - подумал Грач. Он не питал к Михаилу теплых чувств, даже наоборот, нейробиолог часто провоцировал в нем приступы острой антипатии, однако совсем уж не признавать за ним положительных черт Володя не собирался.

– Мила наябедничала на меня? – спросил Михаил, пряча бегающий взгляд, который больше всего раздражал в нем Грача.

«Сын, может, и хороший, но человек противный. И тем хуже, что не чиновник. Ученые не так предсказуемы, как бюрократы, того и глядишь коленца выкинут», - подумал он. И ответил:

– Мила поделилась сомнениями, а не ябедничала.

– Не стоит цепляться к словам. Скажите, вы согласны мне помочь с девочкой?

– Я, знаете ли, не волшебник и понятия не имею, как с ней обращаться. А если бы имел, то все равно бы не стал.

– И тем не менее, я настаиваю. Это важный элемент...

– Молчи, дурак! – неожиданно рассвирепел профессор. – Я же велел тебе навсегда забыть про эту тему! Ты сам себе вредишь.

– Почему это? Нормальное предложение, по-моему. И своевременное.

– Идиотское предложение! В джунглях полно пауков! Они следят за нами и ждут, кто попадется в их сети. Они сожрут тебя, Буди! Как сжирают всех дураков!

– О чем это вы? – настороженно уточнила Патрисия, оборачиваясь. – Что за пауки? Где?

– Нигде, мадам, - Миша улыбнулся. – Папа переутомился, взопрел, и все ему видится в мрачном свете.

Он отжал панамку, собираясь нахлобучить ее на голову отцу, но тут в лодку с возгласом «Плыву с вами!» прыгнул полицейский, и она сильно закачалась. От неожиданности Миша уронил панамку в воду.

– Осторожнее! – вскричал он недовольно. – Не видите: люди сидят!

Течение в речке было несильное, но панамка все же довольно живо поплыла прочь. Миша потянулся, но не достал, не хватило самой малости.

– Весло возьми, – посоветовал Радмир.

Миша достал из под сидения весло, но к этому времени и его длины не хватало, чтобы подцепить панамку.

– Да бог с ней, - сказал профессор, - подумаешь, какая ерунда.

– Ну нет! Я ее достану. Тебе без нее голову напечет.

– Тут плыть всего полчаса.

– Не хочу оставлять здесь ничего своего, - Миша сноровисто стянул с ног ботинки и рывком сдернул через голову футболку. – Заодно и искупаюсь!

– Купаться – не лучшая идея, - с сомнением протянул Радмир. – Дна не знаешь. Бревна притопленные, водоросли… от воды парит.

– Парит – это хорошо. Не замерзну.

– Можно подплыть на лодке и пошарить, - предложил другой военный, разгибая до упора мотор, чтобы погрузить его в воду.

Миша отказался:

– Пока будем маневрировать, она на дно опустится. Совсем не найдем.