Рассказ

Создание сложило на груди руки и недовольно уставилось на нас. - И это эльф?! - прогрохотала рассерженная Эмма и подалась вперед. Опасаясь за сохранность маленького человечка, девушки оттащили ее назад. - Так и знала, что ничего хорошего в этой академии со мной не может случится в принципе, - сказала Декки и первой ушла. Следом за ней начали расходиться и остальные разочарованные студентки. - Эльф… Поцелуй… Надувательство! - воскликнула Зана и громко хлопнула дверью. В повисшей тишине…

Улыбка медленно исчезала с лица Мейзера. Он встал, чтобы закрыть дверь, отделяющую их от общего офиса. – Послушай, Джеки, – начал он, – ты просто не понимаешь. Бронсон один из тех, с кем я обедаю почти каждый день. Мы играли вместе, когда были детьми, мы вместе ходили в школу. Разве ты не видишь, что я именно тот человек, к которому бы он пришел, окажись он в беде. И именно поэтому я не смог отказаться. Жаклин передернула плечами, как будто хотела отмахнуться от этих объяснений. – Что ж, –…

Очень скоро Джахар остался без отца, тот погиб за идею о свободной Ливии, его мать и его самого под опеку взял брат Фараха – Мустафа, он был обычным торговцем и в войнах не участвовал. Дядя торговал с другими племенами и народом из Уганды. Благодаря такому образу жизни, а точнее тому, что дядя почти не кочевал, Джахар смог нормально учиться. Вот только поступив в школу, он понял, откуда дует недружественный ветер, и что под час приезжие проповедники проповедали совсем не тот ислам, который проповедовал…

Вздохнул он, глаза прикрыл. Молчит. А сосед с противоположной койки шепчет: — Товарищ политрук, он кажинную ночь Волгой бредит, замучился. Костромич он из какого-то там Чернопенья. Присел я на краешек койки. Постепенно разговорились. Голос у Белова был глухой, тихий. — В нутре горит... Напоследок хоть бы на Волгу взглянуть, — языком губы слизывает, — видно, жар. — Денька через три, — отвечаю я ему, — отправим баржей. — Эх рыбки бы, ушицы... Может, и полегчало бы. И такая человеческая…

      Уверенная в себе до этого, Грэйс ошеломлённо застыла, вжавшись в спинку своего не слишком мягкого сиденья. - Джереми Реннер, - Представился мужчина, - Сорок два… Не женат. С юношества увлекаюсь психодиагностикой и душевными расстройствами, что впоследствии привело меня сюда и до сих пор мешает устроить личную жизнь. – Он внимательно оглядел лицо девушки. - Теперь мы сможем продолжить говорить о тебе?       Грэйс громко сглотнула… заправила за ухо выбившуюся на осунувшееся от бессонных…

Так ехать, конечно, стыдно, но он решил не заикаться про день рождения, хотя с Коляней можно не лицемерить, человек он простой, душевный. Иван Дмитриевич сам свалял дурака: неделю назад отдал последние двадцать рублей мастеру Чегодаеву, тот вымолил христом-богом — очередь негаданно подошла на швейную машину… Теперь свисти в кулак, Иван Дмитриевич… Он нашарил в крошках табака две копейки и остановился у телефонных будок. В одной будке автомат бесследно слопал монету, а в другой — трубка была вырвана…

— Значит, ложная тревога? — спросил я капитана. — Пока не знаю, — ответил Тен. — По-моему, этот Ли Ку не кореец. В его речи проскальзывают выражения, не свойственные корейскому языку. Настораживают и его манеры. Он прибыл на поселение в одиночном порядке. Одним словом, личность Ли Ку заслуживает дальнейшей проверки… Конечно, я нисколько не удивлюсь, если допустим, он бегает, например, от алиментов… Майор Козинцев после этой беседы стал регулярно извещать нас о поведении Ли Ку в совхозе. «Никуда…

Стрелки часов угрожающе ползли к отметке - 9, машины впереди еле ползли. Добираться нужно было в старую часть города, а улицы там узкие, движение двухстороннее, да еще кафе, в котором назначена встреча, расположено неудачно - недалеко расположился бизнес-центр и их машины дружно выстроились в ряд, перегородив всю улицу. Машину пришлось оставить далеко от кафе и добираться пешком. А тут еще начал моросить мелкий дождь. - Дмитрий Константинович, доброе утро! - бодрым голосом секретаря отозвался телефон.…

Достал отец Ефрем холщовый мешочек, подошёл к детям. - Посмотрим, кому что сегодня достанется, - сказал он, протягивая раскрытый мешочек ребятам. Те, зажмурившись, засовывали в него руку и вытаскивали, кто кусочек хлебушка, кто печенье, а кому-то доставался целый кусок твёрдого белого сахара, который невозможно разгрызть. Давно нет в церкви священника, сняты колокола с колокольни. А люди всё равно приходят, приносят еду. Да разве ж съесть столько отцу Ефрему! Много ли ему, старику, надо – кусочек…

- Привет. Двое других удивленно взглянули на нее, как будто увидели ее впервые. - Би Би! - Что, милая! - Эй, вы двое! Сию же минуту все они оказались на ногах и вежливо обнялись. Раньше они хлопали друг друга по заднице и давали "пять". Теперь они обнялись и поцеловали воздух около щек. - Давно здесь? - спросила Эш, как только они устроились за столом. Этот вопрос был задан, чтобы просто начать разговор. - Недавно. - Только пришли. Эш ничего не сказала.…

