Ненавистная любовь и любимая служба в XIX веке
Шрифт:
То ли общество XXI века. Захотелось пос…мотреть, так посмотрел, и мало ли что рядом противоположный пол. Не смотри. Что естественно, то небезобразно!
Глава 11
Хотя по поводу XXI века, он, разумеется, саркастически пошутил. Самому не нравились современные обычаи нового поколения, а в остальном нравы как нравы. Но и XIX век сумел отличиться губошлепством и дуростью. Как говорится, на Руси дураков не на один век припасено, сам убедился!
Но зато дурацкие правила позволили ему очень спокойно распустить своих подчиненных и самому
Единственно, часовые при обвиняемой по-прежнему охраняли, сходив по очереди «подышать на воздух», да сама Анфиса была проведена в уборную мужиками в мундирах (а что делать!). Но это уже мелочи, мешающие только самим виновным. Поделом!
Князь Долгорукий стремительно пронесся через комнату, впрочем, уважительно знаками показал Николаю I (как-никак император) и Марии (бывшая, а может и будущая любимая), чтобы шли за ним. Весьма важные новости, а здесь никак нельзя-с!
Зашли в соседнюю комнату. Там уж Константин Николаевич, не боясь нечаянных свидетелей, негромко спеша заговорил, помня о времени:
— Sir (императору), милая (Марии), я, кажется, выяснил причину странного поведения Анюты Ковалевой. Но чтобы не быть голословным, я хочу привести еще один эксперимент.
Мария, блестя глазами от любопытства, попыталась было что-то спросить. Но князь под предлогом некогда и, фактически не обращая на недовольный возглас Николая I, уже удирал по коридору.
Ему действительно было некогда. Если писарь проскользнет мимо жандармов, а он его не схватит, все равно будет ясно, кто крот. Но уже без убедительных доказательств для отдельных персон, в частности, Бенкендорфа. Кто его знает, что наврет ему Алексей. Параноидальная вера в слово и мягкость характера заставят графа сделать очередную глупость, а именно отпустить писаря.
Чтобы этого не было, князь должен обязательно поймать мерзавца на горячем — схватить его на посту с наивным возгласом: «А куда, собственно, идем?».
И пусть у него хватит наглости соврать. А потом князь скажет правильный ответ и пояснит, что писарю будет за такую нехорошую шутку. И сколько ему скосится за информацию о воре в законе Андриане Два Пальца.
Это заманчивая картина станет реальностью только если он будет на посту первым. А потому, ваши величества и ваши высочества, вы уж не обижайтесь на такое хамское невнимание. Он потом обязательно перед вами извинится.
Ух, как князь спешил под недоуменные взгляды чиновников и слуг. И ведь едва успел. Писарь Алексей уже стоял на посту и что-то торопливо объясняя — старшему поста фельдфебелю Чернову показалась подозрительной торопливость писаря. Не будь он сам из жандармов, быть ему уже арестованным. А так он был только обязан объяснить свою торопливость и неуважительность к царским слугам.
Появление князя Долгорукова все поставило на свои места. Конечно, столь высокий чин ни в чем не был заподозрен, а его распоряжения строго и быстро выполнились. Писарь был скручен и немедленно взят под арест. Дальнейшее развития событий тоже лишь удивили, но не замедлили движения. Вызванный кузнец при писаря помощи жандармов его заковал, а самому ему было объявлено о государственном преступлении и долгий срок тюремного заключения.
Чернов
только головой покрутил. Всяко было за годы его службы на посту. И пьяных ловили, и за блуд, даже за воровство пару раз. Но что б за государственное злодеяние. Во как! Куда люди кататься?Он уже даже не удивился, когда его сиятельство приказал вызвать жандармов для этапирования преступника в тюрьму.
Впрочем, — добавил князь писарю оптимизма, — если ты, сволочь, при расследовании будешь прям и честен, статью тебе заменят. И даже, может быть, в Сибирь отправят не ссыльным, а служащим жандармерии. Будешь служить, хоть и не в столице. От тебя зависит!
— Ваше сиятельство! — бросился к его ногам Алексей, гремя кандальными цепями, рыдая и кляня судьбу, — Христом Богом прошу, пожалейте, деток малых Андриан угрожал зарезать.
Ну-ну, а сам ты, значит, ангельский страдалец. Ой, как не верится.
Кивнул фельдфебелю, давая возможность показать свою способность отличиться.
— Ты, блуда, говори, за сколько рублей продал вору жандармские тайны? — взревел тот сразу же.
— Я только не важные тайны отдавал, — поклялся писарь. А когда Чернов даже не пнул, толкнул предателя в бок, требуя дальнейшего разговора, нехотя признался: — пятьдесят рублей серебром.
Вот нечего себе! Да для XIX века это даже очень хорошая сумма, как бы пачка вечнозеленых в XXI веке. Толстая такая пачка. Что же он плачется. И за меньшие суммы уголовники резали и виноватых и членов их семей. Нет, его надо обязательно раскрутить и держать под строжайшим надзором. А пока в холодную!
Послышался шум сапог — прибежали вызванные исполнительным фельдфебелем жандармы. Пять человек. Хватит!
— Этого злоумышленника в нашу тюрьму жандармскую, — в камере при нем всегда держать двух жандармов. От меня постовых предупредите, если подследственный умрет, виновные будут наказаны самым жестким образом. Идите!
Пятеро жандармов, «стимулированных» таким образом, вытащили скулящего и на кого-то жалующего писаря. Чего, спрашивается, на жизнь кивает, раз сам преступный дурак?
Обратно князь вынужденно пошел в рабочий кабинет императора Николая I. Там же оказалась его любушка Мария и старший сын Александр, будущий император Александр II Освободитель.
Не известно, какой он в будущем, но пока Константину Николаевичу цесаревич понравился не очень. Пассивен, сер, скучен.
Впрочем, может быть при таком авторитарном отца только так и проживешь наследником? Монархом-то потом он был неплохим, хотя историки и современники XXI века до сих пор расходятся в оценке его деятельности.
Во всяком случае, светлейшего князя император Николай I встретил весьма неприветливо. Причем без обозначения причины. Но не сердито. То есть, почему немного свиреп неизвестно, но свиреп точно, а потому очень недоволен и не любит всех. Сугубо женская позиция, понятная представителю слабого пола. Мне плохо, поэтому все окружаемые виноваты. А еще называется мужчина! Но ничего, князь тоже не бесплатный подарок! И тоже знает, как кусаться!
— Ваше императорское величество! — почти мрачно сказал он, — дополнительные розыскные работы в ходе следствия буквально сегодня позволили выяснить в жандармерии целого крота! Весьма гадко. Так плохо, что дальше некуда.