Советская классическая проза

Так он шел к Нюрнбергскому процессу, где народы всего мира судили отъявленных убийц, провокаторов, шантажистов. Появление Паулюса у свидетельского пульта в Нюрнберге было подобно взрыву бомбы: фашисты объявили, что он, смертельно раненный в здании… ГПУ (ведь так нетрудно, если захотеть, переделать сокращенное название ГУМа — универсального магазина, где был последний командный пункт Паулюса — в ГПУ!), был затем якобы подвергнут пыткам и умер в муках! Те, кто присутствовали на процессе, когда…

Странно было узнать, что в Пласте обнаружено нечто вроде осколка капитализма… Что ж, тем более любопытно выяснить, как, почему и зачем. Мы условились закончить разговор после того, как я вернусь из артели. Следуя по инстанциям, через несколько минут я оказался в старинном здании объединения «Южуралзолото», в кабинете директора Алексея Петровича Бокова. Он попросил минутку подождать — беседа за длинным столом заканчивалась. Я присел поодаль. Осмотрелся. Кто здесь председатель артели Александр…

После войны А. Кешоков как народный комиссар просвещения своей республики занимается восстановлением ее разрушенного хозяйства, строительством, ремонтом школ, детских домов; озабочен проблемой подготовки национальных кадров. И пишет. В 1946 году выходит сборник стихов А. Кешокова «Путь всадника». Критика отметила зрелость таланта поэта, его мастерство, сочетание в стихах лиризма и гражданственности. Поэзия А. Кешокова сыграла большую роль в развитии кабардинского стихосложения, проникнута гуманизмом,…

Лейтенант объяснил нам задание. Я получил самую дальнюю точку, в пяти километрах, у залива. На точку приходилось два человека. Со мной был ефрейтор Емелин. Он до войны работал в совхозе, и я знал, что сей­час мы с ним хорошо справимся с порученным делом. Мы пилили и кололи дрова, сбросив шинели, и спины наши взмокли от пота — от них шел пар. Дважды мы носили дрова на нашу точку впятером, потому что она была самой дальней, и под вечер отправились с Емелиным в последний рейс, захватив, помимо лопат,…

На этой левой стороне, рядом с аптекой, стоит большая серая церковь. Раньше она была главная на всей улице. Теперь возглавляет лишь левую сторону. Возле церкви растет бурьян, окна заколочены, купол совсем облупился. Маленькие дети боятся церкви, особенно по вечерам. Взрослые не могут объяснить им, зачем стоит здесь это огромное здание. Но без него как-то трудно представить себе левую сторону улицы: безмолвная церковь и длинный ряд низеньких лачуг дополняют друг друга. На правой стороне улицы…

Он забросил спорт, мало читал книг, едва лишь поспевал проглядывать газеты, запустил собственные дела и не высыпался. А сколько пропало путевок в дома отдыха! То его не отпускали начатые неотложные дела, то предстоящие! И казалось, этому не будет конца. Вот и сейчас он сидел за столом, сердито зачеркивал написанное и снова строчил. Нужно было обязательно закончить летнюю сводку и отчет, а они, как назло, не получались: не хватало умения укладывать свои мысли в сжатые и ясные фразы. И перо было…

– Я не понимаю, – заговорил он другим тоном, быстро и раздраженно. – Такой поезд пускать на фронт – это вредительство. Фаина говорит, от первого разрыва все окна вылетят. – Какая Фаина? – Старшая сестра. – Ее зовут Фаина? – Забытый запах исходит от этого имени, запах мокрых, тяжелых и нежных женских волос. Фу ты, нашел что вспоминать. Это было почти четверть века назад. Да, двадцать два года. У старшей сестры волосы стриженые и завитые бараном. Туда же – Фаина. – Это определенно вредительство, –…

Все эти мысли преследовали президента, словно рой взбудораженных пчел. Рузвельт не заметил, когда именно он начал жить как бы в двух временных пластах. После возвращения из Ялты? После того, как произошла размолвка со Сталиным? Ему никак не удавалось отсечь в мыслях своих настоящее от прошлого: то и другое сплеталось в один узел. Раздумья о нынешних отношениях с Россией неизбежно вызывали ассоциации, уходившие в глубь десятилетий — туда, к тридцать третьему году, когда с этой дотоле неведомой,…

Е в г е н и я  Н и к о л а е в н а, племянница Калмыкова, 22-х лет. А л е к с а н д р, инженер, брат Евгении Николаевны, 30 лет. Ш м а у с  Г а н с  Ф р а н ц е в и ч, инженер, 35 лет. М а ш а, горничная Калмыкова, 25 лет. К а н к р и н  Е г о р  Ф р а н ц е в и ч, министр финансов, 50 лет. М о р и с с о н, представитель английской фирмы. З и л ь б е р г, представитель германской фирмы. М е д в е д е в, профессор горного корпуса, 60 лет. А н д р е й  П а в л о в и ч, князь, главный…

Первый акт. Сидит Лебедь и свою любовь к рыбе доказывает. Второй акт. Рыба свою любовь к Лебедю доказывает. Третий акт. Показывают ребенка грудного, который от этих доказательств произошел. Совсем не остроумно. Ребенка у сторожихи одалживали. Очень скучно уж было и жарко. Однако Лебедя этим довели до каления. Сидит и только об одном: – Посмотрел я на эту рыбу… Просто бред. Поклялся Лебедь, что эту рыбу поймает и все докажет. Если человек захочет, то все сможет. Из всякой дряни Лебедь сколотил…