Мама спокойно выслушала все, что говорила нищенка. - Извините, но у самой последние деньги в кошельке. И сын, которому еще нужно есть. Глеб резко перевел взгляд на свою маму. Не желая верить, что эти слова сейчас произнесла она. В школе его учат помогать абсолютно всем, и она сама часто об этом говорит. - Почему теперь она такая жестокая? А если бы мне было нечего есть, и ходил бы я в порванных ботинках. А она ходила бы по домам, и просила милостыню. Ей было бы приятно услышать…

Солнце пекло просто немилосердно, и ноги сами собой тянули меня в тень. Я уже не помню точно, каков был алгоритм моих перемещений, но в конечном итоге я оказался на старой раскидистой иве, что росла рядом с перекрестком, от которого шла дорога в наш городок. Лежа на ее мощных ветвях, я рассеяно наблюдал за проезжающими по шоссе машинами, придумывая себя различные «задания» и выполняя их. Ну, например, определить, сколько легковушек приходится в среднем на один грузовик или сосчитать количество автомобилей…

Под Иркутском (где, в звенящем морозном январе, багрово плескались красные полотнища) пришлось свернуть в сторону: идти снежным рыхлым проселком, от деревни к деревне, наполняя их шумом похода, криками, беспорядком. Отряд растягивался версты на полторы. Скрипели розвальни, на которых наспех был навален военный скарб, тяжело грузли в разжеванном, побуревшем снегу кошевки, где укутанные одеялами, в дохах, озябшие, молча и хмуро сидели офицеры. Позванивали пулеметы на санях, лениво и нехотя волочились…

За окном что-то выло, видимо, сигнализация сработала у одного из автомобилей. За тонкой стеной квартиры, где начиналась другая квартира, работал телевизор. Петя никогда не был там, за стеной, но мог отлично представить себе интерьер соседей, да и самих соседей – тоже. – Ты ощущаешь подавленность и грусть? – спросил приятный телевизионный голос сквозь гипсокартон. – Ты потерял близкого человека? Развод можно пережить, можно пережить измену и многие потрясения, но кто переживет саму смерть? …

— Да что ж, — жмурился Хитрый Мух. — А вот если кошку с собакой скрестить, какая животная получится? — С драной жопой, — тотчас отвечал Виталий. — Морда вечно будет на хвост кидаться. Ты лучше женись. Хитрый Мух задумчиво кивал. Раз в три-четыре года ему и самому приходила в голову эта мысль. Свахи предлагали ему невест. Хитрый Мух ходил в гости, пил чай, глядя в стол и то и дело норовя натянуть кепку с жеваным козырьком сразу на оба уха, — ив конце концов отказывался. — Не, — отмахивался…

— У тебя все в порядке? Мне казалось, что ты остановилась в другом отеле дальше по дороге, — осторожно поинтересовалась я, опасаясь напомнить о том, что недавно ее так сильно расстроило. — Все просто замечательно, — заверила Подруга. — Я переехала. Здесь лучше — тебе обязательно понравится. Это настоящий рай! В моем представлении рай находился в уединенной бухточке на побережье Адриатического моря, где круглый год светило солнце и спели мандарины. Но я предпочла не озвучивать свои мысли и вместо…

Гарри Джеймс Поттер согласно завещанию получал письмо, шесть небольших артефактов, а также пятьдесят тысяч галлеонов. Пятью тысячами он мог воспользоваться по достижении двадцати лет, ещё пятью по достижению двадцати пяти лет, двадцать пять тысяч становились доступными в тридцать лет, остальное в сорок лет. Деньги помещались на счёт под процент. Гарри Поттеру запрещалось брать долги под грядущее получение этих денег. Все согласно кивнули. Очевидно, что Сириус боялся растраты денег. Благоразумно.…

У всех есть сумасбродные желания, но я знаю, что у нас их гораздо больше. Ты мне дал понять, что их скрывать бесполезно, мы оба в них нуждаемся, как в глотке воды. Мои пальцы полны решимости, я нажимаю первую цифру. Звук кнопок проносится по мне электронным импульсом, мне кажется, что во мне загорается что-то обжигающее, что можешь погасить только ты. И мне вовсе не стыдно, я не собираюсь извиняться. Тебе явно понравится то, что мы оба хотим сделать с нашей первой встречи. Раздаются гудки,…

Алисия взяла шпагу в руки и взмахнула ей. Донеслись порывы ветра. Потом она опять вспомнила о Роландо и сама не заметила как от злости сжала лезвие шпаги. На девичьих руках сквозь перчатки полились алые капли. Алисия оскалилась. Она побежала перевязывать руку. Она не плакала. И неудивительно, что Алисия осталась такой же как в детстве. Время идет люди меняются, меняются их интересы, вкусы, предпочтения, взгляды на жизнь, но все равно люди остаются собой. Помнит она, случилось ей однажды познакомиться…

- Марин, я не могу сосредоточиться потому, что ты над ухом жужжишь. - М? - Не смогу сосредоточиться, нарушу правило, превышу скорость, не замечу двойную сплошную или яму… или канаву. - Что ты сказал? - Семки будешь? – сменил тему муж. - Что? Какие семки? - Те, что вдоль дороги. - Вань, ты пьяный? – с подозрением покосилась на него Марина. - Нет. - Пьяного ответ! Едь по правилам. - Правила существуют, чтобы их нарушать, – голосом философа ответил Иван. - Давай я поведу. Ты…