Проза прочее

- Вот тебе и раз, - сказал он, вытаскивая ее из-под себя, - где ты это раздобыла? - Это? - переспросила она, уставясь на книгу поверх очков. - Что-то не припомню. А, ну да, в библиотеке. Кажется, очень поучительно, да что толку - такой шрифт не для моих глаз. - Почитать тебе немножко? - спросил Бенджи, который частенько читал ей вслух, когда они сидели вечером дома. - Как хочешь, - сказала она равнодушно. Чтобы доставить матери удовольствие, он взялся за книгу, но уже через несколько…

Она отвечала: "Спасибо. Мне и здесь хорошо. Надо подумать. Мысли есть... Интересные и очень типичные". Услышав такое, женщины склонялись над ведрами и начинали лихорадочно качать воду. Накануне казни в поселке было тихо. Редкий звук доносился до ушей Инч, нахохлившейся на своем высоком насесте. Вода в реке спала. Турбины на станции, при которой вырос поселок, замерли. Только и слышно было, как выплеснет кто-нибудь помои или ребята закричат вдали. Раньше, рассорившись с приятелями, - а это случалось…

Каждый год в Орлиный Дом приезжал некий Абрам Стронг и жил там некоторое время в качестве почетного и любимого посетителя. В Лэклендсе его звали "отец Абрам", потому что волосы у него были такие белые, лицо такое мужественное, доброе и цветущее, смех такой веселый, а сюртук и широкополая шляпа так похожи на одежду священника. Даже вновь приезжие через три-четыре дня знакомства звали его этим фамильярным именем. Отец Абрам приезжал в Лэклендс издалека. Он жил в большом, шумном городе на Северо-Западе,…

Двадцатого декабря Болди, почтальон, прискакал в Желтую Кирку с потрясающей новостью. - Как вы думаете, кого я видел в Альбукерке? - спросил Болди, заняв свое место у стойки бара. - Чероки. Разряжен в пух и прах, словно какой-нибудь султан турецкий, и швыряет деньгами направо и налево. Мы с ним погуляли на славу и отпробовали слабительной шипучки, и Чероки оплачивал все счета наложенным платежом. Карманы у него раздулись от денег, как бильярдные лузы, набитые шарами. - Чероки, должно быть,…

- Hадеюсь, что Вы мне ее расскажете, - попросил я, соорудив на своем лице выражение максимальной заинтересованности. - Конечно, юноша. Свою молодость всегда приятно вспоминать, - Смит отложил сигару, собираясь начать свой рассказ. Я постараюсь привести его рассказ так, как его запомнил. Он обладал удивительным талантом рассказчика, и его рассказ даже сейчас, через много лет, явственно всплывает в моей памяти, как будто наша встреча произошла вчера. - Представьте себе, - так начал рассказ…

- Давно в Нью-Йорке? - спросил Нью-йоркец, приготовляя определенные "чаевые" для лакея, который должен был принести ему крупную сдачу. - Я? - сказал человек из Топаз Сити.- Четыре дня! Были ли вы когда-нибудь в Топаз-Сити? - Я? ответил нью-иоркец.- Я никогде не был западнее Восьмой авеню. У меня был брат, который умер на Девятой, но я встретил процессию на Восьмой. Ни погребальной колеснице был пучок фиалок,- распорядитель указал на это, чтобы не было ошибок при расчете. Не могу сказать, чтобы…

* Чатнi - iндыйская прыправа да мяса. - Мы больш гэтым не гандлюем. Адзiнае месца, я думаю, дзе вы зможаце гэта купiць, дык у краме Лiдзii Браўн. Вы ж ведаеце "Тэк-рум"? Усё ў "Тэк-рум" было найвышэйшай якасцi. Фрэнсiс Кiнг накiраваўся адразу ў "Тэк-рум", i ў яго хапiла сiлы падняцца па трох прыступках. Крама была ярка асветленая трыма матавымi лямпамi-шарамi, што звешвалiся са столi, але калi ён увайшоў, дык нiкога не ўбачыў. Потым з пакоя, недзе ў глыбiнi крамы, выйшла Лiдзiя Браўн. …

Мiстэр Морт з яго прыродным дэмакратызмам i добрымi манерамi, што адкрылi яму доступ у прынстанскi клуб "Вiнаградная лаза", гукнуў старому джэнтльмену: "Прывiтанне!" - Прывiтанне! - пачулася ў адказ. - Запраў, - сказаў Морт. - Запраўляйся сам, - адказаў стары. Мiстэр Морт, маючы на гэта права, злёгку ткнуў жонку ў бок. "Ну i тып, шапнуў ён, амаль не шавелячы вуснамi. I ўжо лагодней загаварыў да старога: Добрага здароўя. Запраўце", - i стаў вылазiць з машыны. На гэты раз стары пачухаўся…

"Мадам, позвольте. Позвольте мне". И топорик у ней взял. Она от удивления речи лишилась, а он с тех пор все за ней по пятам. То с ведром, то с корзиной, то с мешком торфа. Рыцарь верно сказал: пока она семь раз меряет, он уже режет, и кипяток там или прочая нужная мелочь у Гыкера для нее всегда готовы. А сам верзила тот еще )[(я пять футов десять, а глядел на него снизу), но редкостно скупой на слова. Мы вмиг привыкли, что он всюду .бродит молча, как привидение. Слушаем, бывало, как (Хрипкинс…

