Девятая жизнь кошки. Прелюдия

– Само по себе, наверное, нет. Меня ты притягиваешь, а не твои качества.

– Это как?!
– я неожиданно для себя начинаю злиться, - ты думаешь это какая-то игра, да? А, впрочем, что тут думать, это правда игра. Игра в любовь! В химию! Опыты с крысами! Я слишком стара, чтобы в это играть!!

– Для меня это не игра...

– А что? Что это для тебя? Попытка показать жизнь стареющей унылой женщине?! Ты понимаешь, что я намного старше тебя? Это даже как-то неприлично.

– Да, Герда, я понимаю.

– Я не Герда?! К чему эта атрибутика, эти прозвища, этот антураж?! Что за этим спрятано? Мне надоело! Я не хочу, я не хочу снова, снова верить!!!
– я кричу в голос, отталкиваю его от себя, а он прилагает все силы, чтобы прижать меня к себе и просто держать. Так держат родители, заходящихся в истерике детей. Мы боремся. Я отчаянно хочу оттолкнуть его, выбежать из палатки, спрятаться среди деревьев или в море. Затеряться в безлюдном мире. Но он просто сильнее. Мало-помалу мое тело обмякает. Ярость оставляет меня в одночасье. Он улавливает сигналы моего тела, и всей силой недавнего удерживания судорожно целует меня. В лоб, в мокрые глаза, в уши, в шею. Обе руки обхватывают мое лицо, он разворачивает мою голову, глаза в глаза. Его - полны слез.

– Я чувствую твою боль. Но здесь можно просто жить. Это не продлится вечно, и даже не продлится долго. И все-таки это не игра. Если конечно не считать жизнь игрой.

Мне хочется верить ему, и не хочется верить. Мое тело дрожит под его поцелуями, руки уже приготовились к объятьям, но одновременно с этим я замираю, и смотрю на нас со стороны.

– Давай не будем торопиться. Я очень устала и хочу спать. Утро вечера мудренее.

– Это только, если ты не сова.

– Я не сова. И я даже не Герда.

– Иногда стоит кем-то назваться, чтобы оставаться собой.

– Может ты и прав. Для меня это слишком много, слишком быстро. Даже если все скоро закончится, - я делаю паузу, - тем более, если все скоро закончится.

– Осталось добавить, если мы все равно умрем, то зачем жить?
– ехидничает он.

– Да, примерно так я и считаю...

– Но ты живешь!

– Я в этом не уверена.

– Это как?!

– Ты все равно не поймешь...

– Я приложу все усилия, чтобы понять, - он смотрит на меня так внимательно, будто видит меня впервые и не может понять, откуда я взялась в его палатке.

– Я ничего не чувствую, почти ничего. Я конечно почувствую, как мне лечат зубы, но откуда взялся очередной синяк, я не знаю. Часто я иду по улице и мне кажется, что я смотрю про себя кино. Я понимаю, что я это я. Но я не ощущаю себя.

– Даже здесь?!

– Я не знаю, я не могу пока понять.

– Ты чувствуешь сейчас меня?
– он приближается ко мне, расстегивает спальник, приникает кожей к коже. Его рука перебирает мои волосы.

– Да, - выдыхаю я.

– Тогда прекрати врать себе!
– он резко отстраняется, - прекрати жевать мысленную жвачку. Это место предназначено для жизни, и мы здесь живы, оба!

Его губы впиваются в мои, и я больше не хочу спорить с ним. Пусть мудреным будет утро, а сейчас время для другого.

18

Я в большом зале, все места заняты. На сцену выходит Пророк, от него ждут вступительной речи. Зрители взрываются приветственными аплодисментами. Он делает внушительную выверенную паузу и тихо начинает. Полная тишина, его речи ждут, его слушают, его голос впитывают в себя. Он говорит все тише и тише и вот его уже не может расслышать никто из присутствующих, а я краснею от стыда. Я сейчас свидетель его провала. Он никогда не простит мне этого. Сзади я слышу: 'ну и чего полез, если боится сцены', я оборачиваюсь и огрызаюсь в ответ. Я беру телефон и поспешно пишу: 'Я с тобой!'. Я знаю, что он больше никогда не захочет встретиться со мной взглядом. Он будет видеть там свое несовершенство.