— Степан Петрович, до каких же пор будем мы терпеть эту свистопляску? С грубой ладони Сидельникова на стол начальника сползла клепаная-переклепаная, точеная-переточеная цепочка. Козюбин даже не глянул на нее, отвернулся. — Сядь, — велел он рабочему. Сидельников сел. Степан Петрович зачем-то сунул палец в левое ухо и долго ковырялся там, затем еще дольше сосредоточенно разглядывал этот палец, сведя к переносице клочковатые брови. — Нету, — произнес он наконец. — А на других участках люди работают…

Из шалаша доносился глухой кашель Дарьи. — Вот еще грех, — вздохнул Григорий. — Поехала, а теперь бухикает. — Он достал из саней топор. — Сетки потрусим? Павел утвердительно кивнул головой. Они захватили восьмиметровый деревянный шест, корзины и направились к ополони. Григорий перевязал себя поперек веревкой, а другой конец отдал Павлу. — Держи крепче. Взяв топор, он опустился на четвереньки и пополз. Временами останавливался, пробовал лед. Возле большой проруби потюкал топором, крикнул:…

Она еще никогда не забиралась так далеко от своего Сивцева Вражка. Много летала, плавала, ездила — в поездах, машинах, на пароходах, один раз даже пришлось на подводной лодке, но все это ничто в сравнении с этим полетом. И верно, не в расстоянии тут дело, а в чем-то другом, чего она не может сразу выразить, — сознание того, куда она летит, наполняет ее жуткой радостью, хоть в конце концов это только льдина в море, большая льдина, на которой живут и работают люди. Живут и работают — это легко сказать,…

Приподняв брови, мальчик равнодушно ответил: — Стреляй. Раздался выстрел. Куррито теперь торопил Васкеса: — Неудобно — Лопес ждет… До ночи кричали фалангисты: трубачи играли «Королевский марш»: священники кропили водой пыльные грузовики; стиснутый толпой, полковник Лопес крохотным платочком утирал широкое мокрое лицо. Потом все стихло. Рядом с мертвым Хесусом, уткнув лицо в горячую пыль, храпел фалангист. На луну набежали мелкие бесформенные облака; в изнеможении орали коты, поблескивая зелеными…

«Я сразу же понял, что попал на подветренный берег. Здесь лежбище — как раз то, что я ищу уже много лет… Это же клад! Каковы координаты острова?» Герой повести Джека Лондона «Морской волк», говорящий эти слова в конце прошлого века, пришел к шапочному разбору, неизвестных промышленникам котовых лежбищ уже не оставалось. Сохранилось письмо не литературного, а реального моряка с подробной инструкцией новичку, включающемуся в промысел, как взять всех зверей с лежбища, не упустив ни одного, и как, повторив…

Куда шел цыган со своей музыкой, и что ожидало его впереди — кочующий табор с костром и спутанными лошадьми на лугу или оседлость в далекой деревне? Шаги его затихли, музыка подзенькала и тоже умолкла, фигурка уменьшилась до размеров пингвина, а покачивающийся этот пингвин превратился в маленького воробушка, который вспорхнул и как будто улетел куда-то. Женщина с букетом лесной герани, ромашек и дикой астры, смотревшая не отрываясь на странного цыгана, вздохнула и подумала, что на свете есть…

— Съездил! Слава богу, договорился! Аула Кайракты нет больше на свете, есть колхоз «Кайракты», а я ваш председатель! По дальнейшим объяснениям Кара-Мурта выходило так, что теперь весь аул — и люди, и все добро — будет находиться в полном его распоряжении. И хотя с этого дня пошли бесконечные споры о том, что такое колхоз и как его организовать, женщины нашего аула, в том числе и моя мать, стали называть Кара-Мурта «председателем», а аул — «колхозом». Дети обычно повторяют слова матери, а те, у…

И это ему надоедает. Он подносит листок к губам, дует на него и пускает по ветру. За ним другой, третий… Мазуре зачарованно следил за их полетом, — казалось, что они теряются в первом снегопаде, как пух. — Аудиенция… тенденция! — выкрикивал Игорь, любуясь полетом листков. — Аудиенция… тенденция! — Погоди, Игораш, не кидай их! — Мазуре вдруг бросился к руинам. — Погоди!.. Завхоз побежал, не глядя, прямо по камням и рытвинам, поскользнулся на краю воронки, обогнул ее и, не отдышавшись, поднял…

Нет сомнения, что роман Михаила Колесникова сыграет большую роль в воспитании у нашей молодежи таких благородных черт характера, как честность и принципиальность, стремление бороться с трудностями и преодолевать их, ненавидеть и побеждать своих классовых врагов, любить Родину и быть беспредельно преданным ей. Член-корреспондент АН СССР генерал-лейтенант П. Жилин ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Правда своего пути «Когда уважаешь себя и сознаешь правду своего пути, то всякое горе лишь…

Не успела еще сойти та луна, при зарождении которой окружной суд присудил отца Эльдара, табунщика Мурата, вместе с другими участниками Зольского возмущения [1] к ссылке в Сибирь, парень остался круглым сиротою — его мать умерла раньше. Имущество бунтовщика Мурата Пашева было конфисковано на возмещение убытков, причиненных восстанием. Пару коней и корову отвели на скотный двор и в конюшню князей Шардановых. Сирота Эльдар пошел в батраки к Мусе, но тот вскоре выгнал его, не заплатив за работу. Но…