- Еще я была пьяная, святой отец. - Гм, - пробормотал он; так ему и показалось с самого начала - натура дерзкая, но, в сущности, неиспорченная. Ему нравилось, как она отвечает: смело и не Таясь, не виляет и скромность на себя не напускает, не то что большинство кающихся женщин. - Что значит пьяная? Немножко навеселе или по-настоящему? - Вообще-то, я тогда на ногах не стояла, - чистосердечно ответила она и пожала плечами. - Это, к твоему сведению, не пьяная называется, а пьяная в стельку.…

Покончив с планами на день, я вставал, подвигал стул: к окошку и открывал его, только чтобы высунуть голову. Окно выходило на другую улочку, и я видел садики перед домами, дальше, за глубокой долиной, на холме - высокие дома из красного кирпича, пока еще в тени, а дома на нашей стороне долины уже освещались солнцем, хотя причудливые тени делали их какими-то чужими - добротными и свежевыкрашенными. Потом я шел в мамину комнату и забирался в большую кровать. Мама просыпалась, и я начинал рассказывать…

И правда, получил лодку. После обеда они вдвоем пошли гулять в лес. Тетя шагала широко, на ходу размахивала руками, поэтому никак не удавалось идти с ней в ногу, но все равно, она была мировая, и Терри очень хотелось, чтобы она приезжала почаще. А когда она была с ним, он изо всех сил старался вести себя как взрослый. В то утро он твердил себе: "Помни, Терри, ты теперь не маленький, тебе уже девять лет, не забывай об этом!" Конечно, никаких девяти ему не было, он все еще оставался пятилетним карапузом,…

- Тебе надо есть как следует, - заметил папа. - Ты же вон какой большой. - А чем тебя обычно кормит мама? - спросила мама. - Супом. - Если хочешь, я налью тебе тарелку. - Налейте. - А что бы ты хотел на обед? Я тебе приготовлю. - Желе. Ни "пожалуйста", ни "спасибо". На его месте я, наверное, уже схлопотал бы от отца по затылку, а этому субчику, значит, сплошные поблажки говори, что хочешь, ешь, что нравится. Он только и поклевал немного картошки с подливкой. После обеда…

- Не знаю, придет ли он вообще в этом году, - озабоченно ответила на мой вопрос мама. - Ему ведь надо обойти всех хороших, прилежных детей, а на остальных может времени не хватить. - Он приходит только к тем, кто грамотно читает, - сказал Санни. - Да, мамочка? - Грамотно ребенок читает или нет - не так важно, главное, чтобы он старался, тогда Санта Клаус обязательно придет, - твердо сказала мама. Я старался вовсю, бог тому свидетель. Разве я виноват, что за четыре дня до каникул Душегуб…

Предполагаемую народность Гойи сильно снижают следующие обстоятельства. Во-первых, с начала XVIII века придворные художники, иностранцы Уасс, Парет, сыновья Тьеполо, постоянно обращаются к народным темам. Во-вторых, по всей Европе в это время происходит то же самое. В-третьих, "народность" как одно из ключевых направлений европейской живописи складывается уже в последней трети XVI века. В Италии оно зарождается бурно - с Караваджо. Под его влиянием сложился - хотим мы того или нет - сам Веласкес.…

Но сеньор Валье-Инклан обладает и другими качествами, которые делают из него редкостного художника, создание совсем других исторических эпох. Ныне мы все погружены в печаль: кто скрашивает ее доброй улыбкой, кто изливает жалобы и так переполнен дурными предчувствиями, что сердце сжимается; но в искусстве пессимизм играет с нами злую шутку. Все творения французских натуралистов - сплошная пространная жалоба, жалобное рыдание над судьбой обездоленных. Диккенс проливает слезы над нищими духом. Русские…

Итак, второе путешествие не изменило характера его славы. Она продолжала оставаться туманной и худосочной. Пожалуй, неплохо было бы, если бы кто-нибудь занялся тщательным изучением следов Веласкеса в Италии и его влияния на следующее поколение живописцев, ибо невосприимчивость итальянской публики и живописцев к творениям нашего художника, созданным в их стране, нельзя считать фактом бесспорным и не требующим объяснения. А пока такого исследования, к которому я призываю, еще нет, единственное приходящее…

Однако постойте-ка! Что же это я! Все толкую вам об этом чуде, а сам ни слова не сказал, что за глаза у моей Лины и какая она красавица. У нее белоснежная кожа, а черные волнистые волосы так восхитительно вьются кольцами у нее на затылке, что никогда еще красота женщины не сводила меня с ума так, как черный шелк этих волос. Верхняя губа у нее по-детски слегка топырится, отчего рот почти всегда чуть приоткрыт. Губы такие алые, словно она ест только клубнику и пьет только кровь или словно к ним прилила…

Лео Перуц ДЕНЬ БЕЗ ВЕЧЕРА Перевод с немецкого О. Мичковского Георг Дюрваль, сын бывшего шкипера и внук французских эмигрантов, состоявший по материнской линии в родстве с семейством Альбергати из Болоньи, осенью 1908 года прибыл из Триеста, где он - не без труда окончил гимназию, в Вену. Имущественное положение его отца, владевшего домом в Триесте и несколькими виноградниками и окрестностях Опчины, позволяло ему при выборе своей будущей профессии исходить исключительно из собственных предпочтений.…

Другое дело я сам, бывает, испытываю пресыщение. Когда она наливает мне очередную стопку горькой настойки или когда разламывает на дольки плитку превосходного шоколада, изготовленного из молока, текущего прямо со швейцарских Альп, или даже когда улыбается своей излучающей собачью преданность улыбкой, я, случается, ощущаю кратковременную пресыщенность и иной раз охотно перегрыз бы ей бедренную артерию. Не подумайте чего: я прекрасно к ней отношусь, порой даже для разрядки пересказываю себе во всех…