Внутренний толчок выбрасывает меня из крепкого сна. Не сразу понимаю, где я и с кем. Я плаваю в смутном ужасе, как рак, брошенный в кипяток, но еще остающийся живым. В темноте слышен каждый шорох, но сейчас вовсе не скудные ночные звуки проникают внутрь палатки. Совсем рядом слышны яростные заплетающиеся мужские голоса. Я одна, Пророка нет рядом. Картинки проносятся перед глазами: Пророк с ножевым ранением истекает кровью, в мою палатку врываются двое мужчин, крушат все внутри, я царапаюсь, кусаюсь, мычу, но нож раскрашивает ночь алым. Ужас проносится волнами вскипающих лопающихся пузырей по моему телу, зубы начинают дрожать, все внутри ходит ходуном, при этом я сама остаюсь недвижимой. Хочу выйти, но остаюсь парализованной. Сердце присоединяется к зубам в исполнении ударной партии. 'Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, остановитесь!' - проносятся нестройные мысли. Палатку качает внезапным и очень сильным порывом ветра. Все вокруг меня неустойчиво, все внутри меня мечется, и лишь я сама - незыблемая глыба посреди бушующего океана. Ругаются трое, голоса Пророка среди них я не слышу, но я никогда еще не видела его в ярости. Один из них говорит тихо и вкрадчиво, и от этого ужас смешивается с жутью. Два других кричат. Я не могу разобрать слов, кажется я позабыла родной язык. Я просто понимаю, что мне грозит смертельная опасность, что Пророку грозит опасность. Что мы тут одни на краю света, что неоткуда ждать помощи, что может все случиться! Я хочу кричать, звать на помощь, хоть это и бессмысленно, но даже это мне не под силу. Я не владею своим телом, и я просто пережидаю бурю. Мне больше ничего не остается.

Двое явно готовы к драке, а третий пытается их остановить. Когда его тихий голос звучит, они оба затихают, словно на них вылили ушат воды. Наконец, в их диалоге появляются паузы. Очевидно, что они начинают слышать друг друга. Совсем неожиданно один из них начинает заливисто смеяться, к нему присоединяются остальные, мое напряжение очень медленно спадает. Куда медленнее, чем они удаляются от палатки. Как только мне удается пошевелиться, я выглядываю наружу. Непроглядная темень. Небо затянуто тучами, и когда только успело? Новый порыв ветра бросает пустой целлофановый пакет прямо мне в лицо. Я прячусь назад. Пророка рядом с ними совершенно точно не было, но где же он? Мне очень страшно одной. Но идти его искать еще страшнее.

Палатка содрогается от ветра. Я чувствую себя Элли, не имеющей сил, чтобы остановить полет домика. Кажется, еще немного, и я тоже улечу вместе с палаткой. Ужас перед людьми сменяется ужасом стихии. Теперь я могу бежать, но палатка мне кажется единственным мало мальским убежищем. Я проклинаю себя, проклинаю Пророка. Зачем я оказалась здесь?! Как я могла послушать его и решится на такую авантюру? Неужели, я такая беспросветная идиотка? Если я выберусь отсюда живой, то никогда в жизни не допущу такого вот неосторожного поступка. Никогда, слышишь, никогда?! Я сама не понимаю, с кем я веду этот диалог. Быть может, с Богом.... И когда мне кажется, что мой ужас достиг той точки, что я просто разлетаюсь на осколки, как словно канонада гремит гром... И через мгновение в палатку проскальзывает Пророк.

– Где ты был?!
– кричу я во весь голос, - я умираю от ужаса!

– Надо было отойти, - спокойно отвечает он.

– Надо было?! Тебе надо было?! А о том, что надо мне, ты думаешь?- я колочу его в грудь, - мне надо всего лишь покоя! Тишины! Безопасности! Что я делаю здесь с тобой посреди этого ужаса?? Что?! Ты случайно не знаешь?

Из меня льются неуправляемые потоки слов одновременно со слезами, буквально выстреливающими из глаз.

– Я ненавижу тебя! Ненавижу! Зачем я в это ввязалась? Ты меня может чем-то опоил? Или владеешь гипнозом и это такой жестокий эксперимент? Что ты молчишь?!
– я перехожу на визг

– Не знаю, что тебе ответить, - его спокойствие нисколько не меняется. Сейчас меня заводит это еще сильнее.

– Давай уедем! Сейчас! Прямо сейчас!! Я не хочу здесь оставаться!

– Это вряд ли возможно, на море шторм, да и ночью здесь никто не плавает, запрещено пограничниками. И вообще приближается гроза. Здесь мы в безопасности.
– он делает попытку взять меня за руку, я с силой выдергиваю ее и выскакиваю наружу.

– Ах так, ну тогда я уеду сама, - слезы катятся градом. Руки не слушаются меня, когда я пытаюсь натянуть свою обувь, я хватаю сандалии в руки и бегу босиком. Очередной порыв приоткрыл луну, и тропинка, ведущая к морю хорошо видна. Оказавшись на берегу я все-таки обуваюсь. Небо над морем расцвечивается разветвленной, как корни векового дуба, молнией. Еще одна, потом третья! Темнота все еще разрезана светом, как сквозь не прорывается чудовищный грохот. Я закрываю уши и завороженно смотрю в ослепившую меня мгновение назад черноту. Раскаты небесные стихают, перетекая в раскаты морские. Волны обрушиваются вниз, создавая небольшой взрыв.